Крейг Эванс - Иисус против священников. Как возникла церковь и кем были первые христиане
На обломке скалы (высотой около 57 см) сохранилось предостережение язычникам, чтобы они не вступали на территорию, определенную иудеям. Этот обломок был найден в 1935 году за стеной Старого города в Иерусалиме. Полная версия этой надписи (обнаруженная в 1871 году) находится в стамбульском археологическом музее. Греческая надпись гласит:
Да не войдет язычник в ограду Храма; а если войдет и будет пойман, то подлежит смерти.
Вероятно, именно это предостережение описывает Иосиф Флавий: «На [стене, отделяющей двор Храма] через одинаковые промежутки стояли столбы, на которых на греческом и римском языках был написан закон очищения, гласивший, что чужой не должен вступать в святилище» (ИВ 5.193–94).
Иисуса арестовывают и обвиняют правящие священники со своими коллегами и помощниками (Мк 14:43–65 и пар.). Первосвященник Кайафа упоминается по имени (дважды у Матфея – 26:3, 57; пять раз у Иоанна – 11:49; 18:13, 14, 24, 28); его зять Анна упоминается дважды (Ин 18:13, 24; ср. Лк 3:2; Деян 4:6). Как уже сказано, Иисуса обвиняют в угрозе разрушить Храм. Однако Иисус признает, что Он – Мессия, Сын Божий, который воссядет по правую руку от Бога и придет на облаках небесных (Мк 14:61–62); это – явный намек на Пс 109:1 и Дан 7:13–14. В первом пассаже царю говорится, чтобы он сидел по правую руку от Бога, пока Бог не положит врагов своих к его ногам[52]. Второй пассаж говорит о человеке («как бы Сыне человеческом»), который получает от Бога («Ветхого днями») «власть, славу и царство». Однако эта власть дается в контексте небесного собрания, на котором будут судить врагов Израиля (ср.: Дан 7:9–10: «поставлены были престолы, и воссел Ветхий днями; (…) судьи сели, и раскрылись книги»). Смысл ответа Иисуса первосвященнику вполне ясен: при следующей встрече Иисуса и Кайафы первый будет председательствовать в суде над вторым. Неудивительно, что первосвященник воспринимает подобный ответ как богохульство, достойное смерти, ведь Иисус прекословит первосвященнику, что запрещено законом (ср.: Исх 22:28; Деян 23:2–5); а притязание на царский чин Мессии рассматривается как подстрекательство к мятежу, за что Иисуса и осудили римские власти.
В текстах Иосифа Флавия есть независимый рассказ о суде над Иисусом. Вот что он говорит об Иисусе из Назарета в пассаже, подлинность которого много обсуждалась, и в итоге сложилось мнение, что его отредактировали поздние христианские переписчики):
Около этого времени жил Иисус, человек мудрый, если Его вообще можно назвать человеком. Он совершил изумительные деяния и стал наставником тех людей, которые охотно воспринимали истину. Он привлек к себе многих иудеев и эллинов. То был Христос. По настоянию наших влиятельных лиц Пилат приговорил Его к кресту. Но те, кто раньше любили Его, не прекращали этого и теперь. На третий день Он вновь явился им живой, как возвестили о Нем и о многих других Его чудесах боговдохновенные пророки. Поныне еще существуют так называемые христиане, именующие себя таким образом по Его имени (ИД 18.63–64, курсив наш).
Слова, взятые в курсив, – это христианские глоссы, изменяющие текст сообразно тому, что было важно для читателей-христиан.{85} Но если убрать из этого пассажа глоссы, то он вполне согласуется с новозаветными евангелиями. Иисус описывается как учитель и чудотворец; он приговаривается Пилатом к распятию по настоянию «влиятельных лиц» (под которыми Флавий подразумевает правящих священников).{86} Все, чего недостает в этом кратком изложении, – причины, по которой «влиятельные лица» из иудеев убеждали римского прокуратора приговорить Иисуса к смертной казни. Причину раскрывают нам новозаветные евангелия, и, как мы увидим дальше в данной главе, эта причина будет фигурировать еще не раз в течение примерно тридцати пяти лет, последовавших за смертью Иисуса.
Апостолы и семья Анны
Флавий отмечает, что, хотя Иисус был приговорен к распятию, «те, кто раньше любили Его, не прекращали этого и теперь. Поныне еще существуют так называемые христиане, именующие себя таким образом по его имени». В 93 году, когда он опубликовал первое издание своих Иудейских древностей, движение Иисуса еще существовало, так как его приверженцы были убеждены, что его вдохновитель воскрес из мертвых.
Это убеждение подвигло учеников и апостолов Иисуса продолжать проповедь Царства Бога и возвещать воскресение Его Сына (Деян 2–3). Неудивительно, что те самые первосвященники, которые противостали Иисусу и осудили Его, были крайне недовольны этой проповедью. Когда Петр и апостолы в Храме (Деян 3:12–26) «говорили к народу, к ним приступили священники и начальники стражи при Храме и саддукеи, досадуя на то, что они учат народ и проповедуют в Иисусе воскресение из мертвых; и наложили на них руки и отдали их под стражу до утра; ибо уже был вечер» (Деян 4:1–3).
На другой день «собрались в Иерусалим начальники их и старейшины, и книжники, и Анна первосвященник, и Кайафа, и Иоанн, и Александр, и прочие из рода первосвященнического» (Деян 4:5–6). Петра и апостолов привели к этим начальникам и велели им прекратить проповедовать об Иисусе. Но Петр и его товарищи отказались, заявив, что они должны повиноваться Богу (4:19; ср. 5:29). Евангелист заканчивает рассказ такими словами: «Они же, пригрозив, отпустили их, не находя возможности наказать их, по причине народа; потому что все прославляли Бога за происшедшее», т. е. за исцеление хромого (4:21; ср. 3:1–10). То, что мы тут видим, созвучно ситуации с Иисусом. Анна, его зять Кайафа и прочие представители священнической аристократии противостоят Петру и апостолам, но не решаются что-либо предпринять против них «по причине народа».
Немного позднее «первосвященник же и с ним все, принадлежавшие к партии[53] саддукейской, исполнились зависти, и наложили руки свои на Апостолов, и заключили их в народную темницу» (Деян 5:17–18). Однако апостолы чудесным образом спасаются бегством к большой досаде первосвященника, санхедрина[54], начальника стражи и правящих священников (5:25). Апостолов снова привели к священникам и снова приказали им прекратить разговоры об Иисусе (5:27–28). Регев верно замечает, что по-настоящему важно не чудо, предположительно совершенное Петром (3:1–10), и даже не то, что апостолы поверили в воскрешение Иисуса Богом. Скорее, важно другое: вопрос об осквернении Храма.{87} В определенной мере Регев прав. Но как это связано с тем, что проповедь Петра воспринимается как оскорбление Храму? Ведь она явно содержит обвинение в адрес правящих священников в соучастии в убийстве (4:10). Поэтому-то правящие священники и обвиняют Петра и апостолов в том, что они «хотят навести на них кровь Того Человека» (5:28b).
Иллюстрация 5.2. Комната
Эти остатки жилища, обнаруженные при раскопках в Иерусалиме, принадлежали, как полагают ученые, первосвященнической семье. Фото любезно предоставила Джинни Эванс.
Это весьма серьезное обвинение. Оно косвенным образом присутствует с самого начала послепасхальной проповеди, когда в день Пятидесятницы Петр возгласил иерусалимским жителям, что «Сего Иисуса (…) вы распяли и убили руками людей беззаконных» (Деян 2:23; ср. 2:36). Под «людьми беззаконными» подразумеваются римляне, но слова «вы распяли» относятся, прежде всего, к правящим священникам и к тем людям в собравшейся толпе, которые поддерживали их, призывая отпустить на свободу Варавву и распять Иисуса (Мк 15:6–15). Мы снова слышим это обвинение в проповеди в «притворе Соломона», когда Петр напоминает толпе, изумленной чудесным исцелением хромого человека: «Но вы от Святого и Праведного отреклись, и просили даровать вам человека убийцу, а Начальника жизни убили. Сего Бог воскресил из мертвых» (Деян 3:14–15). Петр отчасти оправдывает их, заявляя: «Впрочем, я знаю, братия, что вы, как и начальники ваши, сделали это по неведению» (3:17). Тем не менее один лишь намек на то, что первосвященник и его коллеги виновны в убийстве, может быть истолкован как грубое нарушение Исх 22:28 («Судей не злословь и начальника в народе твоем не поноси»; ср. Деян 23:2–5) и как таковой может рассматриваться как угроза Храму.
Невозможно установить, как Петр и его спутники избегают долгого заключения и, возможно, казни. В конце концов автор Деяний рассказывает нам, что Петра и апостолов арестовала «партия саддукеев» (5:17–18), и сам Флавий сообщает нам, что саддукеи были самой жесткой из религиозных партий и «весьма суровой в осуждении оскорбителей» (ИД 20.199). В любом случае они остаются на свободе – по крайней мере на время.
