Николас де Ланж - Иудаизм. Древнейшая мировая религия
Главным архитектором американского реформизма был Исаак Майер Уайз (1819-1900). Человек во многих отношениях консервативный – до конца жизни верил, что Тору продиктовал Бог, а записал Моисей, – он хорошо чувствовал Америку и ценил возможность, которую она дает евреям: сочетать верность своей стране с верностью своей религии. Более того, он думал, что американская демократия естественным образом вырастает из иудаизма. Одно время он служил раввином в Олбани (штат Нью-Йорк), а в 1854 году был переведен в общину, расположенную в Цинциннати (штат Огайо). Под руководством Уайза эта община стала цитаделью американского реформистского иудаизма. В 1873 году в Цинциннати состоялся съезд, на котором был учрежден Союз американских еврейских организаций. Вскоре был образован и Колледж еврейского союза (Hebrew Union College). В наши дни это одна из престижнейших еврейских академий в мире, имеющая кампусы в Лос-Анджелесе, Нью-Йорке и Иерусалиме.
На раввинистической конференции в Питтсбурге (1885 г.) была принята своего рода декларация веры (ее называют «Питтсбургской платформой»). Главным ее инициатором был Кауфманн Колер, один из ведущих прогрессивных теологов движения. Задача состояла в том, чтобы четко определить, чем реформистский иудаизм отличается, с одной стороны, от ортодоксии и консервативного иудаизма, а с другой – от более радикальных движений вроде Общества этической культуры (основано в 1876/1877 году в Нью-Йорке), которое отвергало любые проявления еврейского партикуляризма и понятие об особой миссии евреев. «Питтсбургская платформа» декларировала уважение ко всем религиям, но утверждала, что иудаизм «содержит самое высокое выражение идеи Бога». Библия отражает «примитивные идеи своего времени»; современный прогресс в науке, этике и социальном поведении должен иметь приоритет перед ее требованиями, а от библейских обрядовых установлений касательно пищи, ритуальной чистоты и одежды следует отказаться, как и от надежд на возвращение в Палестину. «Мы признаем в иудаизме прогрессивную религию, всегда стремящуюся жить в соответствии с постулатами разума». Заканчивается декларация тезисом о бессмертии души (хотя телесное воскресение отрицается) и о необходимости бороться с общественной несправедливостью.
К 1937 году «Питтсбургская платформа» перестала отражать надежды и чаяния движения, а потому Сэмюэл Коон подготовил новое заявление («Колумбусская платформа»). Для новой декларации был характерен более позитивный подход к обрядам и обычаям, а также к еврейскому народу и Палестине. Впоследствии, в 1976 году, появился еще один документ под названием «Взгляд сто лет спустя» (Centenary Perspective). Его автором был Юджин Боровиц.
В наши дни реформисты называют себя крупнейшим направлением иудаизма в Соединенных Штатах. Из основных трех еврейских движений, американский реформизм – самое радикальное. Вокруг некоторых его учений идут большие споры: например, он пересмотрел определение еврейства (отныне евреем может считаться человек, родившийся от матери-нееврейки и отца-еврея, воспитанный как еврей) и разрешил рукополагать в раввины геев и лесбиянок.
За пределами США реформистские евреи находятся в меньшинстве. Они не столь радикальны, как их американские единоверцы, с которыми они объединены во Всемирный Союз прогрессивного иудаизма (создан в 1926 году в Лондоне; с 1973 года штаб-квартира в Иерусалиме). В Великобритании есть две организации, между которыми налажено тесное сотрудничество: Движение за реформистский иудаизм и (несколько более радикальный) либеральный иудаизм.
Радикальная альтернатива
Все три основных направления иудаизма – ортодоксальное, консервативное и реформистское – имеют общие базовые принципы: при всей враждебности высказываний в адрес друг друга есть ряд учений, которые отличают их, с одной стороны, от традиционного иудаизма, а с другой – от более радикальных течений, о которых речь пойдет ниже. Правда, не все модернистские евреи видят ситуацию подобным образом: скажем, очень многие ортодоксы ощущают родство с ашкеназским традиционализмом (во всяком случае, в его умеренных формах). Многим другим отдельные аспекты традиционализма не по душе, а привлекает их традиционное крыло консервативного иудаизма. Опять-таки есть немало консервативных и реформистских евреев, которые сочувствуют доводам и деятельности реконструкционистского или секулярного иудаизма, даже если они не солидарны с их базовой идеологией. Объединяет эти различные модернистские движения глубокая приверженность духовным ценностям и богословским взглядам, религиозным институтам и обычаям, которые отличали иудаизм на протяжении столетий, а также чувство, что традиционное наследие необходимо осмысливать и пересматривать в свете более глубоких знаний, технического прогресса и социальных изменений. При всех расхождениях между ними они провозглашают веру в единого, личностного и благого Бога и авторитет Священного Писания. Они сохраняют институт синагоги и раввинат. В реформах они все-таки осторожны и сдержанны. Хотя в каждом движении есть традиционное и радикальное крыло, они обычно уравновешивают друг друга, поэтому внезапные и решительные перемены происходят редко.
Поиск радикальных альтернатив начался в иудаизме не вчера: он давал о себе знать на протяжении всей еврейской истории. Достаточно вспомнить древних эллинизаторов и эпикурейцев, гностиков и экстатиков римских времен, чьи идеи впитала средневековая Каббала, а также всплески мессианских чаяний (например, в первохристианстве и саббатианстве). Все они были откликом на ту или иную конкретную ситуацию и выражали протест против расхожих взглядов и ценностей, пытаясь найти выход из трагического положения, в котором, как они думали, находится еврейство или все человечество.
Радикальные альтернативы наших дней по большому счету сходны с таковыми в конце периода Второго Храма. Скажем, эпикурейцы были крайними рационалистами и не верили в личностного Бога, Творца и Промыслителя всего. На другом краю спектра были течения, которые считали обычное благочестие слишком сухим и теплохладным. Им хотелось чего-то более яркого и страстного, воспламеняющего душу и дающего соприкосновение с Божественным. Обычно эти течения состояли из тесно сплоченных групп, в которых имелись эзотерические верования и особые обряды. Аналогичные примеры мы находим и в XII, и в XVI, и в XVII веках (периоды, отмеченные крайностями рационализма и иррационализма). Так и в наши дни существуют радикальные движения самого разного толка: от крайне рационалистических (так называемые «секулярные евреи») до эзотерических. Разумеется, между ними есть существенная разница: первые носят открытый и публичный характер, стремясь завоевать сторонников среди евреев путем рациональных доводов; вторые предполагают более мистическую и камерную обстановку, а разум ставят не слишком высоко. Поэтому рассматривать их следует отдельно, не забывая, впрочем, что это неодинаковые близнецы: реагировали они на те же самые факторы, а магистральные верования отвергали.
«Секулярными евреями» называют евреев, которые отказались от веры в Бога. Однако они не отказались ни от своего еврейства, ни от верности еврейскому народу. Напротив, они часто самым решительным образом поддерживают многие еврейские инициативы.
Еврейский атеизм уходит корнями в Гаскалу, еврейское Просвещение в Восточной Европе XIX века (оно разделяло антирелигиозный и антиклерикальный настрой европейского Просвещения в целом), а также еврейский социализм, возникший во второй половине XIX века. Оба эти движения подпитывали ранний сионизм, и большинство еврейских поселенцев в Палестине до Второй мировой войны были атеистами, подчас воинствующими (при сильно выраженном национальном самосознании). Некоторые видные идеологи сионизма (например, Ахад Га-ам) считали еврейскую религию пережитком старины и призывали к «духовному» обновлению, однако при ближайшем рассмотрении оказывается, что под «духовностью» они имели в виду культуру, пусть даже и озвучивали свои призывы с романтичностью, граничащей с мистикой. Вспомним хотя бы Аарона Давида Гордона (1856-1922), пророка возвращения в Землю Израилеву. Сейчас в Израиле многие евреи считают себя секуляристами («хиллоним»), и имеет место серьезная, подчас жестокая, конфронтация между ними и религиозными евреями («датиим»). Впрочем, секулярных евреев можно встретить и в странах бывшей Российской империи, и всюду, куда переселились евреи из этих земель. Конечно, не все секулярные евреи считают себя социалистами или сионистами, но все-таки очень многие относят себя к одной из этих категорий, а то и к обеим сразу.
В 1930-е годы, в нерелигиозных кибуцах Израиля были введены новые квазирелигиозные праздники, сочетавшие земледельческие праздники Библии с сионистской идеей возвращения на Землю. Большинство из этих ранних экспериментов не прижились, но в нерелигиозных кибуцах развилось свое самобытное отношение к традиционным еврейским священным дням. Суббота осталась днем покоя, а из других праздников особенную популярность обрела Пасха с ее темой освобождения от рабства и угнетения. Кибуцы составили свои обряды для пасхального седера, в которых рассказывается об исходе из Египта, но о божественном вмешательстве не упоминается.
