Андрей Десницкий - Сорок библейских портретов
Кроме того, новорожденный ребенок Вирсавии должен был умереть. Давид постился и молился, стараясь отвратить беду. Но ребенок все равно умер. Сегодня мы можем воспринимать это как несправедливость – ведь малыш не был ни в чем виноват. Но если задуматься, – каково было бы жить человеку, над которым с самого рождения тяготело бы это клеймо блуда и убийства? Возможно, уход на заре своей жизни был для него благословением. Дальнейшая история одного из сыновей Давида, Авессалома, словно показывает нам возможность другого исхода: иной сын и вырастает взрослым, но лишь на горе своим родителям, и все равно не доживает до старости.
Но пока Давид молился, лежа на земле, а приближенные со страхом подошли к нему и сообщили ему, что сын умер. Тогда, ко всеобщему удивлению, он встал, умылся и поел. Изумленным слугам он ответил: «Доколе дитя было живо, я постился и плакал, ибо думал: кто знает, не помилует ли меня Господь? А теперь оно умерло; зачем же мне поститься? Разве я могу возвратить его? Я пойду к нему, а оно не возвратится ко мне».
А дальше Библия сообщает с удивительной краткостью и простотой: «Утешил Давид Вирсавию, жену свою, и вошел к ней и спал с нею; и она родила сына, и нарекла ему имя: Соломон». Бедная женщина, наверное, тоже плакала о своем первом сыне, но ее чувства по-прежнему значили мало. А Соломону суждено было стать преемником Давида и самым успешным правителем на израильском престоле, чему немало поспособствует Вирсавия.
«Авессалом, сын мой Авессалом!»
Мы уже убедились: как и у многих восточных царей, у Давида было много жен и еще больше детей. Однако и платить за такое удовольствие ему приходилось недешево. Царевичи соперничали друг с другом за будущий престол, вели себя непристойно, надеясь, что все сойдет им с рук. Так, Амнон заманил к себе в дом и изнасиловал свою сестру Фамарь, дочь Давида от другой жены. За это брат Фамари, красавец Авессалом, выждав подходящий случай, убил Амнона на празднике, а потом бежал в чужую страну, подальше от царского гнева.
Со временем Давид простил Авессалома, но тот, кто однажды убил брата, захотел теперь свергнуть отца. Он вернулся в Иерусалим и стал вести умелую пропаганду среди израильтян: «Если бы поставили меня судьею в этой земле! Ко мне приходил бы всякий, кто имеет спор и тяжбу, и я судил бы его по правде». Популисты во все времена обещают именно это: немедленное удовлетворение всех требований, счастье для всех с завтрашнего дня! Добившись расположения народа, Авессалом поднял открытый мятеж. Давиду пришлось бежать из Иерусалима с немногими приверженцами, а его собственный сын захватил его столицу и на виду у всех вошел в его гарем, что было для восточного царя наивысшим оскорблением. Так сбылось пророчество о наказании Давида за его грех с Вирсавией и Урией, а в стране началась гражданская война.
Здесь Библия повествует о сторонниках Давида, помогавших ему во вражьем стане. За Авессалома выступил мудрый советник Ахитофел. Он предлагал ему сразу погнаться за Давидом и покончить с ним одним ударом, пока он не успел собрать войско и приготовиться к сражению, ведь он бежал из дворца в сопровождении немногих сторонников и совсем не был готов к войне. Видимо, в таком случае шансы Авессалома были неплохими. Но Давид подослал к Авессалому еще одного мудреца, Хусия, чтобы тот стал агентом Давида и смешал планы его противников. Он уговорил Авессалома сначала самому как следует подготовиться к битве – и так выиграл время для военных приготовлений Давида, а заодно и сообщил ему обо всех планах мятежников.
Ветераны былых сражений сошлись к своему царю, и кто теперь мог устоять перед их натиском? В решающей битве они разгромили мятежников. Авессалом бежал с поля боя верхом на осле, но запутался своей роскошной шевелюрой в ветвях раскидистого дерева, повис меж небом и землей и так попал в руки воинов Давида. Вопреки приказу царя, они немедленно убили главу мятежа. Но для Давида радость победы померкла перед известием о смерти любимого сына. Войско ликовало, Давид рыдал: «Авессалом! Сын мой Авессалом! О, кто дал бы мне умереть вместо тебя, Авессалом!»
К царю подступила старость. Теперь его дети боролись за его престол, его приближенные определялись, кто за какого претендента, а сам он уже даже не решал, с кем ему лежать в одной постели. Библия описывает, как старый царь постоянно мерз, и приближенные решили: «Пусть поищут молодую девицу, чтоб она предстояла царю и лежала с ним, – и будет тепло господину нашему, царю». Такую девушку по имени Ависага действительно нашли, и она стала прислуживать Давиду, но он так и не познал ее. Мы даже не знаем, как он отнесся к Ависаге, понравилась ли она ему, хорошо ли она за ним ухаживала: теперь он сам оказался в том положении, в которое некогда поставил Вирсавию. Зато именно Вирсавия теперь решала, кому быть царем после Давида…
Имя Давида носит самая большая книга Библии, Псалтирь. В этой книге, конечно, есть псалмы, которые сам Давид просто не мог написать (например, те, что говорят о вавилонском пленении иудеев), да и остальные не обязательно все написаны им. Вероятно, ему принадлежат лишь некоторые из псалмов, но «лирический герой» псалмов из всех героев Библии ближе всего именно к Давиду с его непростой судьбой и безграничной преданностью Богу. И каждый верующий, открывая «Псалтирь Давидову», вновь и вновь ставит себя на место этого царя и пророка, обращаясь к Богу:
Буду Господа восхвалять, доколе жив,Богу моему петь, пока я есть!Не надейтесь на знатных людей,на сына Адама – в нем спасения нет.Дух покинет его, вернется в землю он —в тот день погибнут все замыслы его.Блажен тот, кому в помощь – Иакова Бог,кто надеется на Господа, Бога своего:Он небо и землю сотворил,море и все, что наполняет их!
<…>
Господи, Боже мой! Уповаю на Тебя,От гонителей спаси меня, избавь!Не то, словно лев, разорвут меня,будут терзать, и никто не спасет.Господи, Боже мой! Если сделал я что,если на руках моих – грех,и зло я творил тому, кто мирен со мной,или беспричинно недруга обирал —пусть настигнет меня погоня врагапусть втопчет он в землю мою жизнь,славу мою повергнет в прах.
<…>
Как стремятся лани на водопой,так душа моя рвется, Боже, к Тебе!Стремится душа моя к Богу, к живому Богу,когда же смогу я пред Богом предстать?Были моей пищей слезы день и ночь,говорили мне что ни день: «Где твой Бог?»Что изнываешь, душа моя,что гнетет тебя? На Бога уповай!Я и впредь буду славить Его,Спасителя и Бога моего.
12. Соломон: золотой век Израиля
«Твой сын будет Мне сыном»
Еще задолго до того, как Соломон взошел на престол, уже было известно, чем прославится его царствование. Его отец Давид вел победоносные войны, покорял соседние народы и раздвигал границы своего государства – но он лишь готовил золотой век Израиля, зенит его славы и могущества, который будут связывать с именем Соломона. Но не об этом говорило главное пророчество, которое Давид услышал о собственном сыне.
Когда были разбиты враги, а власть царя упрочилась по всей стране, Давид позвал к себе пророка Нафана и сказал ему: «Я живу во дворце из кедра, а ковчег Божий находится в шатре». Действительно, почему бы не построить роскошный храм, отблагодарив Бога за все Его благословения? Пророк согласился с планом царя. Но, как говорили наши предки, «Бог не в бревнах, а в ребрах», и не всегда храмо-строительство приближает к небу.
На следующую ночь Нафану явился во сне Сам Господь и передал для Давида такие слова: «Ты ли построишь Мне дом, когда Я не жил в доме с того времени, как вывел сынов Израилевых из Египта, и до сего дня? Где бы Я ни ходил со всеми сынами Израиля, говорил ли Я хотя слово тому, кого Я назначил пасти народ Мой Израиля: почему не построите Мне кедрового дома? Давид, Я взял тебя от стада овец, чтобы ты был вождем народа Моего, Израиля; и был с тобою везде, куда ни ходил ты, и истребил всех врагов твоих, и сделал имя твое великим. И Я устрою место для народа Моего, для Израиля, и укореню его. Когда же исполнятся дни твои, и ты почиешь с отцами твоими, то сын Твой построит дом имени Моему, и Я утвержу престол царства его навеки. Я буду ему Отцом, и он будет Мне сыном; и если он согрешит, Я накажу его, но милости Моей не отниму от него».
Бог напомнил царю, от Кого на самом деле исходит инициатива: не человек создает Богу святыни, но Бог дает пространство для жизни человеку. Еще Он напомнил Давиду, что настоящий Царь Израиля жил не на земле. Любой человек на престоле был лишь наместником Бога, более или менее успешно исполняя Его волю. Давид не был ни безгрешным человеком, ни идеальным правителем, но он всегда оставался верен Богу. Отныне только его потомки могли быть законными царями Израиля, а в пророчестве «твой сын будет Мне сыном» звучит предвестие грядущего рождения Иисуса, Которого назовут сыном (то есть потомком) Давида и Сыном Божьим.
