Рэймонд Браун - Введение в Новый Завет Том II
После того как Павел уехал из Галатии, пришли христиане иудейского происхождения (6:13)[101], вероятно, из Иерусалима, с проповедью иного благовестия (1:7), то есть с иным пониманием того, что Бог совершил во Христе. (Пришли ли они в Галатию потому, что там побывал Павел, или это просто было остановкой на их миссионерском пути, что случайно свело их с деятельностью Павла? Были ли они так же подчеркнуто враждебны по отношению к нему, как он к ним?) Их «благовесте» приходится реконструировать методом от обратного[102], на основе враждебного опровержения его Павлом, — этот процесс чреват неопределенностью и не рассчитан на то, чтобы вызвать благожелательное понимание проповеди, которую большинство галатов оценили как более убедительную, чем ту, что они услышали от Павла.
В последующем христианстве вера в боговдохновенность НЗ и уважение к апостолу Павлу привели христиан к мысли, что именно его благовестие — истинное, а благовестие его противников — ложное. Однако поскольку нет веских причин думать, что эти «проповедники» были глупы или бесчестны, я попробую показать, почему их благовестие (насколько его можно реконструировать) звучало правдоподобно. Они были едины с Павлом в следующем: то, что Бог совершил в Иисусе–Мессии в плане оправдания и дара Духа, было как для иудеев, так и для язычников. Но как язычникам обрести дар Божий в Иисусе? С точки зрения Павла, Бог даровал оправдание через «веру (в) Христа» (см. ниже). С точки зрения его оппонентов, вера во Христа важна, но оправдание неполно без соблюдения Закона, — такая проповедь сохраняла для язычников великое наследие иудаизма со всеми его этическими учениями[103]. Одним из ключевых факторов в проповеди дел было требование обрезания и соблюдения календарных праздников (4:10). Как объясняли проповедники, единый истинный Бог благословил все народы мира в Аврааме, который поверил (Быт 15:6), а затем, как часть завета, дал Аврааму заповедь обрезания (Быт 17:10) и небесный календарь. Евреи — потомки Авраама по линии Сары (жены), и они соблюдают завет обрезания (Быт 17:14) и Закон, данный ангелами Моисею (Гал 3:19). Язычники — потомки Авраама по линии Агари (наложницы). Через проповедников дела Иисуса–Мессии теперь распространяются и на язычников, которые могут быть полностью включены в завет, если сделают обрезание в подражание Аврааму и будут соблюдать Закон. Borgen считает, что без обрезания язычники, верующие во Христа, были прозелитами, а для того чтобы остаться в народе Завета, требовалось обрезание.
Но разве Павел не говорил уже об этом галатским язычникам? Нет! Для быстрого успеха в миссии Павел умолчал, что принадлежность к завету Авраама зависит от обрезания. Павел оставил их без руководства Закона, жертвами «Злого Помысла»[104] и плотских желаний; вот почему галаты еще грешат. Это звучало убедительно, особенно если проповедники отмечали, что Павел обратился позже других и, в отличие от подлинных апостолов, не был знаком с Иисусом. В конце концов, сам Иисус был обрезан и никогда никого не освобождал от обрезания; подлинные апостолы в Иерусалиме соблюдали праздники и пищевые законы. Что Павел мог ответить и как вернуть доверие галатов? Обращаясь к анализу Гал, надо помнить, что полемика определила манеру и формулировки. Очень часто Павлово «богословие» оправдания, веры и свободы выдергивают из контекста Гал, не придавая значения его апологетическому контексту[105].
Общий анализ
В отличие от 1 Фес, здесь во Вступительной формуле (1:1–5) Павел называет себя апостолом. Этот статус дан ему не людьми, а Иисусом Христом (1:1; и Богом: 1:15)[106]. Из семи бесспорных Павловых писем (если не брать Рим, написанное общине, в которой Павел не проповедовал) только в Гал Павел не называет соотправителя[107]. Он обращается «к церквам Галатии», то есть к ряду общин в галатийской области или в более обширной провинции Галатия (см. ниже). Павел стал в Галатии объектом нападок, и он лично на них отвечает; этот ответ отмечен гневом, который не оставляет места для благодарения.
Основная часть открывается своего рода exordium, вступлением (1:6–10), которое выражает горькое изумление[108], кратко излагает проблему, называет противников и говорит о серьезности дела: нет иного благовестия, кроме того, которое проповедовал Павел, когда призвал галатов к благодати Христовой, и прокляты те, кто проповедует что‑то иное[109]. Затем, используя риторическую модель судебной защиты, Павел излагает в форме письма апологию (1:11–2:21), полемическую по тону и использующую ряд риторических приемов[110]. В воображаемой обстановке зала суда проповедники, которые пришли в Галатию, предстают как обвинители, Павел — как обвиняемый, а галаты — как судья. Чтобы понять апологию Павла, следует помнить, в чем состояла позиция его противников (см. выше «Контекст»). Основной тезис Павла заключается в том, что благовестие дано ему божественным откровением, а не людьми (1:11–12). Объясняя его[111], он рассказывает историю своего обращения и проповеднической деятельности: первоначальное божественное откровение и поручение; независимость от иерусалимских апостолов; критика со стороны партии обрезания; соглашение между ним и иерусалимскими лидерами (вставшими на его сторону); признание того, что ему вверено благовестие и апостолат к необрезанным (1:13–2:10).
Сторонников обрезания, которые позднее пришли в Антиохию из Иерусалима и претендовали на то, что представляют Иакова, Павел считает предшественниками тех, кто пришел в Галатию (из Иерусалима?): он переводит защиту благовестия в Антиохии в своего рода диалог с иудео–христианскими проповедниками в Галатии (2:11–14 с 2:15–21). Иными словами: мы по рождению иудеи и знаем Закон, но также знаем, что невозможно оправдаться делами Закона. Более того, взыскивая Христа, мы, иудеи, увидели себя грешниками. И я умер для Закона и был оправдан верою (в) Христа, который предал Себя за меня и сейчас живет во мне[112].
Павел выдвигает шесть аргументов, основанных на опыте и Писании, чтобы убедить «глупых» галатов, которые позволили себя «сглазить»[113] (3:1–4:31), — эти аргументы я привожу в упрощенной форме.
(1) 3:1–5: когда Павел проповедовал распятого Христа, галаты обрели Дух, не соблюдая Закона; это показывает, что дела Закона необязательны.
(2) 2:6–14: Бог обещал, что в Аврааме благословятся все народы (Быт 12:3) — обетование, независимое от обрезания, — поэтому, даруя Дух необрезанным язычникам через их веру, Бог выполняет обещанное Аврааму, вера которого была зачтена в праведность (Быт 15:6)[114].
(3) 3:15–25: утвержденный завет не может отменяться более поздним дополнением. Закон появился через 430 лет после обетования Аврааму, поэтому плод этого обетования не зависит от соблюдения Закона. Закон — лишь временный страж до прихода Христа.
(4) 3:26–4:11: галаты, бывшие рабами «вещественных начал» вселенной, обрели благодаря искуплению, совершенному Сыном Божьим, и божественному усыновлению свободу «сыновей» (= детей) Божьих; поэтому не надо возвращаться в рабство (на сей раз у требований Закона).
(5) 4:12–20: галаты относились к Павлу удивительно хорошо (как к ангелу); как же проповедникам удалось настроить их против него?
(6) 4:21–31: проповедники ссылались на Авраама, Агарь и Сарру, но извлекли неверный урок[115]. Рабыня Агарь, олицетворяет не язычников, а нынешний земной Иерусалим и порабощающий завет Закона, данный на горе Синай. Сарра — женщина свободная, представляет небесный Иерусалим и завет Божьего обетования Аврааму — она мать всех, кто стал свободным во Христе.
Павел завершает основную часть Гал страстным наставлением (5:1–6:10), направленным против своих противников, и предостережением: Закон не поможет галатам в борьбе с делами плоти (которым противопоставлены плоды Духа в 5:19–26)[116]. Торжественное заявление в 5:6 («во Христе Иисусе не имеет силы ни обрезание, ни необрезание, но вера, действующая любовью») проясняет, что Павел не считает обрезание вредным, — просто оно не способно принести язычникам оправдание. Отсюда еще видно, что Павел воспринимал веру, признающую действенность того, что совершил Христос, как то, что должно обрести выражение в любви, проявляющейся в жизни верующего. (По его мнению, и в вере, и в любви действует Бог: все это не просто человеческие реакции.) Проповедники могут говорить о «законе Христа», но это не Закон Синая, а обязанность носить бремена друг друга (6:2).
Затем Павел останавливает писца и собственной рукой большими буквами пишет заключение (6:11–18), направленное против обрезания, чтобы галаты ничего не упустили. Если его противники говорили о превосходстве Израиля, то Павел возвещает «Божий Израиль», в котором нет разницы, обрезан человек или нет. Что касается нападок на Павла, с этого времени «отныне пусть никто не причиняет мне страданий, ибо я знаки Иисуса на теле моем ношу». То, что Павел страдал как апостол, важнее знаков обрезания!
