Время Анны Комниной - Андрей Юрьевич Митрофанов
Что же касается технического прогресса, то исследования археологов, оружиеведов и реконструкторов убедительно доказывают, что ламеллярные и ламинарные пластинчатые доспехи с наплечниками, шлемы-шишаки с масками-«личинами», принятые на вооружении в византийской армии в XI–XII веках, также, как и у древнерусских дружинников, намного превосходили в конструктивном отношении оборонительное вооружение западно-европейских рыцарей, у которых до середины XIII века преобладала кольчуга и достаточно примитивные конусные шлемы норманнского типа. Существование пластинчатого доспеха аварского типа в византийской армии было зафиксировано еще в «Стратегиконе» Псевдо-Маврикия. Поэтому утверждение Питера Франкопана о военно-техническом превосходстве западноевропейского рыцаря XI века над византийским стратилатом является не более, чем культурологическим мифом, родившимся в XIX веке под влиянием анахронистического перенесения популярных представлений о рыцарских латах позднего Средневековья в эпоху Крестовых походов.
Что же касается отмечаемой автором «дисциплины» западноевропейских рыцарей, остается только посетовать на то, что автор странным образом забывает не только повествование Анны Комниной и рассказы западных хронистов о безобразиях крестоносцев по дороге на Константинополь, но и английскую историю, наделяя рыцарей – франков и норманнов – теми качествами, отсутствие которых даже спустя 250 лет после Первого крестового похода стало причиной катастрофы рыцарской армии короля Франции при Креси и Пуатье.
В другом месте автор нашумевшей книги заявляет о том, что «бесконечные войны 1080-х годов не дали империи ничего», а «поражения принесли огромные страдания»[58]. Вероятно, автор причисляет к поражениям и войнам, не давшим ничего, блистательную победу Алексея I над Робертом Гвискаром и его сыном Боэмундом Тарентским, одержанную в ходе войны 1081–1085 годов. Как известно, следствием военных усилий императора Алексея I стали разгром основных сил норманнов под Касторией и Диррахием, смерть Роберта Гвискара в результате болезни, подхваченной в ходе боевых действий, распад норманнских владений в южной Италии и гражданская война в норманнской Апулии между Боэмундом Тарентским и Рожером Борсой. Здесь же Питер Франкопан рассуждает о том, что «после первой волны успехов турок в 1090–1091 годах Алексея I уже критиковали в столице… Патриарх Антиохийский Иоанн Оксита был убежден в том, что император должен нести ответственность за свои неудачи…», – как будто не было ни победы Алексея I над печенегами при Левунионе в 1091 году, ни победы Константина Далассина над Чака-Беем на Лесбосе и на рейде Смирны в 1092 году, ни освобождения Синопа от сельджуков, упомянутого самим Питером Франкопаном несколько ниже цитированного пассажа? Между тем Анна Комнина подробно рассказывает об этих событиях.
Одним из основных источников, на который опирается Питер Франкопан, возлагая ответственность на императора Алексея I за так называемый «призыв с Востока», является знаменитое письмо императора, адресованное графу Роберту Фризскому, в котором император якобы описывал в деталях, как сельджуки и печенеги насилуют знатных дам, а турки-содомиты пользуют византийских монахов и епископов[59]. Однако еще Фердинанд Шаландон убедительно доказал, что этот документ, изобилующий интимными подробностями сельджукского завоевания Малой Азии, представляет собой подделку, сфабрикованную крестоносцами в Сирии в 1098–1099 годах, в тот период, когда норманнская пропаганда обвиняла императора Алексея I в неблагодарности и предательстве общего дела, пытаясь тем самым оправдать узурпацию власти, предпринятую Боэмундом Тарентским в Антиохии[60]. Если император Алексей Комнин и писал какие-то письма на Запад, то эти письма не выходили за официальные рамки напоминания тем или иным наемникам-федератам империи об их долге по отношению к императору, который никогда бы не унизил себя мольбами о помощи или описаниями скабрезных деталей сельджукского нашествия.
В заключении своих выводов Питер Франкопан пишет о том, что «центральная фигура [императора Алексея], стоявшая за мобилизацией западных рыцарей, за десять лет после крестового похода была отодвинута на задний план и до сих пор остается там»[61]. Нам остается добавить, что произошло это не оттого, что «вольно или невольно папа заполнил вакуум, образовавшийся после “вычеркивания” императора Алексея I» в латинских хрониках, как полагает Питер Франкопан, а по той простой причине, что император Алексей I никогда не был такой центральной фигурой и за мобилизацией западных рыцарей никогда не стоял. Главные военно-политические задачи по спасению Константинополя и империи были решены императором Алексеем благодаря итогам битвы при Левунионе 29 апреля 1091 года, т. е. после срыва совместного печенежско-сельджукского нападения на столицу империи.
Битва при Левунионе подвела итог непрерывным войнам Византии с печенегами и узами, которые опустошали балканские фемы империи, а временами даже фемы Малой Азии, на протяжении многих десятилетий[62]. В нашей книге «Император Алексей I Комнин и его стратегия» подробно рассматривались войны Византии с печенегами и узами в XI веке, а также освещение этих войн Анной Комниной, поэтому нет необходимости вновь останавливаться на этой проблематике. Отметим только, что победа над печенегами при Левунионе имела важнейшее значение с точки зрения защиты Константинополя, которая была обеспечена без участия крестоносцев. Эта победа была организована императором Алексеем при помощи половецких ханов Боняка и Тугоркана, а также, вероятно, русской дружины Василько Ростиславича, князя Теребовльского (1066–1124)[63]. Правда, участие Василько в кампании представляет собой дискуссионный вопрос. Как отмечает А. Е. Мусин, если вторая половина XI века была завершающей эпохой активного участия княживших в Киеве викингов в европейской политике, то интересы Василько уже не распространялись за пределы его семейных владений[64].
Рассмотрим кратко тот период русско-половецких войн, в котором принимали участие ханы Боняк, Тугоркан и другие воинственные мужи [ὁ Τογορτάκ, ὁ Μανιὰκ καὶ ἕτεροι ἄνδρες μαχιμώτατοι], упомянутые Анной Комниной[65]. Еще в 1068 году половцы во главе с ханом Шаруканом Старым нанесли сокрушительное поражение дружинам русских князей Ярославичей в битве на реке Альте. Половцы вторглись в Черниговское княжество, однако были разгромлены 1 ноября 1068 года Черниговским князем Святославом Ярославичем в битве на реке Снове, причем хан
