Этери Чаландзия - Человек и Церковь. Путь свободы и любви

Среди людей, приходящих в церковь, всегда достаточно так называемых «захожан», или «духовных туристов». Их присутствие неизбежно. В храме невозможно повесить плакат: «Человек! Внимание! Задумайся! Зачем и с чем ты пришел в Храм?!»

Мне кажется, что у каждого должен быть выбор, когда и с чем прийти в Церковь. Кроме того, мы не знаем, как и через что Бог ведет нас. И мы не можем взять на себя функцию селекционеров: «Так, ты турист, тебе туда, а ты истинно верующий, тебе сюда!» Сердце человека по-настоящему открыто только Богу. Мы не можем до конца разобраться в происходящем, будучи даже самыми блестящими знатоками человеческих душ. Человека невозможно разложить на схемы и расписать по параметрам. Каждый приходит к Богу за чем-то своим. У кого-то это любопытство, у кого-то трагедия, кто-то стремится найти ответы на вопросы, кем-то движет желание изменить свою жизнь. Нам кажется, мы идем за своими потребностями, а на самом деле это Бог ведет нас. И мы понятия не имеем, когда окажемся способными услышать Его, когда окажемся в состоянии почувствовать Его присутствие в своей жизни, когда будем готовы к тому, чтобы к нам подошел священник и заговорил с нами.

Ко всему, что происходит в нашей жизни, мы или готовы, или еще нет. И в этом смысле надо быть очень тактичными со всеми, кто приходит в храм. Не навязывать им какого-то определенного способа поведения, мышления и понимания себя. Все наши идеи могут оказаться более чем разумными и правильными, но несвоевременными.

Но люди готовы слушать и искать смыслы. Любого человека можно расшевелить. Евангелие доступно всем, оно обращено к каждому. Это значит, что нет на свете такого человека, который не смог бы услышать слово Божие, если б захотел. Конечно, обиженные всегда найдутся, они будут уходить из Церкви, потому что хотят, как это в свое время было прописано в советском законе, «удовлетворения своих религиозных потребностей». И если мы сейчас возьмемся удовлетворять религиозные потребности, мы в этом преуспеем. Только вот делать этого нельзя ни в коем случае.

Самое главное, чтобы в Церкви каждый человек должен быть окружен любовью, как в семье. А семья не может быть просто организацией. То, что в свое время ее воспринимали как «ячейку общества», стало огромной ошибкой и, в числе прочего, способствовало ее разрушению. Понятие семьи низвели до экономического и физиологического союза. Ее значение и смысл постепенно понижали, и в конце концов ее просто не стало. А семья – это основное свойство Христовой Церкви. Она символизирует отношения человека и Бога. Во время венчания читается послание апостола Павла к ефесянам, там есть такие слова: «Мужья, вы так должны своих жен любить, как Христос любит Свою Церковь».

Есть один очень важный момент в потребности человека встретиться с Богом. Церковь проникнута мистицизмом, но надо различать мистицизм религиозный и обывательский. Вообще, мистическое – значит таинственное. Путь познания Бога апофатичен (от греч. apophaticos – отрицающий), то есть Он непостижим. Божественная сущность настолько бесконечна, безгранична и непознаваема, что человеку проникнуть в эти тайны просто невозможно. Зачем я живу? Зачем Бог меня создал? В чем смысл моего существования? Вряд ли когда-нибудь мы получим ответы на эти вопросы. Есть вещи, про которые мы ничего не знаем и вряд ли когда-нибудь узнаем. Но незнание – это не тупик и не приговор. Пусть Бог и не может быть познан до конца, но движение к Нему и есть путь человека. Опасный момент наступает, когда мы стремимся на этом пути поставить точку, когда нам начинает казаться, что мы все поняли и узнали. Тогда на сцену выходит ложный или бытовой мистицизм, оккультизм, который якобы дает возможность заглянуть в бездну. Церковь своим масштабом этических обязательств и таинством веры многих настораживает, они не решаются зайти, проходят мимо, но, испытывая потребность в духовном развитии, прибиваются к каким-то группкам, сектам, движениям, школам, где вроде бы все о том же, но как-то проще и понятнее. Там у человека создается ощущение, что он принадлежит к кругу избранных, что он такой особенный и необыкновенный и только ему по большому секрету открыто тайное знание. Что именно в этом кругу мистиков и сверхчеловеков знают ответы на все вопросы. Могут с помощью особенных книг, чертежей, кручения столов или тарелочек поймать Бога в ловушку и управлять им.

Все это кажется безумно привлекательным, и мало кто вспоминает о том, что именно этим-то змей в раю и соблазнил Адама и Еву: «Вы будете иметь знание и будете, как боги». Желание обладать знаниями, ставящими человека наравне с Богом, и является главное завлекалочкой всевозможных оккультных сообществ.

…Иначе – верх возьмут телепаты,буддисты, спириты, препараты,фрейдисты, неврологи, психопаты.Кайф, состояние эйфории,диктовать нам будет свои законы.Наркоманы прицепят себе погоны.Шприц повесят вместо иконыСпасителя и Святой Марии.Душу затянут большой вуалью.Объединят нас сплошной спиралью.Воткнут в розетку с этил-моралью.Речь освободят от глагола.Благодаря хорошему зелью,закружимся в облаках каруселью.Будем спускаться на землюисключительно для укола…

У Сальвадора Дали есть картина «Крест» с изображением распятого Христа. Там выбран необычный угол зрения, и зритель, подобно Богу, откуда-то сверху смотрит на распятие. В данном случае это метафора художника, но всевозможные мистики и сектанты именно так и предпочитают смотреть на христианство. Дескать, мы-то сами все знаем и все понимаем. Нам открыты все тайны жизни. А это ваше устаревшее христианство и примитивное Евангелие – это все бабушкины сказки. Или эти ваши попы, толоконные лбы, что они могут? А вот нам явлено все самое необыкновенное и сокровенное. Идите к нам, потому что только мы – избранные.

Это, конечно, беда. Эта такая ужасная ловушка гордыни и тщеславия, такое презрение ко всему миру, высокомерное и ничем не оправданное дистанцирование. И при этом полное отсутствие любви. Полное отречение от Бога.

Когда человек идет на эти голоса, он оказывается игрушкой в руках совершенно инфернальных сил. Не будем делать вид, что нет Сатаны. Не будем делать вид, что не существует воздействия злобных сил на ум, волю и сознание человека, что не существует людей, которые эти силы используют, в том числе и сознательно. Все это в мире было и, к сожалению, продолжает существовать. Христос говорит, что Царство Божие может быть внутри каждого из нас, но, если человек ищет чего-то другого, он может в своей душе и ад поселить и распространять его вокруг себя всеми возможными способами.

В мире существует воля Божия, человеческая и сатанинская злобная воля. И человеку необходимо сделать самый главный внутренний выбор – принять решение, с кем он хочет быть. Так или иначе мы отвечаем на этот вопрос постоянно, ежедневно – своими поступками, словами, мыслями, реакциями. Каждый день мы балансируем в своем выборе, порой поступая, что называется, по совести, а порой предавая самих себя. Опасность в том, что наш мир полон симулякров. Все уязвимо, все неоднозначно, все можно рассмотреть с разных сторон, основываясь на релятивизме. Можно подменить, в том числе, и религиозное сознание, заплутать, запутаться и так и не стать человеком. А можно пробиваться к человеческому в себе через страшный протест, как это делал Ницше. Он страстно отрицал Бога, но оказалось, что осмысливать свое человеческое лучше в болезненной схватке с Богом, чем с дьявольской пустотой.

Фридрих Ницше (1844–1900) разделял теорию Дарвина и считал, что человек произошел от обезьяны, а от человека в процессе эволюции должен был произойти Сверхчеловек. И это существо, обладающее колоссальной волей, уже было не столько героем, сколько бунтарем и гением. Его задачей было разрушать старые ценности и создавать новые. Но и он не был конечным звеном в этой цепи. На смену Сверхчеловеку, по мнению Ницше, должен был прийти Антихрист. Старые ценности сами исчерпывают себя. Бог умер. Задача Антихриста – построение нового мира и новой морали. Однако, поскольку неминуемо вечное возвращение, мир осуществляется через постоянное чередование присутствия Сверхчеловека и Антихриста. Богу для Ницше в этой системе не было места.

В философии Ницше огромное значение отводилось человеческой морали, сформированной на основе личного выбора, а не религиозных или общественных убеждений. Христианская мораль, утверждающая милосердие и сострадание, по мнению философа, является болезненной и упаднической. Здоровая же мораль должна служить укреплению жизни. Подобная «прагматическая» позиция свойственна Ницше и в отношении к философии и культуре. Его идея – процветание «свободных умов», не «задурманенных» никакими моральными ограничениями, и способными «улучшить» человечество.