А. Андреев - Иерусалим. История Святой Земли (сборник)
Царь Хозрой послал сановника своего испытать веру исповедника; но Анастасий не хотел даже и отвечать ему по-персидски и отверг все предложения почестей и богатств. В течение нескольких дней терзали его жесточайшими муками, раздавили обе ноги под тяжелою доскою, вешали за руку, привязав камень к одной ноге; все напрасно: мученик остался неколебим. Верные навещали его в темнице, по дозволению стража, который был также из тайных христиан. Наконец царь повелел умертвить его с семьюдесятью другими пленниками. Их удавили одного за другим пред его глазами и в последний раз предлагали ему жизнь за отречение от христианства; он же отвечал сановникам царским: «Я думал, что вы рассечете меня на части ради Иисуса Христа; но если угрожаете мне только такою смертью, то благодарю Господа, что столь легким путем приобщает меня к славе своих мучеников». Голову его отсекли и послали Хозрою; но еще накануне он предсказал смерть свою христианам, говоря: «Знайте, что я завтра умру по милости Божьей, вы же, братия, освободитесь чрез немного дней, ибо убиен будет нечестивый царь». Скоро исполнилось его предсказание; тело мученика Анастасия выкуплено было последовавшим за ним иноком и положено в пустынной обители Сергиевой, а потом в собственном его монастыре.
Император Ираклий решился наконец деятельно противоборствовать Хозрою, которого оружие распространилось уже на юге до Египта, Ливии и Эфиопии, а к северу даже до Халкидона, предместья столицы, осажденной военачальником персидским Саином. Ираклий хотел сперва преклонить его мирными словами, и Саин подал ему благую надежду; но честолюбивый Хозрой отверг дружелюбную грамоту Ираклия, умертвил самого Саина и надменно объявил посланникам царским, что не пощадит римлян, доколе не отрекутся от распятого Христа и не поклонятся солнцу. Тогда Ираклий, заключив мир с каганом Скифским, по недостатку денег взял для священной войны имущества церковные и даже серебряные подсвечники св. Софии и, отпраздновав Пасху, предстал лично своим дружинам. Он взял с собою и нерукотворный образ Спасителя и поклялся пред ним, что будет сражаться до смерти, после же клятвы со слезами произнес слова сии: «Вы видите, братия мои и дети, что враги Божьи попрали святые места, церкви сожгли, обители обратили в пустыни, жертвенники и алтари обрушили, все осквернили, все разорили: время отомстить им!» Патриарху Сергию поручил он царствующий град и малолетнего сына своего и, взойдя в последний раз в великую церковь св. Софии, так помолился: «Господи Иисусе Христе Боже наш, не дай за грехи наши радоваться врагам нашим; но призри и помилуй нас, да не превозносятся беззаконные и не попирают наследия Твоего».
Ираклий выступил в поход в двенадцатый год своего царствования, и первые шаги его были ознаменованы победою в Армении. На следующий год он проникнул в Персию и принудил Хозроя оставить город Газакию, где находилось знаменитое капище огня. В чертогах царских нашел он истукан Хозроя, под сенью, изображавшею небо, а вокруг него солнце, луну и звезды, с ангелами, ему поклонявшимися. Император сжег капище и дворец и, желая узнать, где ему провести зиму, очистил прежде трехдневным постом войска свои, потом открыл Св. Евангелие и, из прочитанных им слов, решился остаться в Албании. Там отпустил он до пятидесяти тысяч взятых им пленников и человеколюбиво снабдил их в путь, так что все они молили Бога даровать победу кроткому Ираклию над жестоким Хозроем. С наступившею весною продолжались успехи оружия царского. Видя воинов своих, смятенных многочисленностью врагов, он им сказал: «Братия, с помощью Божьею один из вас поразит тысячу; пожертвуем собою для спасения братьев и восприимем венец мученический, дабы нам восприять мзду от Бога и прославиться в веках грядущих». Император обратил в бегство Сарвасара, военачальника персов; раздраженный Хозрой велел расхитить имущество всех церквей христианских в Персии и принуждать православных к общению с несторианами, многочисленными в его пределах. Между тем и Царьград подвергся великой опасности от нападения отряда персов из Халкидона и хана Аварского с севера; но заступлением Богоматери спасена была столица.
Ревностный Ираклий не останавливался на пути побед и все далее проникал в Персию. Наконец всеми ненавидимый Хозрой был свергнут с престола собственным сыном своим, Сироем, за то, что хотел возвести на его место младшего брата, и, томимый голодом посреди собранных им сокровищ, скончался мучительною смертью. Воцарившийся Сирой немедленно заключил мир с Ираклием и возвратил ему всех пленников, с патриархом Захариею, и Честное Древо Креста, бывшее в плену в течение четырнадцати лет. По некоторым летописцам, император прежде принес оное в Царьград, где патриарх Сергий всенародно воздвиг святыню сию в храме Софийском, и на другой только год отплыл Ираклий в Иерусалим с Крестом Господним, но Зонар, Феофан и другие утверждают, что прямо из Персии победитель пришел в Св. Град.
С торжеством хотел сам Ираклий вознести на Голгофу Честное Древо, думая украсить величием царским церковное шествие, и, облеченный в порфиру, увенчанный диадемою, поднял крест на рамена свои. Патриарх Захария вышел к нему навстречу, со всем народом, до горы Елеонской, с финиковыми ветвями в руках, воспевая «осанна», и уже они приблизились к красным вратам, чрез которые надлежало взойти на Голгофу: но внезапно, силой Божьею удержанный, император стал во вратах и не мог далее двинуться со крестом; старец же патриарх духовным оком увидел во вратах молниеносного Ангела, возбранявшего вход, и, уразумев его тайный глагол, сказал императору: «Знай, о государь, что невозможно тебе, облеченному в одежды царские, вознести сие святое древо, которое некогда подъял сам Господь, обнищавший нашего ради спасения; если же хочешь понести крест, то последуй вольному его смирению». Смирился Ираклий, снял с себя багряницу, венец и самую обувь и, облеченный в убогое одеяние, без всякого препятствия вознес Честное Древо по ступеням Голгофы на то место, отколе было оно взято персами. Велика была радость верных о возвращении Креста Христова, как некогда Израиля, когда кивот завета возвратился от филистимлян. Опять воздвигаемо было Честное Древо патриархом Захариею пред лицом народа, как некогда Макарием, во дни царицы Елены, чтобы все могли поклониться распятому на нем Царю славы. Таким образом, два радостных события вспоминаются на другой день праздника Обновления храма Иерусалимского: и обретение креста Еленою, и возвращение оного Ираклием; но ради претерпленного им плена и чуда, бывшего для смирения царя, праздник сей, всемирного Воздвижения Честного Креста, совершается Церковью с постом и повторением самого воздвижения, на утрени, пред очами верных.
Старец патриарх Захария, истомленный четырнадцатилетним пленом, недолго пережил радостное освобождение; место его заступил достойный блюститель и обновитель Св. Града архимандрит Модест; но и ему не более пяти лет суждено было сиять на свещнике Сиона, ибо он уже совершил свой подвиг, еще не будучи на престоле патриаршем, и для него уже готов был тот венец правды, который, по словам Апостола Павла, ожидает возлюбивших имя Христово.
Но император Ираклий, виновник стольких торжеств, был причиною и распространения новой ереси монофелитов, которых хотел привлечь к общению Церкви во время славных своих походов на Востоке. Феодор, епископ Фарана в Аравии, первый изложил в письме к патриарху цареградскому Сергию свое неправильное мнение о единой воле в Господе Иисусе Христе, когда, напротив того, Церковь православная признает две воли, как и две природы, божественную к человеческую, в одном лице Богочеловека. Монофелиты, т. е. единовольники, были отраслью ереси монофизитов, или последователей Евтихия, Севера и его главного ученика Иакова Вардаи, которыми распространил в Сирии так называемую секту иаковитов, и доныне там сохранившуюся, в общении с армянами и коптами Египта. Сергий, происходивший сам от родителей иаковитских, принял мнение Феодора Саранского, и сим ложным мнением увлекся император Ираклий, когда вступал в прение с последователями Севера в Армении, с Киром, епископом Лазов и, наконец, с Афанасием, главою иаковитов в Иераполии, стараясь склонить их к единомыслию в вере. Афанасий, которому польстил император надеждою на кафедру Антиохийскую, обманул его признанием двоякой природы в Господе Иисусе, хотя она и была несовместна с единою волею; Кир же вполне разделил образ мыслей императора и патриарха Сергия и был поставлен на кафедру Александрийскую; а как в то же время патриарх Константинопольский льстивою своею грамотою увлек и папу Римского Онория, то внезапно все патриаршие престолы, исключая Иерусалимский, поколебались в православии, и ересь сия укоренилась в Александрии и Царьграде до шестого вселенского собора.
Завоевание Иерусалима арабами
