Д. Макаров - Дорогами ислама Центральной России

Д. В. Макаров

Дорогами ислама Центральной России

© Макаров Д.В.

© Издательский дом Марджани

Предисловие

Вторя словам летописца: «Откуда есть пошла Русская земля…», хочется задаться вопросом, когда и при каких обстоятельствах в Центральной России появилось такое количество уникальных мусульманских памятников. Многие считают, что многовековая история ислама не оставила своих следов в центральных регионах нашей страны. Однако же это совсем не так.

История ислама в России тянется из глубины веков. Со времен Хазарского каганата и Волжской Булгарии, в ордынский и постордынский периоды число мусульманского населения во внутренних районах России постоянно росло. Этот процесс наблюдался и в царское время. Мусульмане, подданные Российской империи, участвовали во внутренних и международных торговых операциях, воевали за интересы страны, служа ей верой и правдой. Процесс этот был отчасти прерван при первых представителях царской династии Романовых. Несмотря на то, что татарские мурзы голосовали за избрание Михаила Романова, а его юного внука Петра поддержали во время стрелецких выступлений, их потомки были значительно потеснены в правах. Но и тогда жизнь мусульманских общин Касимова, Костромы, сел Рязанщины и Тамбовщины не утихла.

Восстановление утерянных прав началось в годы правления императрицы Екатерины II (1762–1796). В конце XVIII – начале XIX в. во многих центральных районах империи происходило возрождение мусульманских общин. На рубеже XIX–XX вв. в Твери, Ярославле и Калуге открывались мечети и молитвенные дома, подобные попытки предпринимались в Вологде и Иваново-Вознесенске. В Касимове были построены новая мечеть и медресе.

Политика Советов в отношении последователей ислама была полна противоречий. Сначала большевики позволили им вдохнуть воздух свободы, чтобы впоследствии перекрыть его полностью. Тем не менее именно при советской власти, в более поздние годы, мусульманские общины появились там, где их никогда не было и не предполагалось быть.

В настоящее время в Центральной России наблюдаются бурный рост числа мусульманских общин и их качественное изменение. Строятся мечети и медресе, развивается инфраструктура по производству халяльной продукции, на иных началах выстраиваются отношения с государством и обществом в целом. Структура общин значительно усложнилась, появились принципиально новые элементы, прежде не существовавшие.

Сегодня из всех связанных с исламом памятных мест Центральной России наиболее интересны для посещения следующие.

Археологический туризм – Воронежская и Курская области.

Уникальные памятники средневековой исламской архитектуры: Ханская мечеть и мавзолеи (дюрбе) в г. Касимове Рязанской области.

Памятники Новейшего времени: Новая мечеть в Касимове, мечети в Твери и Ярославле.

Места пребывания известных мусульманских деятелей в Калужской, Воронежской, Костромской, Рязанской, Курской и Вологодской областях.

Мемориалы знаменательных исторических событий в Тульской, Белгородской, Калужской и Владимирской областях.

Крайне интересен этнографический туризм: посещение заповедников татарской культуры в Костроме, Рязанской и Тамбовской областях.

Особого внимания заслуживают современные мусульманские общины Ивановской, Белгородской, Владимирской, Костромской и Ярославской областей.

За рамками исследования остались образцы русской храмовой архитектуры, в которых отчетливо видно мусульманское влияние: булгарское или золотоордынское. По мнению специалистов в области истории архитектуры, подобных памятников насчитывается весьма много, однако эта тема еще недостаточно исследована и отображена в публикациях.

Белгородская область. «Кааба» на Белгородчине

Страницы истории: хазарские городища, Яголдаева тьма

Южная часть Центрально-Черноземной полосы России по праву может считаться одним из древнейших мест распространения ислама в нашей стране. На территории Белгородской и Воронежской областей и в соседних с ними Харьковской, Луганской и Донецкой областях Украины выявлены типовые памятники салтово-маяцкой археологической культуры (середина VIII – начало X в.) со степным (булгары) и лесостепным (аланы) вариантами. В Славянском районе Донецкой области был обнаружен археологический комплекс Сидоровское городище с мусульманскими могильниками IX–X вв. Население Сидоровского городища составляло одну из многочисленных мусульманских общин Хазарского каганата. Разгром каганата в середине X в. киевским князем Святославом привел к упадку этого и других поселений Северного Донца.

Следующая веха в истории ислама на Белгородчине связана с образованием Золотой Орды и постордынских государств. Процесс исламизации населения, в том числе носителей постсалтовской культуры, особенно активизировался после 1312 г., когда ислам был объявлен государственной религией Золотой Орды. XIV столетие археологами считается временем расцвета русско-ордынского пограничья, сопровождавшегося повсеместным увеличением числа городов и сел, бурным подъемом экономической деятельности и ростом народонаселения. Ситуация кардинальным образом меняется в конце XIV в., когда внутриполитический кризис, отягощенный нашествием Тимура (Тамерлана) в 1395–1396 гг., подорвали жизненно важные аспекты существования Золотой Орды. Территории Белгородской и Воронежской областей стали ареной борьбы противоборствующих партий. Так, в 1399 г. на р. Ворскле состоялось сражение между ханом Тохтамышем, поддержанным великим князем литовским Витовтом, с одной стороны, и войсками Золотой Орды под управлением хана Тимур-Кутлуга и эмира Едигея – с другой. В конце XV в. хан Большой Орды Шейх-Ахмед, в противовес военной угрозе со стороны крымского хана Менгли-Гирея, возвел крепость в устье р. Тихой Сосны.

В ходе междоусобной борьбы постордынских государств волны мигрантов уходили на службу к соседним сюзеренам – великим князьям московским и литовским, которые, в свою очередь, находились в различных формах зависимости от разных ветвей Чингисидов. В результате образовывались вассальные владения со смешанным населением – тьмы, где поддерживались татарские порядки и законы. Одним из таких образований на территории современных Курской и Белгородской областей стала Яголдаева тьма, находившаяся в вассальной зависимости от Великого княжества Литовского.

Археологические данные свидетельствуют, что в период строительства Белгородской черты (конец XVI в. – 1640-е гг.) ставшей границей между Московским царством и Крымским ханством, и ее административного центра г. Белгорода (1596 г.), южнее сохранялись ногайские кочевья. В период Смутного времени (конец XVI – начало XVII в.) территория современной Белгородской области в значительной степени контролировалась войсками Крымского ханства – союзника Московского государства в борьбе против Речи Посполитой. По землям нынешней Белгородчины со своим отрядом проходил Петр (Урак) Урусов, убивший в 1610 г. самозванца Лжедмитрия II и впоследствии ушедший в Крым.

Данные о мусульманском присутствии на Белгородчине в имперский период пока не обнаружены, причиной чего может являться недостаточная изученность данного вопроса. Тем не менее известно имя проживавшего в конце 1870-х гг. в уездном городе Валуйки Мусы Тугана Андрыкаева, происхождение которого пока не выяснено. Он участвовал в Венгерском походе И. Ф. Паскевича 1849 г. и Русско-турецкой войне 1877–1878 гг. В 1876 г. служил в 4-м гусарском Мариупольском полку, с 1878 г. являлся полковником, командиром запасного эскадрона 6-го гусарского Клястицкого полка. В те годы имел награды: орден Св. Владимира 4 степени с бантом, святой Анны 2 и 3 степеней, святого Станислава 2 и 3 степеней, золотую саблю с надписью «За храбрость» и другие знаки отличия.

Согласно данным первой всеобщей переписи населения Российской империи 1897 г., в Курской губернии, куда в то время входила и территория современной Белгородской области, проживал 441 мусульманин (0,2 % населения), из них 413 мужчин и 28 женщин. Подобное соотношение полов, типичное для западных губерний России, возможно, например, в условиях преобладания представителей военных специальностей.

Мусульманская община на рубеже веков: динамика численности, социальная активность и религиозная жизнь

В советский период произошел значительный прирост мусульманского населения Белгородской области за счет выходцев из других регионов. Волны переселенцев состояли из бежавших от репрессий и коллективизации и трудовых мигрантов. Увеличению числа последователей ислама в определенной степени способствовала принятая в СССР система распределения молодых специалистов после окончания вузов. Немало мусульман приезжало в центральные районы страны на учебу, особенно из трудоизбыточных регионов (Азербайджан, Дагестан, республики Центральной Азии).