Елена Прудникова - Земля Богородицы

Елена Прудникова

Земля Богородицы

ОТ АВТОРА

1.

Раньше этот город назывался Святой Крест. Потом большевики переименовали его в Буденновск. В июне 1995 года чеченские террористы, о правах которых столь трепетно печется международное сообщество, захватили здесь больницу, взяв в заложники сотни людей. В те дни многие видели, как в небе над больницей явилась Богородица в багряных одеждах, молящаяся перед крестом.

«Страшно там было только вначале, пока надеялись выжить, – рассказывает одна из заложниц. – Когда начался штурм, и палата, где мы лежали, простреливалась с двух сторон автоматным огнем, да снаряды стали пробивать стены, я поняла, что умру, попрощалась с жизнью – и страх прошел. Смотрю на небо – а там крест обозначился и Девушка, к нему склоненная…»

…С самого начала христианства на Руси Богоматерь покровительствовала ей, с того дня, когда Она призвала четверых константинопольских зодчих и сказала: «Хочу, чтобы вы построили Мне храм в Киеве». Россия стала третьим уделом Богоматери, после Иверии и Афона. Количество чудес, явленных Ею на нашей земле, превосходит всякое разумение.

«В этой стране нет ни одной большой церкви, где не было бы чудотворной иконы Богоматери; мы видели собственными глазами как святые иконы, так и чудеса, совершавшиеся от них», – писал архидиакон Павел Алеппский, посетивший нашу страну в XVII веке. Хотя гость, пожалуй, и преувеличивает насчет каждой большой церкви – но все же в России после ее крещения было явлено около 600 чудотворных икон Божией Матери.

Не зря в старину Россию называли «необоримое Богородицы достояние», а потом – «Домом Пресвятой Богородицы». Чудесам, связанным с Ее именем, воистину нет числа.

Сколько раз Богородица защищала Россию по молитвам людей, в трудный час прибегавших к Ее помощи! Не оставила и тогда, когда народ, замороченный либеральными словоблудами, считал роковые перемены благотворными и не просил о защите.

…2 марта 1917 года последний русский царь отрекся от престола. В тот же день, когда всего несколько человек во всей стране знали о подписанном отречении, в церковь села Коломенское пришла крестьянская женщина Евдокия Адрианова. Она поведала священнику, что видела во сне Богоматерь, которая сказала, что в этом храме есть старая икона, ее надо найти и молиться перед ней. Искали долго и, наконец, действительно в подвале нашли старый, почерневший от времени образ. Когда его очистили, взорам присутствующих предстало необычное изображение Богоматери в виде земной Царицы – на троне, со скипетром и державой в руках. Это явление иконы можно понимать только одним образом, как его и понимают – Богоматерь Сама взяла на себя царскую власть над Россией, то есть ответственность перед Богом за нашу страну.

А спустя несколько месяцев на другом краю Европы, в католической Португалии, в местности, которая носила старое арабское название Фатима, Богоматерь явилась троим детям, пасшим стадо. Снова и снова Она повторяла, что надо жить в мире, надо молиться за грешников. Как известно, и эти слова были тщетными – чудовищный ХХ век только начинался. Но нам интересно другое: среди пророчеств Фатимы было и пророчество о России. Россия должна обратиться к Богородице, иначе по всей земле начнется война и преследования Церкви – ни больше ни меньше как судьба мира была поставлена в зависимость от России.

Последними словами Богоматери в Фатиме были:

– Пусть они перестанут оскорблять Господа. Он и без того претерпел уже слишком много оскорблений.

Среди российских церковных преданий есть относящийся к 1930-м годам рассказ об умершем и воскресшем мальчике, который напрямую перекликается с фатимским явлением. Во время отпевания в церкви мальчик сел в гробу и заплакал, а потом рассказал, что видел преисподнюю, а после видел Матерь Божию, молящуюся за обитателей геенны и за весь мир, во зле лежащий. Лицо Ее было измученным, по щекам катились слезы. Она сказала мальчику:

– Ты не останешься здесь, ты вернешься на землю к людям. Скажи им, что они замучили Меня грехами своими: Я не в силах больше молиться за них, Я изнемогаю… Пускай они пожалеют Меня![1]

В 1917 году Россия не обратилась, а в 1930-е годы в ней уже давно никто никого не жалел. В стране шли гонения на веру, прямолинейные и жестокие. «Кишкой последнего попа последнего царя удавим», – смеялись безбожники. И война, действительно, началась. И снова Матерь Божия помогала нам, хотя теперь об этом ее уже и не просили.

…В 1941 году, перед самым началом Великой Отечественной войны, одному из старцев Валаамского монастыря было видение. Он увидел Божию Матерь, а с ней Иоанна Крестителя и множество святых, которые молили Спасителя, чтобы Он не оставлял Россию. Спаситель ответил, что в России так велик упадок веры и благочестия, что это невозможно терпеть. Однако святые и Богородица продолжали неотступно молить Его, пока, наконец, Он не сказал: «Я не оставлю Россию». И во второй раз старец увидел, как Матерь Божия и Иоанн Креститель стояли перед престолом Спасителя и молили Его о спасении России. И Спаситель снова ответил: «Я не оставлю Россию». В третий раз Богородица одна стояла перед Своим Сыном и со слезами молила Его. «Вспомни, Сын Мой, – говорила Она, – как Я стояла у Твоего Креста». Богоматерь хотела опуститься на колени, однако Спаситель сказал: «Не надо. Я знаю, как Ты любишь Россию, и ради слов Твоих не оставлю ее. Накажу, но сохраню».

Советское правительство не послушало бы голоса своих епископов. И, когда началась война, Богоматерь явилась митрополиту Гор Ливанских Илии, человеку воистину святой жизни, который несколько дней и ночей молился перед Ее образом о спасении России – и через него передала, что должно сделать для победы в войне. Илия направил письмо Сталину – то, что в нем говорилось, было выполнено. И, что интересно, в самое страшное время, в октябре 1941 года, когда немецкие войска стояли на расстоянии половины дневного перехода от Москвы, Сталин вел себя совершенно спокойно – так, словно знал: Москва не будет взята.

А в 1947 году митрополит Илия приехал в СССР и возложил на Казанскую икону Божией Матери – ту, что стоит в Ленинграде – золотой венец, точно такой же, какой князь Пожарский возложил на Казанскую икону в Москве после победы над поляками.

Но прошло несколько лет, снова сменилась власть, и безумие безбожия пошло по новому кругу Не одним, так другим, не насилием, так соблазном, не в тюрьмы гнать верующих, так повышать благосостояние народа. Нет, когда нечего есть и нечего надеть – это нехорошо, кто бы спорил. Мне мой духовник так прямо и сказал: «Хотеть хорошо жить – не грех. Главное, чтобы ты владела вещами, а не вещи владели тобой».

В этом-то все и дело. Но разве так было в Советском Союзе?

«В конце 1980-х годов религиозный инстинкт нашей страны проявил себя невиданным образом, – пишет о. Андрей Кураев. – У нас родилась неслыханная на земле религия – религия консумизма. Это форма религиозного инстинкта, которая исходит из того, что смысл жизни состоит в том, чтобы потреблять»[2].

Дошло до того, что в нашей стране ежегодно несколько миллионов человек предают смерти только ради того, чтобы они своим существованием не снижали уровень благосостояния или не мешали развлекаться. Причем смерть эта нелегкая, это мученическая гибель в худших традициях Древнего Рима.[3]

Ах да, я забыла, дети – еще не люди…

Из записок православного священника:

«Приглашают как-то освятить родильное отделение наиглавнейшей больницы… Идут впереди докторши, открывают передо мной двери палат, кабинетов, а возле операционной в смятении останавливаются:

– Сюда, батюшка, вы, наверное, не пойдете…

– Почему? Операционную обязательно надо освятить!

– Да это вовсе не то, что вы думаете: здесь не лечат, здесь – убивают… Еще и за деньги… Мы называем эту комнату: золотое дно…

Смотрю на милых докторш и начинаю осознавать, что каждая из них народу переколошматила больше, чем все наемные убийцы, взятые вместе…

Потом одна из них придет: потеряла сон…

– Как закрою глаза: куски мяса – до самого горизонта…

– Обычное, – скажу, – для вашего промысла дело: только что возвращали сон вашей коллеге, у которой до самого горизонта пеньки. Свежеспиленные… В истории психиатрии такого рода видения наблюдаются лишь у профессиональных палачей».[4]

Но и посреди этого ужаса Богоматерь, которую почти на всех иконах рисуют с младенцем на руках, не оставляла нас. Какую же любовь надо иметь, чтобы и после такого…

А потом все пошло еще на один круг, когда это уже почти закопавшееся носом в землю общество внезапно лишили благосостояния. К людям, привыкшим много есть и жить в тепле, вдруг в одночасье подступил кривляющийся призрак бедности. Теперь, по логике вещей, они должны были бы вступить друг с другом в схватку за ускользающие клочки прежней сытости. А что? Младенцев убивать уже приучены, отчего бы не перейти на взрослых?