Внушение на расстоянии - Васильев Леонид Сергеевич
«Некто Юрбуртон приехал на несколько дней к брату, не застал его и нашёл извинительную записку. „Вместо того, чтобы ложиться в постель, я задремал в кресле, но ровно в 1 час (ночи) вскочил вполне бодрствующий, воскликнув: „Боже, он упал!“ Я видел, как мой брат вышел из гостиной в ярко освещённые сени, задел ногою за ступеньку верхней части лестницы и упал головою вперёд, опираясь только на локти и руки. Мало обратив внимания на это явление, я опять на полчаса задремал и проснулся, когда вошёл мой брат, говоря: „О, ты тут, а я только что чуть не сломал себе шею. Выходя из бальной комнаты, я ногою задел о ступеньку и головой вперёд скатился с лестницы““» (случай 108). Здесь уже вся картина события предстала перед глазами перципиента. Подобный же случай произошёл в моей семье и в своё время получил довольно широкую огласку (его приводил в своих публичных лекциях по гипнозу и внушению В. М. Бехтерев).
Мне было тогда двенадцать лет, я только что перешёл во второй класс гимназии и приехал на дачу, находившуюся недалеко от г. Пскова. Моя мать, тяжело болевшая печенью, уехала с мужем (моим отцом) лечиться в Карлсбад (ныне Карловы Вары), оставив меня, сестру и брата на попечение своих младших сестёр. Мы, дети, получили большую, чем обычно, свободу действий и пользовались этим. Однажды под вечер мы решили повторить одно из приключений детей капитана Гранта, спасшихся на дереве от наводнения. Наш выбор пал на развесистую иву, склонившуюся над водой на другом берегу реки. Я изображал Паганеля и так вошёл в эту роль, что, как и он, сорвался с дерева, упал в воду и, не умея плавать, стал тонуть. Только ухватившись за попавшую под руку ветку, мне с большим трудом удалось выбраться на крутой берег. Брат и сестра с немым ужасом смотрели с дерева на эту сцену. Особенно волновала нас неизбежность наказания. Скрыть от тёток своё приключение мы не могли: я промок до нитки, а моя новенькая гимназическая фуражка с белым верхом — предмет моей гордости и любования, — подхваченная течением, уплыла к запруде и скрылась в пене и брызгах. Дома наши юные тётки, скрепя сердце, согласились не писать в Карлсбад о случившемся (им это тоже было невыгодно), взяв с нас слово, что мы не повторим ничего подобного. Каково же было удивление и смущение — и наше, и тёток, — когда в первый же день приезда мать со всеми подробностями рассказала всю нашу историю, указала на злополучную иву, упомянула о фуражке, уплывшей к запруде, и т. д. Всё это она увидала во сне в Карлсбаде и, проснувшись в слезах и смятении, уговорила мужа тотчас же послать телеграмму домой — всё ли благополучно с детьми. Отец признался, что на телеграфа он тогда не пошёл, а, чтобы успокоить больную, подремал с полчаса в вестибюле гостиницы и вернувшись, сказал, что телеграмма послана.
Но почему же всё время идёт речь о смертельной опасности, о несчастье, о крупных и таинственных событиях в жизни личности? Не покажется ли это читателю подозрительным? В моей уже упомянутой книжке (см. стр. 93) приведён замечательный пример из собрания трёх английских авторов, когда ничтожное происшествие, связанное с самыми обыденными переживаниями (посылка тёщей зятю корзинки с куриными яйцами), было телепатически передано перципиенту во всех деталях.
Об аналогичном случае, недавно описанном одним американским психиатром, сообщают сотрудники Московского института мозга Г.Поляков и О.Адрианов.
«Одному из пациентов этого психиатра приснилось, что он тянет электрический провод. Странной деталью этого сновидения была лежащая на полу в центре комнаты дренажная трубка. Оказалось, что той же ночью, когда пациент видел этот сон, психиатр устанавливал на своей террасе проводку от радиоприёмника к наружной антенне. Особый интерес представляет то обстоятельство, что, как и в сновидении больного, посредине террасы на полу лежала дренажная трубка. Когда сличили нарисованную пациентом схему расположения провода, который он тянул во сне, с действительным расположением провода на террасе врача, то получилось полное совпадение. Необходимо к этому добавить, что больной никогда не был у врача на дому, не знал его адреса и жил на расстоянии 10 миль от него». «По теории вероятности, — добавляют от себя авторы этой заметки, — очень трудно допустить в этом происшествии, как и в других аналогичных явлениях, простое случайное совпадение целого ряда признаков в переживаниях человека и реальной действительности. А раз так, то приходится серьёзно ставить вопрос о возможности передачи при каких-то особых, пока ещё не выясненных условиях мыслей, действий или переживаний одного человека другому, минуя известные каналы общения людей между собой: устную и письменную речь, телефон, телеграф, радио и т. п.»[29].
У читателей может, однако, возникнуть вопрос: почему же приведённые мною случаи относятся к старым годам, в лучшем случае к первым годам существования Советского Союза? Может быть, теперь таких рассказов у нас уже не услышишь? Это далеко не так. Автор получает письма со всех концов нашей страны, в которых нередко содержатся упоминания о явлениях спонтанной телепатии. После каждого прочитанного доклада на тему о гипнозе, о словесном или бессловесном внушении лектору приходится выслушивать два-три рассказа о подобных же явлениях. Рассказывают о них слушатели самого различного возраста, общественного положения, образования и специальности. Вот хотя бы одно письменное удостоверение такого рода, заслуживающее доверия (автор письма — учительница)[30].
«Я могу сообщить Вам один кажущийся совершенно невероятным факт. Осенью 1942 г. мой муж был в военной школе политсостава в Шадринске. Я знала, что на фронт его пошлют после мая. Я работала тогда в горкоме союза начальной и средней школы (председателем союза). Однажды, в марте, я пришла домой очень усталой. Жила я тогда далеко от центра, дорога — вся пешком. Помню, села в кресло в столовой и моментально уснула. И вдруг вижу — получила от мужа телеграмму такого содержания: „Выезжаю сегодня Свердловск, едем фронт, целую Юрий“. Вскочила, нет телеграммы! Но я так ясно её видела, что поверила сама, что такая телеграмма мне быть должна. Я не стала даже кушать, бросилась моментально обратно в город. Прибежала в ГОРОНО к заведующему Цыпину Леониду Ивановичу и стала просить его, чтобы он мне дал командировочное удостоверение, сказала, что муж едет на фронт, что я получила от него телеграмму. С первым же поездом в Свердловск, в 5 ч. утра, я выехала. Там у меня жила дочь, муж которой работал в НКВД. Приехала к ней (она сейчас живёт со мной — Скутина Маргарита Васильевна), рассказала ей о полученной мной во сне телеграмме. Билет я купила до Шадринска. Нам надо было ехать на станцию и закомпостировать его. Мы оделись, но около часу не могли уйти из дому. Сидели в шубах, чего-то ждали, разговаривая. Вдруг — барабанный стук в дверь. Дочь кинулась открывать её — мой муж стоял в дверях… „Мама здесь?“ — первое, что он спросил. „Здесь!“ — ответила Рита. „Я так и знал!“ Оказалось, что он действительно мне такую телеграмму написал, но не отправил, хотя много раз пытался, но всё раздумывал, успею ли я её получить, или это будет лишняя трёпка нервов. Я „получила“ эту неотправленную телеграмму. Поезд-эшелон мужа стоял в Свердловске два часа, и я смогла проводить его на фронт…
Все факты о которых я Вам писала, известны всем членам моей семьи. Сын Василий Георгиевич Агеносов — директор средней школы № 32, он помнит все мельчайшие подробности этих странных моих видений. 9 мая 1961 г. С. Агеносова»
Наряду с телепатическими сновидениями и галлюцинациями некоторые авторы приводят примеры «телепатических иллюзий». Воспринятая от индуктора, но ещё не проявившаяся в сознании перципиента телепатема может повлиять на восприятие перципиентом окружающих предметов и породить те или иные иллюзии. Чаще всего это проявляется в так называемых «иллюзиях встречи». Например, я иду по улице, погружённый в свои мысли, и не думаю ни о ком из своих знакомых. Вдруг вижу, что навстречу идет Б., которого давно не видел, о котором давно уже не вспоминал. Вглядевшись, замечаю, что это вовсе, не Б., даже непохожий на него человек. Но немного времени спустя встречаю действительно Б., иногда уже на другой улице или через несколько улиц. Всё происходит так, как будто бы Б. стал невольным индуктором, оказавшим на меня телепатическое воздействие, которое заставило меня «узнать» его в совсем незнакомом мне человеке.
