Коллектив авторов - Арт-терапия – новые горизонты
При знакомстве с психодинамической литературой можно заметить существенные пробелы в изложении проблемы нарциссизма. Хотя Фрейд (Freud, 1913) ввел понятие нарциссизма как клинического феномена, он не обозначил его связей с проблемой зависимости. Однако он рассматривал ряд понятий, отчасти связанных с зависимостью: «мастурбация» (Stracey, 1966–1974, vol. 1, р. 272), «аннулированная сублимация» (ibid., vol. 12, р. 272) и «попытка регрессии» (ibid., vol. 21, p. 84). Очевидный недостаток внимания к проблеме аддикций со стороны психотерапевтов Мейсснер (Meissner, 1980) объясняет тем, что большинство пациентов, страдающих алкогольной и наркотической зависимостью, либо слишком бедны, либо их поведение слишком бессистемно для того, чтобы проходить психоанализ частным образом. Наметившийся в последнее время всплеск интереса к феномену патологического нарциссизма способствовал развитию представлений о его связи с зависимостью (Rosenfeld, 1971). Хотя понятие нарциссизма, так же как и понятие зависимости, является предметом постоянных дебатов, многие современные авторы, придерживающиеся психодинамической парадигмы, в настоящее время рассматривают нарциссизм как важнейшую составляющую алкогольной и наркотической зависимости (Tahka, 1979; Meissner, 1980).
До последнего времени авторами большинства публикаций, посвященных арт-терапевтической работе с зависимыми пациентами, были американские специалисты (Moore, 1983). Интерес к этой области арт-терапевтической работы оказался настолько высок, что в 1990 г. «Американский журнал по арт-терапии» посвятил данной теме специальный выпуск, что обозначило тенденцию к «разработке новых подходов к лечению, которые позволили бы удовлетворить уникальные потребности пациентов, страдающих алкогольной и наркотической зависимостью» (Johnson, 1990, p. 296). В то же время, несмотря на широкую теоретическую базу американской арт-терапевтической литературы, в ней явно недостаточно раскрыты проблемы патологического нарциссизма, тогда как в британской психодинамически ориентированной арт-терапевтической литературе примерно с конца 1980-х годов такие публикации стали появляться (Luzzatto, 1987, 1989; Springham, 1992, 1994; Teasdale, 1993).
Для того чтобы используемая нами модель лечения стала понятна, необходимо дать некоторые предварительные пояснения. Нарциссизм как психическое расстройство следует отличать от соответствующего житейского понятия, которое, как правило, используется для обозначения тщеславия и повышенного интереса человека к своей особе. Патологический же нарциссизм характеризуется таким интересом человека к самому себе, который выполняет функцию бессознательной психологической защиты. Хотя данное расстройство имеет комплексную этиологию, часто предполагается, что оно развивается в том случае, если в своих ранних отношениях с матерью ребенок переживает частые фрустрации, с которыми он не может справиться, в результате чего формирование его чувства Я нарушается. Для того чтобы лучше понять последствия этих нарушений, необходимо рассмотреть процесс развития чувства Я более подробно.
Теория объектных отношений основана на представлении о том, что в раннем возрасте ребенок в различные моменты воспринимает мать как разные объекты. Иногда эту стадию называют «частично-объектным уровнем» развития (Rycroft, 1968, p. 101). Первоначально мать моментально отзывается на нужды ребенка, который воспринимает ее исключительно как хороший объект, и действия матери по отношению к ребенку при этом имеют эго-синтонический характер. Когда же с течением времени она начинает реагировать на нужды ребенка с некоторой задержкой, переживаемая ребенком фрустрация связывается с другим – «плохим» – объектом. Такая абсолютистская позиция делает регулирование амбивалентности слишком сложным для неразвитого Я ребенка, из-за чего он склонен воспринимать мать либо резко положительно, либо резко отрицательно.
В то же время это приносит ребенку и определенные выгоды. В частности, он может отреагировать чувства, связанные фрустрацией, на «плохой» объект, не испытывая при этом чувства вины. С другой стороны, его надежды на то, что «хороший» объект удовлетворит его потребности, ничего не ожидая от него взамен, являются для него источником эйфории. В определенной мере мы все бываем склонны к подобным регрессивным проявлениям, однако при нарциссизме данная тенденция проявляется особенно ярко.
При нормальном развитии ребенка мать способствует постепенному преодолению им этих тенденций, начиная реагировать на его потребности с некоторой задержкой и в то же время сохраняя достаточную эмпатию к ребенку, когда у него возникают чувства раздражения и злости. По мере того, как «идеальный» образ матери в глазах ребенка блекнет, он перестает воспринимать ее как исключительно «плохой» объект. Постепенно происходит формирование целостного, «смешанного» образа матери, который не является ни плохим, ни хорошим – образа «приемлемой» матери (Winnicott, 1970), к которой ребенок может сохранять привязанность. Предполагается, что Я ребенка формируется за счет преодоления им идеалистической позиции и амбивалентности. То, как именно ребенок проходит эту фазу развития, определяет специфику его объектных отношений в будущем. Если индивид не способен справляться с чувством утраты, это говорит о его незащищенности и недостаточной психологической гибкости. Такому человеку трудно адаптироваться к изменениям и проявлять творческое начало. Успешное преодоление индивидом тенденции к идеализации «хорошего» объекта и умалению «плохого» ведет к формированию у него способности к реалистическому принятию других и пониманию, что у них есть как положительные, так и отрицательные черты.
Если же равновесие между состояниями фрустрации и блаженства нарушено, это ведет к искажению процесса развития Я ребенка и формированию у него нарциссических защит. Индивид застревает на стадии частично-объектного функционирования. Перефразируя Фрейда (Freud, 1913), можно сказать, что, если ребенок не воспринимает мать как «приемлемую» для того, чтобы ее любить, он начинает любить исключительно себя.
Примером патогенного взаимодействия матери и ребенка может быть следующая ситуация: ребенок плачет, пытаясь привлечь к себе мать, но она не появляется. Поэтому его фрустрация усиливается, и он начинает кричать еще сильнее до тех пор, пока, в конце концов, его фрустрация не станет «запредельной», и он не заснет. Однако он заснет не потому, что испытал чувство удовлетворения, но оттого, что впал в состояние нарциссической эйфории, защищающей его от состояния непереносимой амбивалентности. Такой уход в состояние ложного блаженства как защитную реакцию на непереносимую амбивалентность Альберт-Пулео (Albert-Puleo, 1980) сравнивает с уходом наркомана или алкоголика в состояние опьянения в попытках снять фрустрацию.
Ощущение ребенком своей силы и эйфории может маскировать его потребность в материнской поддержке и ведет к появлению у него ощущения самодостаточности, что отражается на его дальнейшем психическом развитии. В то время как нетравмированный ребенок сохраняет привязанность к «приемлемым» объектам, склонный к самоидеализации ребенок находит, что «приемлемый» объект вовсе «не приемлем». Такой ребенок занимает «некоммуникабельную» позицию (Winnicott, 1976) и, несмотря на физическое и умственное развитие, не может развиваться эмоционально. В его воображении «приемлемый» материнский объект замещается образом идеального объекта. Хиншельвуд описывает этот процесс следующим образом:
«Когда предмет воспринимается как изначально хороший, впоследствии он “идеализируется”. Хорошие качества объекта отделяются от него посредством механизмов расщепления и отрицания плохих качеств, что создает иллюзию совершенства»
(Hinshelwood, 1989, p. 318–319).Идеальный объект связан с нарциссическим самолюбованием. Он является не просто красивым, отделенным от субъекта предметом, которым тот может восхищаться, но и таким объектом, который существует исключительно для того, чтобы удовлетворить его нарциссические потребности. Нарциссизм можно рассматривать как состояние постоянного самолюбования субъекта, при котором он использует идеальные объекты, чтобы «избежать осознания того, что он имеет какие-либо недостатки, что другие люди свободны в своих реакциях и могут не только удовлетворять его нужды, но и вызывать фрустрацию» (Belcher, 1987, p. 245).
Такое расщепление касается не только внешних объектов, но и собственного Я субъекта. При этом нарциссическая личность неосознанно функционирует на двух уровнях: на уровне «подлинного я», характеризующегося инфантильными потребностями и аффективными реакциями, и на уровне «ложного я» (Winnicott, 1986) характеризующегося отрицанием первого.
Нарциссические личности настолько оторваны от своего «подлинного я», что часто воспринимают свои чувства и потребности как нечто к себе не относящееся. Когда субъект игнорирует эти чувства и потребности, они накапливаются и могут затем «выплескиваться» наружу. Для пациентов, страдающих алкогольной и наркотической зависимостью, характерны жалобы на то, что некая сила подчиняет их себе и заставляет принимать алкоголь и наркотики, что напоминает состояние «одержимости».
