Рами Блект - Записки духовного авантюриста
Однажды, в самом начале путешествия, мы еще были в Ришикеше.
Ганг в это время очень бурный, так как идет сезон дождей, тают ледники, температура воды градусов 10 или даже ниже. Мы пошли делать омовение в Ганге, и там ступеньки (Гхат), новая постройка, и Ганг был выше, чем обычно. Там было так – для того чтобы омыться, кто-то должен держать тебя за ноги, и меня взял худенький парень. Я не знал, была ли ступенька ниже, на которую уже нельзя было опускаться, и соскользнул, и меня стало уносить в Ганг на небольшие водопады и водовороты. Я уже вырывался у парня из рук, когда Сергей с Украины, дай Бог ему здоровья (мы его называли молочный магнат), схватил меня за мое больное плечо – у меня сустав там вывихнут, и очень сильно болит – и меня, хоть и кричащего от боли, вытащил. Потом у меня 2 дня болело плечо, но, как оказалось, он так дернул, что мне лучше стало и потом почти прошло. Мы поняли, что с Гангой нельзя шутить, есть подводные течения огромной скорости.
Джоти Матх (не знаю, как правильно пишется по-русски) – тоже очень святое место недалеко от Бадринатх. И особенно на меня подействовало (очень сильная энергетика) огромное старое дерево, под которым Шанкара Ачарья достиг просветления. Мы в основном на Западе знаем Будду. Но Шанкара Ачарья оказал не меньшее влияние на Индию и в меньшей степени на Юго-Восточную Азию. Это был великий просветленный. Он вернул в Индию классический Ведантизм, но в несколько в другой форме. Там было дерево, под которым он достиг просветления, был монастырь и храм, которые он построил.
На обратном пути мы наконец добрались до Ришикеша. Мы были там два с половиной дня, и начался сильнейший тропический ливень, и он не прерывался, шел сутками, стена воды. И Ганг растекся, получилось сильное наводнение, и когда нам нужно было уезжать, дорогу во многих местах залило. Очень интересно, я такого еще не видел. Мы подъехали в Харидвар, а там центральная дорога напоминает огромную реку 1,5–2 метра глубиной, вода идет по улице с огромной скоростью, машины сносит. Как нам потом сказали, в этот день Ганг вышел из берегов. Но мы успели уехать. Если бы мы уехали на день позже, нам бы едва ли так повезло. Ганг вышел из берегов и поднялся на 5 метров, и началось достаточно сильное наводнение, которого давно там не было. Дорогу, по которой мы ходили, залило полностью.
* * *К большому сожалению, современная цивилизация проникает и в эти священные места. Даже далеко в горах, в нашей конечной цели Бадринатхе, который открывается на несколько летних месяцев, примерно с начала апреля до середины октября, потому что в другое время снегом все заваливается и оттуда все уходят. Даже там, высоко в горах, есть магазины, в которых все продается в целлофановых пакетах, как конфетки. А так как у индусов нет службы, которая вывозит мусор, пакеты бросают на дорогу, в Ганг. И мусора становится все больше и больше. И это, конечно, неприятное зрелище. Вдоль дорог куча целлофановых пакетов, бутылок. Даже в маленьких деревнях телевизоры, по которым идут низкопробные программы. И что удивило моих попутчиков – они увидели даже пьяных индусов, что совсем недавно было неприемлемо, но они поверили, что спиртное в небольших дозах допустимо + все больше проявляется во всей красе принятие других западных «ценностей», как итог разрушается институт семьи, а это значит, что скоро общество начнет стремительно деградировать и разрушаться.
Но очень сильно вдохновляет то, что там много аскетов и по-настоящему духовных людей. Потому что на Западе под духовными людьми мы понимаем того, кто возглавляет какие-то духовные, религиозные институты, а в Индии, особенно в больших общественных местах, вы очень часто можете видеть людей, одетых как Садху (святые, отшельники), в шафрановых оранжевых одеждах, но они ходят и собирают деньги, просят пожертвования, это у них как бизнес.
Но в глубине Гималаев еще сохранились настоящие Садху. Меня поразила дорога от Харидвара до Бадринатха: больше 300 км, и почти постоянно в гору, если пешком, то идти неделями. Вы поднимаетесь в высоту на 3,5 тысячи метров, и непонятно, где вы спите, дороги все пустынные, камни падают, холодно, ветер сильный, постоянно машины проносятся (героем себя чувствую, что на хорошей машине одолели эту дорогу). Они же ничего, как правило, не просят, идут, надеются на Бога, на то, что он им пошлет. И эта культура подлинной духовности в какой-то степени еще сохранилась, там очень много искренних паломников. Они понимают, что главная ценность человеческого рождения и этой короткой жизни – возможность познать Божественное, а не становиться рабом своих чувств.
Я периодически останавливался и смотрел в их глаза. Помню, один аскет примерно лет 50 выглядел очень уставшим и обессиленным, но в машину не сел и обрадовался пожертвованию: оно давало ему возможность пообедать в ближайшей деревеньке, явно впервые за многие дни. Они идут, повторяя Святые имена, мантры и стараясь быть в медитативном состоянии.
Кстати, недавно у меня был в гостях Бхакти Марга Свами, который провел лекцию. Канадец по происхождению, он тоже большую часть года ходит. Обошел уже несколько раз всю Канаду (вторая после России страна в мире по размеру) и другие страны.
* * *Эта поездка, как и положено паломничеству, с духовной точки зрения заставляла задуматься о вечном, о том, как все в этом мире преходяще, давала возможность пообщаться с мудрыми, нам очень повезло встретить много различных Учителей различных направлений. Мы и я, в частности, получил больше благословений, чем за многие последние годы. И всех святых, которых я встречал, я просил благословить на достижение Божественной любви.
Когда мы участвовали в различных пуджах и ягьях, я молился и за тех, кто у нас учился и кто нам помогал, потом за врагов, потом за всех близких и вообще за всех живых существ.
Такие поездки, на мой взгляд, очень важны, особенно если вы их совершаете в хорошей духовной компании. Поэтому мы вернулись очень окрыленные. Эта поездка была благоприятна в том смысле, что на две-три недели идет полное отключение: практически у всех по возвращении домой появились огромные творческие проекты, видение дальнейшего. Когда мы ехали обратно, я с каким-то сожалением прощался с этими местами, но было четкое видение и понимание, что моя миссия – пока быть и жить там, в этой далекой от гармонии и быстро саморазрушающейся цивилизации.
Кто ваши предки, где вы родились, какая у вас национальность, с кем вы себя ассоциируете?
Для выяснения подробностей своей родословной линии я звонил своим тетям, дядям. Узнал многое, чего даже не знал сам.
Линия отца
Корни моего дедушки по отцовской линии идут в Южную Россию (область реки Дон). Это были зажиточные крестьяне, моя прабабушка была из донских казаков – дочерью атамана. В семье было 12 детей. Однако началась эпидемия оспы, и только 4 детям сделали прививку. Остальные не дали делать себе. Эти четверо и выжили (правда, это может быть и легендой, потому что это рассказывали в семье, когда кто-то из детей не хотел делать прививку).
Среди них была моя прабабушка. Прабабушку звали Анастасия, она была очень набожная православная христианка. Знаю, что ее очень любили дети и внуки. Мой отец говорил о ней много теплых слов. Она прекрасно шила и вышивала, лечила травами и разными народными средствами. Меня в детстве часто лечили ее методами и настоями, кстати, вполне успешно. В конце XIX века после чего они переехали в Узбекистан, в Ферганскую долину. Там был организован царский форпост – город Скобелев (позже новый Маргилан и в итоге Фергана). Там прабабушка вышла замуж за Валентина. Он был благородный человек, из дворян. Его родственники владели в Нижнем Новгороде пароходной компанией, а двоюродный брат – известный биолог, у нас была дома его книга, вышедшая лет 80 назад, посвященная изучению флоры и фауны Средней Азии.
Прадед Валентин был хорошо образован. И все его помнят как добрейшего, интеллигентного и очень благородного человека. Он неожиданно умер в 1937 году от сердечного приступа. Мой дед Николай был плодом их любви, рожденный в 1904 году.
Деда назвали Николай, как я понял, в честь царя и Святого Николая-угодника. Он получил хорошее образование и воспитание. Его семья была очень набожна и следовала всем православным канонам. Он окончил гимназию до революции. После революции он окончил техникум, потом в начале 30-х годов институт в Санкт-Петербурге. Он был агрономом. Любил землю. Был чемпион Средней Азии по легкой атлетике. В одном из музеев до сих пор есть его грамота, моего отца и моя. Мол, семейная преемственность.
У него было замечательное чувство юмора. Знал 4 языка, в том числе таджикский и узбекский. Его уважали местные аксакалы. Он им новости рассказывал, русские анекдоты переводил. Любил Омара Хайяма, суфийские притчи, тогда это называли местным фольклором. Он их изучал от этих аксакалов и других среднеазиатских мудрецов.
