Вячеслав Гусев - Средство от болезней
Смею вас заверить все остальные медицинские диагнозы устроены подобным образом. Как говорил мой папа: «Помощь дурака – страшнее врага».
В завершение этой статьи приведу свой собственный афоризм, которым пользуюсь для объяснения принципов истинной медицины: «Не нужно бороться с болезнями. Их нет. Это миф, придуманный системой официальной медицины для оправдания своего существования. Любой Доктор имеет дело не с болезнями, а с человеком не понимающим как собой пользоваться»
Вот собственно и все. Тему можно продолжать бесконечно долго. Единственное, что лично меня волнует – может быть я ошибаюсь и за тысячи лет своей истории у людей отпало желание быть живыми. Может быть действительно идеал развития современного человека бездушный, бессердечный и бессмертный Ironman (в латинской транскрипции звучит как ИронМэн – ироничный человек) на могиле которого, если его все же разбабахает случайный метеорит можно будет с чистой совестью написать: «Никогда не жил».
Pura Vida. Со всей моей любовью. Вячеслав Гусев.
С ножом или без ножа
Есть материалы, которые зовут быть написанными. Которые просто нельзя не писать. Этот текст один из таких.
Идея статьи возникла давно, благодаря материалу Андрея Сидерского в фейсбуке. Он описал свою историю с прооперированным аппендицитом. Через две недели после операции он встретился на улице со своим учителем – китайцем. «У тебя большая проблема», – сказал китаец, показывая на то место, где недавно был аппендикс. «Какая?» – спросил Андрей. «Лет через десять узнаешь», – ответил мастер.
Слепая механистическая медицина уверена в том, что после удаления чего-либо человек исцеляется. Это не так. Вызов с которым он встретился заболев чем-либо остается. «Глупая белая медицина, – сказал перуанский доктор, профессор, бывший ректор университета Хорхе Гонсалес, – удаляет больной орган, а плохую энергию оставляет в организме. Ведь если что-то сделать с этой энергией – орган сам исцелиться». Невообразимое заключение для слепой медицины. Но ведь до того как нашли способ материально фиксировать невидимое рентгеновское излучение его тоже как будто не было!
У меня тоже удалили аппендикс. Когда я был в шестом классе. Помню как начался этот вызов. Я не рассчитал свои силы на речке и поплыл до баржи, до которой было далеко. Надеялся передохнуть, но за скользкий борт баржи нельзя было уцепиться. Пришлось возвращаться. На середине пути я начал тонуть. Глубина звала меня. Встреча со смертью. Вечером у меня заболел живот. «Скорая» увезла меня и ночью сделали операцию. Я помню как я проснулся с ощущением собственной неполноценности. До этой операции я хотел поступать во ВГИК, а после нее пошел в мединститут, как и советовали родители.
Я выиграл свою встречу с глубиной, нашел в себе силы, доплыл. Но до сих пор выясняю отношения с этой темной энергией страха, которая осталась у меня в животе. Она пробуждается и вмешивается в мои дела и поступки в самые неподходящие моменты.
И я помню свой единственный в жизни приступ почечной колики. Тогда я уже понимал как все устроено, и всю ночь принимал эту боль, отдавался ей позволял ей меня менять, трансформировать. Не скажу, что это было просто. Но наутро боль прошла. У меня даже голос изменился, он стал тверже, мужественнее. «С тобой теперь будет труднее», – сказала мне Маринка. Все, что на нас «нападает» – наша собственная не принятая сила. Другого ничего нет.
Была еще история с пан-синуситом – воспалением всех придаточных пазух носа. Ощущение такое, как будто вся голова в тисках, которые медленно но верно сжимаются. Накануне я поддался бархатному насильнику. Человеку не знающему меры в своих просьбах. Я дал ему очень много, далеко зайдя за пределы и своих возможностей и желаний. И вот энергия протеста запоздало проснулась во мне. Около полутора суток длилась вся история. Я понял, что мне нужно отложить все дела, отключить все телефоны и соглашаться с тем, что проснулось во мне, принимать это дар. Почему-то в этот раз было трудно куда-то отодвинуть медицинские знания, что-то тихонько нашептывало мне, что без «лечения» я не выберусь. В два часа ночи все стихло. Тиски разжались в одно мгновение как будто их и не было. И я понял, что мое мастерство говорить «Нет» выросло минимум на два порядка.
Я не знаю, хватит ли у меня мужества всегда поступать так. Но я точно знаю, что мне придется исцеляться после всех хирургических вмешательств, после каждого удаленного или умерщвленного зуба.
Так это устроено. Без боли нет взросления. Без страха нет смелости. Без принятия своих непонятых частей нет исцеления, нет гармонии.
Любой прооперированный по прежнему нуждается в исцелении, даже большем чем до операции. Вот почему легендарный хирург Пирогов сказал свою знаменитую фразу: «Хирургия – позор для медицины, она должна быть только экстренной, медицина должна быть терапевтической». Из уст хирурга эта фраза звучит особенно искренне, уж он-то знал о чем говорил.
Иногда вызов бывает очень велик. Огромен. Ценою в жизнь. Если принимать вызов как Дар, а не как наказания все становиться на свои места.
Я не знаю, почему так не мыслимо трудно писать на такие темы. Невообразимо трудно. Совсем как просыпаться после наркоза.
Pura Vida. Со всей моей любовью. Вячеслав Гусев.
Заложники аналитического восприятия
Не секрет, что дуальность заложена в самой природе человека. У нас два полушария, фактически два мозга непрерывно общающихся между собой, но все же несущих совершенно разные способы восприятия мира. Аналитический и синтетический. Наш левый мозг непрерывно разбирает целостный мир на фрагменты, анализирует его. Любые математические задания недоступны правому мозгу. Он обладает не делящим сознанием. Ему также непонятен смысл контроля, так распространенного в нашей жизни. Если бы мы развивали правое полушарие, то вместо словесной речи, скорее всего пришли бы к образному телепатическому общению.
Вся человеческая жизнь, огромное количество различных практик посвящено на самом деле активации проводящих путей в мозолистом теле обеспечивающем полноценное взаимодействие наших двух мыслительных систем. Состояние синхронизации полушарий дает удивительный медитативный опыт подлинного восприятия мира. Не секрет, что человечество в силу неизвестных причин выбрало путь левого мозга. Большая часть человеческих знаний основано на анализе, разделении, расщеплении. Способы передачи этих знаний также являются дискретными. В основе большинства современных наук лежат философские принципы диалектики – базовой философии левого полушария. В итоге создается правдивая картина мира, ровно на пятьдесят процентов являющейся иллюзорной. Плавно и незаметно, начиная со школы человечество активно развивает функцию левого мозга, наказывая и подавляя всяческую активность правого мозга. По всей видимости основной причиной такого перекоса являлся страх. Любой пугающий внешний объект, вызывая оборонительную реакцию, активирует левый мозг.
Весь окружающий нас мир с его достижениями и неразрешимыми проблемами является следствием развития разделяющего мозга. Если левый мозг можно писать как логико-прагматичный, а правый как чувственно-интуитивный, то стоит признать, что мы живем в бесчувственном прагматичном мире и только мыльные оперы и блондинки приносят некоторое спасение.
Лишь во второй половине двадцатого века после второй мировой войны (а может быть благодаря ей) в Западном мире проявились философские взгляды, а следом и практические методы реанимирующие утраченный правый мозг. Поскольку даже психотерапия того времени была аналитической. И потому мало помогающей. Пациент вместо исцеления, как в старом анекдоте получал возможность гордится своими проблемами.
Первой самой сияющей ласточкой был гештальт-подход. Один из переводов древнегреческого слова гештальт – нечто целостное, завершенное. Основная идея гештальт-философии – целое не является суммой частей, целое несет в себе свойства целого. Слава Богу, люди заметили, что человек – это все таки человек, а не набор различных органов и систем. И что на самом деле следует познавать и лечить целого человека, каким бы неудобным это не было для хирурга. Возникла так называемая холистическая доктрина, которая дала начало психосоматической медицине.
Гений Фрица Перлза почувствовал, опираясь на хасидизм и буддизм, что у человеческого сознания есть какие-то другие принципы, отличные от принятых в современном мире. Он принципиально считал любую теорию записанную на бумаге, высказанную клиентом или психотерапевтом дерьмом. Представляете какой удар для левополушарной психологии и для аналитической науки в целом. «Есть многое, Горацио, на свете, что и не снилось нашим мудрецам, сказал немыслимый Шекспир устами Гамлета. И для правополушарной дисциплины – это правда. Знания правого полушария не передаются дискретным путем. Только от учителя к ученику, как некая целостная практика. Так же как это принято в восточных духовных традициях.
