Станислав Гроф - ЛСД психотерапия
Хотя ЛСД может вызывать сложные переживания даже при почти идеальных обстоятельствах, было бы ошибкой приписывать все «bad trips» самому препарату. Психоделическое состояние определяется разнообразными нефармакологическими факторами; вероятность возникновения серьезных осложнений в большой степени зависит от личности субъекта и от элементов обстановки и установки. Это можно проиллюстрировать случаями осложнений, которые возникали в ходе ранних экспериментов с ЛСД и общей психоделической картиной шестидесятых. В 1960 Сидни Коэн (Sidney Cohen) опубликовал статью под названием «ЛСД: побочные эффекты и осложнения» (Nerv. Ment. Dis. 130:30, I960). Она основывалась на отчетах сорока четырех профессионалов, которые назначали ЛСД и мескалин примерно 5000 людей в общем 25000 раз; количество сессий, которое прошел один человек, варьировалось от одной до восьмидесяти. В группе с нормальными добровольцами количество попыток самоубийства после сессий было меньше чем 1 на тысячу случаев, а количество затянувшихся реакций на протяжении первых 48 часов после сессии составляло 0.8 на тысячу. Эти цифры увеличивались, когда субъектами были психиатрические пациенты; на каждую тысячу пациентов приходилось 1.2 попытки самоубийства, 0.4 успешных самоубийств и 1.8 случаев затянувшейся реакции на протяжении 48 часов после сессии. Таким образом, по сравнению с другими методами психиатрической терапии, ЛСД оказался неожиданно безопасным, особенно если сопоставлять его с другими широко применяемыми методами лечения того времени, такими как электрошок, инсулиновая кома и психохирургия. Эта статистика противоречит количеству негативных реакций и осложнений, связанных с «домашними» экспериментами. Во время моего визита в клинику Хайт-Ашбери в Сан-Франциско в конце шестидесятых, ее директор Дэвид Смит сказал мне, что они сталкиваются в среднем с 15 случаями «bad trip» каждый день. Хотя это вовсе не означает, что все эти клиенты имеют долговременные негативные эффекты после своих психоделических переживаний, такие данные все же некоторым образом отражают реально существующую ситуацию.
Опыт и образование психиатров и психологов по отношению к психоделикам в первые годы экспериментов не отличались особенной глубиной, а условия сессий были далеки от идеальных. Однако те сессии, на которые ссылался доктор Коэн, проводились в общей атмосфере безопасности под разумным присмотром и с участием ответственных индивидов. Кроме того, те, у кого были плохие переживания, с самого начала находились там, где им могли оказать квалифицированную помощь и, следовательно, им не угрожала бессмысленная транспортировка в психбольницу.
Психоделический кризис возникает в результате взаимосложения внешних и внутренних факторов. Терапевт должен различать, какой из этих двух аспектов более важен, и действовать соответственно. Первым и самым главным шагом при работе с психоделическим кризисом является создание для субъекта простой, безопасной и поддерживающей физической и межличностной обстановки. В случае, когда внешние факторы кажутся основными в формировании переживания, важно вывести человека из травмирующей ситуации или изменить ее активным вмешательством. Если кризис случился в общественном месте, его или ее следует отвести в спокойное, уединенное помещение. Если он происходит во время вечеринки у кого-то дома, важно упростить ситуацию, устроив незадачливого психонавта в отдельной комнате или попросив остальных гостей уйти. Можно попросить нескольких друзей, которые кажутся наиболее чуткими и взрослыми, присутствовать на процессе. Они могут предоставить групповую поддержку или помощь субъекту в его проработке корневой проблемы во время заключительного периода сессии. Техники группового участия в психоделических сессиях обсуждались выше в этой книге.
После того, как правильная обстановка создана, следует установить хороший контакт с субъектом. Отношения доверия, возможно, являются наиболее важным требованием для позитивного результата психоделической сессии в целом и успешной работы с кризисной ситуацией в частности. Человек, которого просят вмешаться в кризис, спровоцированный ЛСД, находится в намного более сложной ситуации, чем ЛСД терапевт в такой же ситуации во время курса психоделического лечения, так как терапевтической сессии предшествует подготовительный период, во время которого у пациента, находящегося в нормальном состоянии сознания, и терапевта есть достаточно времени для того, чтобы установить хорошие отношения, построенные на доверии. Если сложная ситуация возникает во время курса ЛСД серий, клиент также может вспомнить о своих прошлых сессиях, когда болезненные переживания были успешно проработаны и интегрированы с помощью терапевта.
В противоположность этому, профессионал, вынужденный работать с кризисом вне терапевтической ситуации, входит в сложную ситуацию как новый, незнакомый человек, с которым у субъекта и других людей, участвующих в ситуации, раньше не было никакого контакта. Отношения доверия и сотрудничества нужно установить за очень короткое время и зачастую в очень драматических обстоятельствах. Свобода от тревоги, умение оставаться спокойным и уверенным в себе, искренняя чуткость и глубокое понимание динамики психоделического состояния являются единственным путем установить доверие в таких условиях.
Необходимо создать ощущение безопасности, постоянно напоминая субъекту о том, что ЛСД состояние ограничено во времени. Не важно, насколько критическим может казаться состояние - в большинстве случаев оно разрешается спонтанно через 5-8 часов после приема препарата. Это временное ограничение должно быть вложено в сознание субъекта и других людей, присутствующих на процессе. Пока это время не пройдет, нет абсолютно никаких причин паниковать или волноваться, какими бы драматическими не были эмоциональные или психосоматические проявления. Также очень полезно удерживать субъекта в полулежачем положении, но это нужно делать, не применяя физической силы и явного принуждения. После небольшой практики можно легко выработать свою собственную технику, при помощи которой можно будет успешно уговорить индивида, используя поддержку и сотрудничество, а не конфликт.
Когда необходимый контакт установлен, сложное ЛСД переживание следует поместить в позитивные рамки. Нужно представить его как возможность встретиться с определенными травматическими аспектами бессознательного и проработать их, а не как неудачу или неприятность. Человек, осуществляющий помощь в случае психоделического кризиса, должен постоянно пытаться интернализировать переживание ЛСД субъекта и советовать ему или ей встретиться со своими проблемами лицом к лицу. ЛСД субъекту нужно настоятельно рекомендовать закрыть глаза и погрузиться в переживание, каким бы оно не было. Терапевт постоянно должен напоминать субъекту о том, что самый короткий путь, который выведет его или ее из сложного состояния, лежит через погружение в эмоциональную и физическую боль, переживание ее в полной мере и поиск каналов, по которым она может разрядиться. Этот процесс погружения можно облегчить музыкой. Если под рукой есть хорошая звуковая система, и субъект не против музыки, то ее необходимо включить в ситуацию как можно скорее.
Когда хорошие отношения установлены, можно начать активное вмешательство, предполагающее успокаивающий физический контакт, элементы игровой борьбы и давление или массаж тех частей тела, где ток энергии кажется заблокированным. Этого не следует делать, если доверие еще шатко или вообще отсутствует, и это абсолютно противопоказано, если субъект находится в параноидальном состоянии и считает окружающих преследователями. В некоторых случаях просто присутствие в комнате, где находится индивид, и ожидание может быть наилучшим решением. При таких обстоятельствах необходимо использовать все возможные способы и существующие ресурсы для того, чтобы удержать субъекта от того, чтобы он причинил вред себе или окружающим, а также нанес серьезный материальный ущерб. Следуя этому основному правилу, иногда все же следует совершать попытки установить связь с индивидом и постараться склонить его или ее к сотрудничеству.
Если гештальт переживания остается незавершенным в то время, когда действие препарата начинает ослабевать, следует применить психологические и физические методы для того, чтобы способствовать интеграции. В идеале, субъект должен выходить из сессии, чувствуя себя комфортно, расслабленно и без каких-либо эмоциональных или психосоматических симптомов. Две хорошо зарекомендовавшие себя в этой ситуации техники – абреактивный подход и очистительная гипервентиляция – обсуждались выше в этой книге. После того, как субъект достигнет физически и психологически комфортного состояния, важно создать спокойную и умиротворяющую атмосферу до конца дня и следующей ночи. В идеале, человек, переживший психоделический кризис, не должен оставаться один, по крайней мере, 24 часа после приема препарата. После этого времени терапевт должен снова встретиться с клиентом, оценить его состояние и, в зависимости от ситуации, выбрать стратегию на будущее. В большинстве случаев, если с кризисной ситуацией работали правильно, то дальнейшая помощь уже не требуется. Полезно также детально обсудить содержание переживания для того, чтобы помочь клиенту интегрировать его в свою повседневную жизнь. Если в результате ЛСД сессии появились какие-то эмоциональные или психосоматические жалобы, следует направить клиента для дальнейшей раскрывающей терапии и работы с телом. Ему следует предложить на выбор медитацию, гештальт-практики, нео-райхианские подходы, управляемое воображение под музыку, контролируемое дыхание и рольфинг.
