Рефлекс свободы - Павлов Иван Петрович
Этим господам нужно было поучиться как следует физиологии, Т. е. почитать основательно Гельмгольца. А они играют словами: «повергается влиянию расстояния». - а как подвергается — об этом ни звука.
Перцепция, если разобрать, — это есть условный рефлекс и ничего больше, а когда у Гельмгольца об условных рефлексах ничего и в голове не было, он их назвал бессознательными заключениями...
Вы видите, что у них не только нет ничего нового, а есть не знание того, что 50 лет и больше тому назад было истиной. Это доподлинно так. Я могу вызвать на состязание физиологов или психологов: пусть они докажут, что я не прав. Пожалуйста!
Теперь мы переходим на другое — гештальтистекое изучение поведения.
«Гештальтистская психология не любит понятий раздражителя и реакций!» Буквально так. Что это такое? Тут скандальные слова.
«Они возражают прежде всего той идее, что поведение мажет быть анализировано, либо разложено на единицы», Так что они не допускают раздражений и реакций, т. е, отрицают, что когда я поперхнулся, то у меня частичка раздражает гортань. Они не желают выделять, С этим далеко не поедешь! Как вам нравится! «Они возражают понятию о связи между раздражителем и ответом». Доподлинно так, читайте, кто хочет, Они возражают понятию, значит, значению о связи между раздражителями и обеспеченной и натуральной, т. е. существующей прямо или образованной практикой. Написано так, я не от себя говорю.
Я прочту следующий отрывок, потому что он весь собран из великолепных нелепостей. Они возражают теории, что интеллект есть просто цепь рефлексов, связанных вместе с тем процессом условности, — более того, они возражают против легкости, с которой употребляется психологами раздражитель. Психолог говорит о комплексном, о сложном каком-нибудь объекте, как о раздражителе. А они говорят: вы не можете так говорить, потому что от этого предмета идут разные раздражители. Но ведь никто против этого не спорит, Я смотрю на какой-нибудь предмет, и он может действовать одновременно и на наши глаза и на ваше обоняние, если есть запах. Почему же нельзя употреблять слово «раздражитель»?
Теперь переходим, можно сказать, к геркулесовым столбам. Это анализ поведения. Тут еще оказался один гештальтиет. Туда, в отдел гештальтистов, подбираются, видимо, специально поверхностные люди. Такой профессор Курт Левин!.. Из Берлинского университета, знай наших! Это человек, который посвятил сам себя специально психологической деятельности, Его возражения этим ассоциационистам и этой связи между раздражителями не идут так далеко, чтобы сказать, что они не существуют, Он так далеко не идет, но утверждает, что они не вызывают действия. Гоже хорошо! «Они недостаточная причина действия». Он иллюстрирует блистательными опытами, своими наблюдениями над самим собой. Все эти работы учителей и учеников приводятся в тексте книги. Можно себе представить, какая это умственная красота!
Предположим, я положил письмо в мой карман, внушая себе необходимость положить это письмо в ящик, когда буду проходить по улице мимо ящика. Я, таким образом, установил связь между видом этого почтового ящика как раздражителем и ответом, — реакцией — положением письма в ящик. Я вижу этот почтовый ящик и кладу туда письмо. Ассоциационист или психолог эту самую реакцию будут цитировать как хороший пример их доктрины. Но он начинает возражать. «Согласно ассоциационной психологии, это упрочение связи, стало быть, должно ее усилить». Хорошо, что он знает подкрепление. «Следовательно, когда я подойду ко второму ящику, то я должен стремиться в него тоже положить». (Смех.) Скажите на милость, что это такое? Это что-то абсурдное...
Если бы он сколько-нибудь думал, он должен был бы сказать следующее. Я положил письмо в карман. Я нес это письмо. Я задумался. Я позабыл об этом письме и прошел мимо ящика. Потом я увидел ящик, который попал мне на глаза, тогда мои мысли совпали и я положил письмо в ящик. Вот настоящая ассоциация. А он все перепутал. Это черт знает что такое! Вот такие господа анализируют высшую психологическую деятельность. Далеко они пойдут!
[КРИТИКА ГЕШТАЛЬТ-ПСИХОЛОГИИ (ПРОДОЛЖЕНИЕ)][ 58 ]
Акад. И. П. Павлов. — Мы будем продолжать сегодня предмет беседы прошлой среды, так как он не был закончен. Это достойная и подходящая тема, потому что теперь мы серьезно соединяем психологическое с физиологическим.
Прежде всего я передам вам поподробнее то, о чем я говорил бегло в прошлый раз. Это глава с описанием гештальтистской психологии Вудвор-сом. Она так и называется: «Понимание обучения согласно гештальтистской психологии». Обучение, понимание обучения — это есть основная тема. Я буду вам читать, что тут написано.
«Стремление психологической теории со дня Эббингауза шло в направлении механического понимания обучения».
Дальше говорится: «С другой стороны, работа Павлова и его школы, энтузиазм, с которым психологи приняли идею условных рефлексов, усилили старое ассоциационное учение об обучении, как выясняющее связь между действием стимула и ответом».
«Гештальтистская психология есть теперь главный оппонент ассоциационизма, она не верит в эти элементарные связи, как прирожденные, так и приобретенные. Не то чтобы она не любила мозгового механизма или динамизма, но она верит, что мозг работает в более обширных формах забиранием промежутка (я это объясню) и работает скорее, чем операционная производительность путей, связующих эти центры в мозгу». Это буквальная передача.
Что такое фраза: «работает в больших формах, забиранием промежутка, заполнением промежутка».
Помните, как в прошлый раз уже излагал, — они обратили внимание на то, что мы улавливаем в коре явления в целом, если есть намек на существование каких-нибудь перерывов, то мы их заполняем от себя. Из этого они сделали какой-то особенный принцип и назвали это «заполнением промежутка». Есть книга Коффки, одного из гештальтистов, она... называется «Growth of mind». Ну-те, англичане, скажите, что значит Growth — это рост или происхождение? По словарю это значит рост и происхождение. Между тем, это огромная разница.
В обсуждении вопроса об обучении Коффка основывается исключительно на опытах Келера с обезьянами. Он приходит к заключению, что все обучение состоит в понимании (это слово «инсайт»), и что Торндайк, поддержавший метод обучения опытом и ошибками, есть просто «mistake» — ошибка, можно даже сказать, недоразумение. Как вам нравится? Дальше он пишет: «Торндайк указывал на постепенное получение, обнаруживание в его кривых обучения, как на доказательство против внезапного понимания».
Торндайк, как и мы, держал своих кошек взаперти, они учились, как отпирать дверцу и т. д. Конечно, они постепенно научились делать это скорее. Он называл это кривыми обучения. Он находит, что основная кривая роста, т. е. умение отпирать все, увеличивалось и ускорялось, становилось наиболее точным и более коротким. На этом основании Торндайк и говорил, что никакого тут разумного понимания дела сразу нет, Это есть постепенное обучение. Коффка переиспытал, пересмотрел эти опыты Торндайка и нашел, что в некоторых случаях бывает и внезапное решение. Он к этому и привязался. Сам Торндайк говорит, что многое, конечно, затрудняет задачу. Обучение и окончательная цель обучения достигаются то скорее, то медленнее.
Дальше Коффка передает по-своему весь метод Торндайка и заключает, что никакого обучения нет, кроме понимания. Понимание не просто — говорит он— существует рядом с методом проб и ошибок как прибавочный способ обучения. Метод опыта и ошибок просто вытесняется. Значит, этот метод опыта и ошибок, как его изображает Коффка, передавая Торндайка, означает прежде всего, что ничему новому животное не обучилось. Устранение неуспешных движений и фиксация успешных (по Коффке) должны происходить без всякого эффекта со стороны животных. Видите, как дико получается! Животное не имеет ни малейшего познания, почему его поведение модифицировалось и изменилось. Весь процесс, в котором этот успешный акт сохранился, а неуспешный постепенно ликвидировался чисто механический.
