Максим Калашников - Хроники невозможного. Фактор «Х» для русского прорыва в будущее
В 1890-м, когда Цеппелин уже основал свое акционерное общество и начал готовиться к постройке первого аппарата, калужский учитель пишет статью «О возможности построения металлического аэростата» и пересылает ее (вместе с бумажной моделью) великому химику Дмитрию Менделееву, еще одному энтузиасту аэронавтики. Менделеев, пользуясь своим авторитетом, помогает Циолковскому послать письмо в ИРТО – Императорское русское техническое общество. Циолковский в письме просит ИРТО «пособить по мере возможности морально и нравственно».
23 октября 1890 года на заседании Воздухоплавательного отдела ИРТО проект Циолковского представляет председатель отдела Е. Федоров. Сей признанный эксперт в области воздухоплавания говорит, что, хотя «идея г-на Циолковского заслуживает внимания», но «какой бы ни были формы аэростаты и из какого бы ни были сделаны материала, все же они вечно, силою вещей, обречены быть игрушкой ветров». Хотя – будем справедливыми – Федоров отметил крайнюю добросовестность и правильность расчетов калужанина и заявил, что со временем Циолковский «может оказать значительные услуги воздухоплаванию». На основании доклада Федорова ИРТО постановило: «Г-ну Циолковскому оказать нравственную поддержку, сообщив ему мнение Отдела о его проекте. Просьбу же о пособии на производство опытов отклонить» (См.: Впереди своего века. М.: Машиностроение, 1970. С. 26).
Циолковский разъярен. Проект рассмотрели без него, он не мог привести аргументы в свою защиту. Константин Эдуардович в 1891-м пишет отчаянное письмо знаменитому физику Александру Столетову. Просит помочь продвинуть дело, организовать обсуждение проекта в кругу энтузиастов. В 1892-м году Циолковский, переведенный на должность учителя арифметики и геометрии в Калужское уездное училище, на деньги своих друзей издает революционную работу «Аэростат металлический управляемый».
Здесь он – независимо от Цеппелина – выдвигает предложение сделать обшивку воздушного корабля волнистой (гофрированной) – очень прочной. Дирижабль Циолковского должен быть переменного объема (увеличивающегося по мере набора высоты). То есть, дирижабль может не стравливать драгоценного легкого газа. Он предлагает использовать моторы для подогрева газа, использовать выхлоп двигателей. Все это – обычно для современных дирижаблей. Кроме того, Циолковский предлагает автопилот для своего дирижабля.
Снова Воздухоплавательный отдел ИРТО отмахивается от Циолковского, аки от надоедливой мухи. Сам друг-товарищ Менделеева, военный аэронавт А. Кованько пишет: «…Относиться строго к его проекту нельзя, а следовало бы, так сказать, помочь ему, – направить на путь истинный: объяснить ему более категорически глубину тех ошибок, в которые он впал. Может быть, как человек обстоятельный, он и сделает такие дополнения в проекте, которые сделают его осуществимым. Это один из серьезных изобретателей… Единственно, что подкупает у Циолковского – это складчатость оболочки, т. е. ее развертываемость…»
В общем, трудись, учитель калужский, на свои гроши, совершенствуй проект. А от государства – шиш с маслом. Знакомо по нынешним временам, читатель, не правда ли?
А ведь если бы тогда к работам Циолковского отнеслись всерьез, уже к 1904 году Россия могла бы получить первые цельнометаллические дирижабли. Как бы они пригодились в Русско-японскую войну – для разведки передвижений японцев среди сопок Манчжурии и для нанесения бомбовых ударов! Как пригодились бы они в августе 1914 года в Восточной Пруссии, когда мы реально могли разгромить немцев и рвануться к Берлину!
Циолковский вновь пытается прошибить стену. Опубликовав в 1893 году статью «Возможен ли металлический аэростат» в журнале «Наука и жизнь». Затем он отправляет ее вместе с моделью дирижабля во Французскую академию наук. Немного спустя, в 1895-м, Циолковский предлагает проект аэроплана. Никаких уродливых бипланных «этажерок». Константин Эдуардович рисует сигарообразный обтекаемый моноплан с тянущим винтом.
В 1896-м во Франции публикуется работа Константина Эдуардовича – «Железный управляемый аэростат на 200 человек длиною в большой морской пароход». Но все даром – ИРТО не меняет мнения. На какое-то время Циолковского действительно поддерживает: ведь он в 1889–1890 годах строит первую в мире аэродинамическую трубу-воздуходувку для проверки теоретических расчетов на моделях. Публикует статьи по итогам опытов. Благодаря академику М. Рыкачеву Академия наук дает Циолковскому 470 рублей на продолжение опытов. Циолковский в 1901 году шлет в Академию отчет о своих аэродинамических опытах – но никто ему не отвечает.
Циолковский мечтает о создании первой в мире, громадной аэродинамической лаборатории (обсерватории на языке КЭЦ). Ее еще действительно нет на Западе. Об этом он в 1902-м пишет академику Рыкачеву. Мол, мне в своей квартире с воздуходувкой развернуться негде. Но только Ленин и красные воплотят мечту Циолковского, создав в голодной Москве ЦАГИ – Центральный гидроаэродинамический институт.
«Тяжело работать в одиночку, многие годы, при неблагоприятных условиях и не видеть ниоткуда просвета и содействия», – находим в записях основоположника нашей космонавтики. (Формулу ракетного движения КЭЦ выводит в 1897 году!)
Циолковский не сдается. Он пишет, что металлический дирижабль «в значительной степени мог облегчить развитие отечественной промышленности и укрепить могущество Родины, а следовательно, и улучшить жизнь…» 1898 год. Статья «Простое учение о воздушном корабле и его построении». Цитата: «Воздухоплавание сделается богатством всех народов. Не будет человека, который прямо или косвенно не получит выгоды от аэростата… Аэростат для ученого не только экипаж, но и дом с лабораторией, останавливающийся на любой высоте: с высоты этой он может делать прекрасные фотографические снимки, заменяющие карты с тем или другим масштабом… Лучше, чем теперь, будут изучены атмосферические течения высших слоев атмосферы и другие метеорологические явления.
А как двинется фабричная промышленность с введением газового воздухоплавания! Сколько для аэростатов нужно железа, стали, водорода, которым, со временем (привет нынешним теоретикам водородной энергетики. – М. К.), несомненно, будут работать газовые двигатели аэростата…
Человечество приобретет всемирный океан, дарованный ему как бы нарочно для того, чтобы связать людей в одно целое, в одну семью…»
Первая машина Цеппелина уже поднялась в воздух, когда Константин Эдуардович Циолковский (КЭЦ) в 1905–1908 годах публикует серию статей «Аэростат и аэроплан» в журнале «Воздухоплаватель».
1909 год. Цеппелин уже строит свои «эльцеты» серийно! Но власть царской России по-прежнему не хочет замечать проектов КЭЦ. Хотя Циолковский предлагает строить дирижабли без потери газа и балласта, чего нет у немцев. КЭЦ предлагает использовать нагрев несущего газа выхлопами моторов.
Черт, да уже 1914-й! Вот-вот начнется Первая мировая. Германия вовсю строит флот цеппелинов. Последние мирные месяцы перед роковым июлем 1914-го. С 8 по 13 апреля в Петербурге работает Третий воздухоплавательный съезд, организованный Всероссийским аэроклубом. КЭЦ приглашен. Он делает доклад о своем воздушном корабле, показывает модели и слайды-диапозитивы.
Но Циолковского рубит… сам основатель современной аэродинамики, профессор Николай Жуковский. Он не одобряет проекта. Его выступление влияет на содержание других высказываний. КЭЦ опять затоптан.
Гений Жуковский – но в образе «признанного специалиста» – гнобит другого гения.
Судьба Циолковского – тоже урок. Кстати, внешне (даже с сегодняшних позиций) он действительно выглядит сумасшедшим. Был друг КЭЦ – философ-космист Федоров, который мечтал воскресить всех умерших. А Циолковский разрабатывал проекты космических кораблей, чтобы расселить победившее физическую смерть человечествопо Вселенной. Ну не придурки ли – с точки зрения обывателя?
Ведь параллельно с разработкой цельнометаллических дирижаблей, с 1896-го и до 1917 года, КЭЦ создает четыре проекта космических кораблей. Разрабатывает формулу ракетного движения. Высказывает идеи орбитальных станций, солнечных батарей, использования атомной энергии (правда, у него – не уран, а радий используется). Циолковскому принадлежат реально прорывные идеи в области жизнеобеспечения на борту космокораблей. Он вовремя предсказал наступление эры реактивной авиации. Так что «безумец» оказался просто умнее 99,9 % окружающих. И – будем справедливыми – именно в СССР Циолковский получил почет и уважение, орден и достойное содержание. Именно благодаря ему оказались воспламенены умы создателей руско-советской космической программы. Циолковского. 9 ноября 1921 года Ленин подписал решение Совнаркома: «…Ввиду особых заслуг изобретателя К. Э. Циолковского в области научной разработки вопросов авиации назначить К. Э. Циолковскому пожизненную пенсию…»
