Психотерапия для депрессивных жаб - Роберт де Борд
– Разумеется, – согласилась Цапля. – Я хочу сказать, что мы рождаемся с определенным набором базовых, сходных для всех детей эмоций, которые можно уподобить основным цветам. Но по мере развития личности каждого из нас наши реакции и чувства приобретают индивидуальный характер, в точности как основные цвета, смешиваясь друг с другом, порождают самые разные оттенки. Это понятно?
– Да, – сказал Жаб, – это мне понятно.
– Вот и хорошо, – ответила на это Цапля. – Что же, на ваш взгляд, представляют собой эти базовые эмоции?
Жаб нахмурился, почесал макушку, но придумать ничего так и не смог.
– Попробуйте взглянуть на эту проблему вот под каким углом, – продолжала Цапля. – Вы не женаты, это мне известно, но племянники или племянницы у вас есть?
– Ну конечно же! – воскликнул Жаб. – Я никогда не забываю о днях их рождения, а на Рождество с радостью покупаю им подарки. Если по правде, они, думаю, меня очень любят.
– Отлично, – ответила Цапля. – Тогда как бы вы определили хотя бы некоторые их эмоции?
– Ну… Они постоянно веселятся и носятся во всех направлениях. Откуда у них только силы берутся! А когда появляюсь я, груженный подарками, бросаются меня обнимать и осыпают градом поцелуев. Это потрясающе! Причем, заметьте, – продолжал Жаб, – дело не только в подарках, ведь подобный прием они оказывают каждый раз, когда я к ним прихожу. Просто они очень ласковые.
– Ничуть в этом не сомневаюсь, – сказала психотерапевт. – Давайте это запишем.
Затем подошла к флипчарту, написала заголовок «Базовые детские эмоции», а под ним «веселье и ласковость».
– Можете назвать что-нибудь еще? – задала вопрос Цапля.
– Еще они могут злиться друг на дружку, – продолжал Жаб. – Я видел между ними самые ужасные драки, когда их приходилось буквально растаскивать силой. Просто маленькие бесенята.
– Стало быть, это еще одна базовая эмоция, – произнесла Цапля и приписала на доске слово «злость».
– Да-да, в этом я с вами точно соглашусь.
– Еще что-нибудь придумать можете? – спросила Цапля.
– Что-то меня малость заклинило, – после некоторого молчания ответил Жаб.
– А вы подойдите к вопросу с другой стороны, – предложила психотерапевт. – С какими базовыми эмоциями мы появляемся на свет? Какими из них нас самым естественным образом наделяет природа, чтобы нам не надо было им учиться?
– Не знаю, к этому вы клоните или нет, – продолжал Жаб, – но мои маленькие племянники и племянницы легко расстраиваются и впадают в уныние. Помню, в последний мой приход они ревели потому, что у них умер щенок. Я пытался их как-то утешить, но у них ручьем катились слезы. Так что пользы от меня было немного. В конечном счете я и сам расплакался. Понимаете, в действительности у меня очень ранимое сердце.
С этими словами Жаб высморкался, потеребил галстук-бабочку, и в его глазах заблестели слезы.
– Да, эта эмоция и правда представляется самой что ни на есть базовой, – произнесла Цапля и приписала к перечню слово «печаль». – Еще?
– Нет, больше я ничего придумать не могу, – покачал головой Жаб.
– А как по поводу страха? – спросила Цапля. – На личном опыте я не раз убеждалась, что дети могут бояться даже пустяков, что их ничего не стоит напугать. Вы не поверите, но некоторые взрослые просто обожают на этом играть, хотя это уже совсем другая история. Ну так как, согласны насчет страха?
– А то! – ответил Жаб. – Я до сих пор помню, как пробудился от первого в жизни кошмара, когда был совсем еще маленьким. Причем меня никто не учил себя так вести. Я просто заорал, и все. Это вышло естественно, само по себе.
– Совершенно верно, – сказала Цапля. – Думаю, он-то и дополнит наш список.
И дописала на доске слово «страх». Итоговый перечень принял такой вид:
– Взятые вместе, эти чувства образуют так называемого естественного ребенка и формируют значимую часть детского эго-состояния, – сказала психотерапевт.
– Значит если кто-то ластится, злится, печалится или боится, можно сказать, что он пребывает в состоянии естественного ребенка, так?
– Совершенно верно, – ответила Цапля, – хотя злость представляется чувством более сложным. Позже эту специфичную эмоцию мы рассмотрим более подробно.
– Стало быть, пребывать в детском состоянии можно в любом возрасте? – задал вопрос Жаб.
– Несомненно, – ответила Цапля, – вне зависимости от того, сколько нам в действительности лет, впав в эго-состояние ребенка, мы чувствуем и ведем себя точно так же, как в детстве.
Стало тихо, Жаб погрузился в глубокие раздумья. И только после долгой паузы наконец заговорил:
– Думаю, я часто пребываю в эго-состоянии ребенка.
Потом снова затих.
– Но это еще не целостная картина, а только ее половина, – продолжала Цапля.
– Как это? – спросил Жаб. – Разве о состоянии детского эго можно сказать что-то еще?
– Вне всяких сомнений, – ответила Цапля. – Причем много чего. Как мы уже убедились, естественное поведение ребенка представляет собой мозаику базовых эмоций.
И показала на флипчарт.
– К примеру, ребенок будет кричать, чтобы его покормили и одарили вниманием, пить молоко, сколько сможет, а когда насытится, довольно уляжется спать. Все эти естественные эмоции вступают в игру с первого дня жизни, но по мере его роста и укрепления физической крепости эмоциональная жизнь тоже получает развитие и набирает силу. Одновременно с этим активную роль начинают играть и другие факторы, самым значимым из которых являются родители ребенка. В его сознание они вторгаются с самого начала. Что бы он ни делал, за этим неизменно следует некая реакция матери или отца, которая производит на него глубочайшее впечатление.
В ответ на крик ребенка мать обычно бросается ласкать его и утешать. В то же время в действиях и поступках родителей может и не быть любви. Устав или даже заболев, мать может ответить резкостью. А отец может придерживаться строгих взглядов на воспитание чада и сознательно игнорировать детские крики из страха его «избаловать».
– На этом фоне сразу понимаешь, до какой степени уязвимы дети… – задумчиво протянул Жаб. – Раньше я никогда не задумывался о том, какой властью над ними обладают взрослые. Это же самое тотальное подчинение. Детей можно любить, а можно отвергать, можно ласково обнимать, а можно обращаться жестоко. И какие тебе достанутся родители сродни лотерее.
Он совсем затих и глубоко задумался о собственном детстве, пытаясь вспомнить, какие чувства его тогда одолевали.
– Вы совершенно правы, – после некоторой паузы вновь заговорила Цапля, – большинство родителей ради детей из кожи вон лезут, и лишь очень немногие из них не желают отпрыскам добра. Но, будучи всего лишь людьми, они передают им не только гены, но и верования и модели поведения. Детям же в итоге не
