Архетипы в русских сказках. Какая детская травма у Кощея. Как прошла сепарация Колобка. Почему премудрость не спасла Царевну-лягушку от абьюзера - Елена Владимировна Журек
И вот идет по лесу бравый красавец Петух. Шпоры, клюв, коса острая при себе.
– Ой, петенька, – плачет зайка, – где тебе ее выгнать? Волк гнал – не выгнал. Медведь гнал – не выгнал.
– А вот я выгоню. Пойдем, – говорит петух. Пошли. Вошел петух в избушку, стал на пороге, кукарекнул, а потом как закричит:
– Я – петух-чебетух,
Я – певун-лопотун,
На коротких ногах,
На высоких пятах.
На плече косу несу,
Лисе голову снесу.
А лисичка лежит и говорит:
– Ой, петух, берегись: мой хвост что прут, – как дам, так и смерть тебе тут.
И – прыг на печь к лисе. Клюнул лису в спину. Как подскочит лисица да как побежит вон из зайкиной избушки, а зайка и двери захлопнул за нею.
Лисоньку не покромсал, но перспективу пойти на воротник донес четко. Ретировалась рыжая абьюзерша, уступив место… более крепкому абьюзеру. Променял Зая безопасность свою на сожительство жесткое. И теперь тем более не рыпнешься. Навряд ли в лесу найдется конкурент грозному сорвиголове Петуху.
И остался он жить в своей избушке вместе с петушком.
А как бы хотелось? А хотелось, чтобы Петух наставником был, а не сожителем. Потому что сожитель – это значит, Зайка остался слабым и нуждающимся в защите, то есть зависимым. Наставник же прокачал бы уверенность в себе, силу физическую (айкидо всякое), подрастил Внутреннего Взрослого и оставил бы Заю жить свою жизнь…
«Лиса и журавль» или спид-дейтинг для чайников
Сказка простая и коротенькая. Подружились Лиса и Журавль. Лиса друга в гости позвала, каши наготовила и подала на тарелочке плоской. Журавль «тук-тук» клювом – ничего в рот не попадает. Позвал и он Лису. Окрошку в кувшин налил. Сам ест, а Лиса только горлышко облизывает.
Вот вздумала лиса угостить журавля, пошла звать его к себе в гости:
– Приходи, куманек, приходи, дорогой! Уж я тебя угощу!
Пошел журавль на званный пир. А лиса наварила манной каши и размазала по тарелке. Подала и потчевает:
– Покушай, голубчик куманек, – сама стряпала.
Журавль стук-стук носом по тарелке, стучал, стучал – ничего не попадает!
А лисица лижет себе да лижет кашу, так все сама и съела.
Кашу съела и говорит:
– Не обессудь, куманек! Больше потчевать нечем.
Журавль ей отвечает:
– Спасибо, кума, и на этом! Приходи ко мне в гости.
На другой день приходит лиса к журавлю, а он приготовил окрошку, наклал в кувшин с узким горлышком, поставил на стол и говорит:
– Кушай, кумушка! Право, больше нечем потчевать.
Лиса начала вертеться вокруг кувшина. И так зайдет, и эдак, и лизнет его, и понюхает-то, – никак достать не может: не лезет голова в кувшин. А журавль клюет себе да клюет, пока все не съел.
– Ну, не обессудь, кума! Больше угощать нечем!
Взяла лису досада. Думала, что наестся на целую неделю, а домой пошла – не солоно хлебала. Как аукнулось, так и откликнулось!
С тех пор и дружба у лисы с журавлем врозь.
Короче, глобальный облом.
Все голодные и недовольные. Сказка анонсируется как об умном Журавле и хитрой Лисе. Как по мне, так странно. В чем мотив-то? Очевидно же: в начале оба хотели дружбу вести. А может, и съехаться в будущем. Свадебку сыграть. Помереть в один день… и все такое.
Изначально же герои разные совсем! Она – хищница, он – добыча. Она – млекопитающее, он – яйцекладущий. Она – земная, он – воздушный. Раз-ны-е!
Но… очень желающие, как говорят психологи, полечиться друг об друга. Закрыть, так сказать, свои гештальты. Главная незакрытая потребность у обоих – одиночество. Когда тоска зеленая к горлу подступает, не очень разборчивым становишься. В козле – тьфу, в журавле – принца названного видишь. В любой лисе – принцессу.
Любовь зла… а точнее, слепа. Так устроено испокон веков, что надевает на нас чувство это сильное очки розовые. Розовые-прерозовые. А попутно и крышу гормональным ураганом сносит. То есть когнитивный мозг (трезвый разум) отключается. А все для чего? Чтоб плодились и размножались человеки. Нос не воротили от хоть и не шибко подходящего, но представителя пола противоположного.
Так вот… Когда думалка под названием «неокортекс» отрубается, человек не замирает такой – и что делать? Нет! Напротив, он активен, так как в голове единовластие: правит мозг эмоциональный. А в нем… чего там только нет! Родительские: программы, сценарии, поведенческие паттерны, установки и убеждения.
Понимаете? Пока мы ошарашены коктейлем под названием «Любоф», мы действуем бессознательно – по предписаниям родителей. И кого мы выберем себе в партнеры? Именно! Одного из – или «маму», или «папу». Того, от кого в большей степени не получили любви, принятия и безопасности.
Надежда же умирает последней? Вот и тут: иллюзия найти того, кто наконец-то долюбит, то есть будет нежен и ласков. Примет меня такой, какая я есть, и не будет унижать, указывать на недостатки и попирать достоинства. Защитит – возьмет на плечи свои крепкие решения задач финансовых, шкаф передвинет, с шумным соседом разберется.
Ах мечты, мечты… Пока не проработаны детские травмы и самостоятельно не закрыты базовые потребности – сепарации от родительских фигур не будет! А пока нет сепарации, по-любому в партнерах окажется «мама» или «папа» со всеми вытекающими сценариями общения, дефицитами и болью.
Вот так и у Лисы с Журавлем. Хотелось семьи крепкой или хотя бы дружбы (это кто верит в дружбу между мужчиной и женщиной), а вышло что?.. Она ему свой сценарий, он ей свой. Конфликт и конец отношениям. В мире людей конец отношениям далеко не всегда сопровождается физическим расставанием. Живут себе бок о бок. Сами понимаете – дети, ипотека. Живут и голодают: недокормленные в детстве материнской любовью – теперь «на воде и хлебе» от жены, от мужа.
Размазанная по тарелке каша, окрошка в высоком кувшине для меня – метафора иллюзии, что мы будем счастливы! Будем
