Отпусти добро: Как избавиться от комплекса «хорошего человека« и обрести свое истинно. Практический профайлинг: Искусство прогнозировать мотивы тех, кто рядом с вами - Юлия Чалова
Это определение проясняет причину того, почему человек поддерживает свою самоидентификацию: он просто не помнит ничего другого о себе. И, как напоминают Фирман и Джила, когда мы живем в рамках некой идентичности, «наши действия становятся ограничены и управляемы соответствующим мировоззрением»[3]. Поскольку ничего другого мы не знаем, то живем свою жизнь, выбирая для себя те профессиональные сферы, отношения и виды деятельности, которые соответствуют нашей самоидентификации и подкрепляют ее. Вся наша энергия уходит на поддержание выбранной идентичности, а редкие и едва уловимые проявления истинного «Я» вытесняются на задворки нашей жизни – но пока это кажется нам правильным, мы вряд ли прекратим это делать.
Например, Бет воспитана родителями, чье понимание добродетели сводится к тому, что она всегда должна быть приятной другим, – что, безусловно, подразумевает, что неприятной быть нельзя никогда. С виду подобная установка выглядит безобидно, ведь большинство родителей хотят, чтобы их дети были приятными людьми. Но самые ранние наши представления о приятном и неприятном определяются лишь тем, что мы усваиваем из внешнего мира: выражения лица, язык тела и речь. Бет, довольно чувствительный ребенок, знает, что представления родителей очень важны для них, и, конечно, она стремится быть хорошей, чтобы угодить им. Для ребенка отношение родителей к его поведению практически означает отношение их к нему как личности, а не как к ребенку – в детстве увидеть разницу между этими вещами трудно, поэтому она действительно изо всех сил пытается делать и говорить то, что будет считаться не только хорошим, но и приятным. Она много улыбается, одевается в приятную глазу одежду, она старается угождать окружающим, все время отслеживая в выражениях их лиц и в языке тела признаки того, что она им угодила. Если это войдет в привычку, девочка будет отождествлять себя с необходимостью угождать людям. До тех пор пока она заслуживает одобрение людей своим приятным поведением, она закрепляет себя в этой роли и наверняка продолжит вести себя так же. Даже если она периодически испытывает отчаяние из-за неудач, все равно она, скорее всего, будет поддерживать эту роль, поскольку за каждым периодом отчаяния следует возрождение надежды, основанной на вере в правильность угождающего поведения.
Конечно, нельзя винить за это родителей Бет. Как уже говорилось, обсуждение роли родителей в формировании самоидентификации хорошего человека не подразумевает перекладывание на них вины. Прежде всего потому, что, как вы увидите в дальнейшем, проекция осуществляется бессознательно, а человека нельзя винить за то, что он делает бессознательно, тем более есть надежда, что это когда-нибудь выйдет на уровень сознания. Во-вторых, как вы убедитесь на нескольких примерах, приведенных в следующих главах, родители наверняка находятся в плену собственных самоидентификаций. И в-третьих, нам важно понять, как возникает обсуждаемая нами проблема, а это невозможно без рассмотрения феномена родительской проекции. Но родителей не нужно винить, хотя бы потому, что такое обвинение превращает всех нас в жертв и снимает личную ответственность за то, чтобы сделать хоть что-нибудь для решения своей проблемы, – а в этой книге речь идет как раз о принятии личной ответственности за свои действия и о необходимости самостоятельно делать что-нибудь для улучшения качества своей жизни.
Глава 2
Как связаны проекция, интроекция и самоидентификация хорошего человека
Когда мы не в состоянии справиться с определенными эмоциями или представлениями о себе, мы можем проецировать их на других, а другие, в свою очередь, могут интроецировать то, что мы им навязываем. Такая взаимная динамика может быть едва ощутимой, но запутанной. В этой главе мы рассмотрим на нескольких примерах, как самоидентификация хорошего человека формируется посредством процессов проекции и интроекции – с точки зрения как ребенка (интроектора), так и родителя (проектора). Следующая история даст вам более ясное представление о том, как это может происходить.
Диана
Мы рассмотрим яркий пример проекции и интроекции на примере истории Дианы и ее отца, Джексона. Каждая ошибка, которую допускает Джексон, совершается по вине кого-то другого; все, что он намеренно делает в гневе, от стыда, на грани насилия, все проявления темной части его натуры проецируются на кого-нибудь: «Ты заставляешь меня делать такие вещи, если бы ты не была такой-то, мне бы не пришлось так поступать. Ты просто должна перестать быть такой-то».
Даже любая неосознанная ошибка, если ему на нее указать, отрицается, или вина за нее перекладывается на другого. Это способ выживания Джексона – потому что для него всепоглощающее чувство стыда, накрывающее в моменты неправоты, равносильно смерти. Он просто не в состоянии видеть себя неправым, потому что само его ощущение бытия привязано к собственной непогрешимости.
Поскольку Диана, как любой ребенок, появилась из утробы матери, где она пребывала в единстве со всем вокруг, и поскольку на самом глубоком уровне своего естества мы на самом деле ощущаем это единство друг с другом и со всем сущим, она воспринимает все свое окружение и тех, кто живет рядом с ней, как единое целое. Таким образом, все вокруг нее становится зеркалом, в котором она находит свое отражение, то есть она в своем нежном возрасте находится в первобытном состоянии восприимчивости: она воспринимает все, что происходит вокруг, как часть самой себя. Именно поэтому дети плачут, когда слышат, как родители ругаются неподалеку, и поэтому трехмесячный ребенок, сумевший дотянуться до погремушки, сразу тянет ее себе в рот: он думает, что игрушка – это такая же часть его, как, например, его большой палец. И это хорошая иллюстрация процесса интроекции.
Джексон бессознательно проецирует на Диану все то, что он не может вынести в себе, а Диана интроецирует, то есть принимает эту проекцию как свою идентичность. Если отец проецирует неправоту, она ощущает себя неправой. Некоторые люди, склонные к интроекции, впоследствии признают, что чувствуют себя виноватыми за то, что родились, – настолько сильны их первичные самоидентификации. Интроекция означает, что Диана включает в свою самоидентификацию все те вещи, которые Джексон на нее проецирует, и верит, что они являются ее частью.
Дианина роль козла отпущения для отца означает, что она остается рядом, то есть ее не отвергают. Таким образом, поскольку за принятие на себя вины отца она получает вознаграждение, она делает вывод, что все делает правильно. Она должна быть хорошей, чтобы компенсировать пороки Джексона и то чувство собственной ничтожности, которое она
