Галина Артемьева - Зрелой женщине принадлежит мир. Как быть счастливой в мире мужчин
Она дожила до глубокой старости, постоянно будучи занятой и требовательной к себе. Умерла на 98-м году жизни не болея. Просто тихо ушла.
В продолжение каждой литургии в храмах верующие молят о «христианской кончине живота своего: безболезненной, непостыдной, мирной».
Такая кончина – награда за земные старания, за уважение к жизни и кроткое претерпевание ее тягот.
Мне в наследство остался дневник этой необыкновенной женщины. Он объяснил многое. Но это тема отдельная, а сейчас – вывод: человек долго остается на плаву, если не сдается и не дает себе поблажки!
Вот ради чего я рассказала эту историю.Дружба со старшими достойными людьми – это великое благо и счастье. Она очень многое может дать обеим сторонам – и старому, и молодому другу.
...Проживший долгие годы человек с удовольствием делится своим опытом. А юный – набирается этого опыта. И вдруг осознает, что человек, которого он первоначально считал старым, в глубине своей души молод…
Проживший долгие годы человек с удовольствием делится своим опытом.
А юный – набирается этого опыта. И вдруг осознает, что человек, которого он первоначально считал старым, в глубине своей души молод…
Об этом и кое о чем еще написала мне, словно услышав мои мысли, очень дорогой мне человек, Ольга Юлиановна Семенова , журналист, автор многих книг и дочь нашего выдающегося и всеми любимого писателя Юлиана Семенова.
Вот ее рассуждения:
Чтобы не зарекомендовать себя сытой стареющей дамой, гламурно рассуждающей о морщинках, разговор поведу о тех, чья судьба не волнует лишь самого равнодушного – о наших пенсионерах. В 60-е годы прошлого века в США возникло движение «Серые пантеры». Еще девчонкой вычитав о нем в глянцевом по виду, но серьезном по содержанию журнале «Америка», я подивилась тогда напору заокеанских бабушек – хрупких созданий с аккуратными сиреневатыми кудельками, устраивавших манифестации, «выбивавших» льготы, социальную помощь, увеличение пенсии и заставлявших политиков с короткой памятью думать о старшем поколении не только в период предвыборной компании, а постоянно. Позднее партия с таким названием была основана и успешно действовала в Германии, а несколько лет назад подобное движение появилось в России. Уровень цивилизованности общества определяется его отношением к детям и старикам, и тут нам позавидовать сложно: беспризорников не меньше, чем после революции, десятки и сотни тысяч нищих стариков и старушек. Более половины российских пенсионеров живет за чертой бедности, остальные пожилые люди хоть и сводят концы с концами, но из-за маленьких пенсий не могут позволить себе ничего лишнего. Хотя может ли человек, проработавший всю жизнь, считать для себя «лишним» отдых в санатории, путешествие, покупку модной одежды или просто поход в оперный театр?! Ответ сам напрашивается. Так что такое движение в нашей стране необходимо и хочется пожелать сил, терпения, успехов и долголетия как и лидерам движения, так и тем, чьи интересы оно защищает…
Отчетливо помню события тридцатилетней давности, когда в 15 лет загремела в больницу с какой-то несущественной хворью. Моей соседкой по палате оказалась сухонькая приветливая арбатская старушка с тоненьким дребезжащим голоском. Проникнувшись симпатией к малолетней соседке, старушка беседовала со мной о школе, расспрашивала об учителях, рассказывала о своей молодости, а при моей выписке протянула листочек с номером своего телефона и вовсе не дребезжащим, а звонким, юным голосом сказала: «Звоните обязательно, приводите подружек, мы будем пить чай, играть на пианино, танцевать и веселиться!» Время в ту секунду будто остановилось, а потом стремительно понеслось вспять. Десятилетия свернулись засохшими листиками из гербария и передо мной стояла не старушка с личиком-печеным яблочком, а моя ровесница, только чуть иначе одетая и причесанная – розовощекая стройная гимназистка с аккуратными косичками и в накрахмаленной школьной форме дореволюционного образца. Мы понимали друг друга с полуслова, смеялись тем же шуткам, плакали над теми же книгами, мечтали об одном и том же смелом и добром мальчике, я обязательно позвонила бы к ней в ближайшие выходные и мы бы встретились на бульваре и, погуляв под притихшими деревьями, пошли бы к ней домой – пить чай с нашими общими подружками, кружиться под мелодии Штрауса и веселиться, мы стали бы самыми лучшими друзьями на свете, мы… Но волшебство продлилось всего несколько мгновений, гимназистка исчезла, я так никогда и не позвонила той милой старушке, предпочтя чаепитию и вальсированию под звуки пианино кока-колу и просмотр видео с моими одногодками и осваивание сложных па событийного тогда танца Майкла Джексона в образе вампира на кладбище. Но, странное дело, с годами я все чаще вспоминаю ту старушку. Иногда с нежностью, иногда с грустью, порой с чувством вины. Недавно я рассказала о ней моему шестнадцатилетнему сыну Юлиану. Он слушал внимательно, серьезно, а в конце рассказа у него, играющего на пианино и специально исполняющего вальсы под Новый год, чтобы папа с мамой потанцевали, предательски заблестели глаза и он выдохнул: «Бедная, мне ее жалко, почему ты ей не позвонила?» С тех пор Юлиан иногда, с легким укором в голосе, повторяет, имитируя интонацию той безымянной старушки: «Приходите, мы будем пить чай, играть на пианино, танцевать и веселиться» – и мы оба грустно улыбаемся.
В бумагах одной старой ирландской дамы после смерти обнаружили стихи. Не буду говорить об их литературном достоинстве, есть, конечно, стихи получше, но наивный рифмованный рассказ о долгой жизни, о выросших детях и внуках и о скончавшемся муже заканчивался словами, которые меня тронули, напомнив «мою» арбатскую старушку:Я та же. Я ничуть не изменилась.
Пусть в теле нет ни ловкости, ни силы,
На месте сердца пусть в груди тяжелый камень,
Но в прошлое гляжу я прежними глазами.
В старухе древней девушка жива,
Я помню радости и добрые слова,
Я помню беды и минувшие печали,
Как годы жизни быстро пробежали!
Роптать бессмысленно, я старость принимаю,
«Ничто не вечно под луной» – давно я это знаю,
Но ты, что за старухой ходишь дряхлой,
Вглядись в ворчунью, не сердясь напрасно,
Ее увидишь ты и юной и прекрасной!
Один мудрец утверждал, что в любом человеке живет ребенок, за которого он несет ответственность. По аналогии можно сказать, что в каждом старике, в каждой увядшей пожилой женщине обитают красивый юноша или девушка, с горечью наблюдающие за пренебрежительным к ним отношением и не понимающие его причин. Желаю нашим политикам, с недальновидной беспечностью игнорирующих интересы пожилых людей, воспринимающих их лишь как докучливых просителей, не спешащих умереть, встретить «свою» арбатскую старушку, разглядеть ее прелестное молодое лицо и понять, наконец, простейшую истину: все старики – бывшие молодые, а они сами – будущие старики, и игнорирование, в масштабах страны, интересов пожилых сегодня, означает отрицание самих себя завтра, потому что никакие деньги, никакие связи и никакие скоростные машины с мигалками и охранниками не способны защитить нас от самого строгого и неподкупного судьи по имени Время.
Есть ли жизнь после 45? Реальная история одной жизни, рассказанная замечательной женщиной
Мы подружились с Еленой благодаря моему блогу Можно как угодно относится ко всем благам и ужасам Интернета, но блог подарил мне несколько потрясающих знакомств. Одно из них переросло в симпатию и дружбу И – обратите внимание – это ведь тоже великое счастье и расширение границ общения людей.
История жизни Елены Ваниной (она, не сомневаясь, разрешила опубликовать свой рассказ под собственным именем) потрясла меня. И тем, что ей пришлось испытать. И тем, как она выдержала эти испытания. И наградой!
Но все по порядку. Слово Елене:
Чем пахнет счастье? Солнцем, морем, летним балтийским бризом, песком, который, согревая и лаская, рассыпается под нашими ногами… Счастье – это его глаза, его взгляд, от которого я «пропадаю», забывая о времени, и слова «Улыбайся, Леночка! Тебе так идет твоя улыбка»…
Это сейчас. А раньше?! Раньше были боль и беда.
Но всё по порядку. В свой сороковой день рождения я находилась в коме, в реанимации Ожогового центра Военно-медицинской академии. Ни одна другая больница Санкт-Петербурга меня не приняла. Слишком тяжелыми были поражения и отравление угарным газом. Состояние крайне тяжелое, но стабильное. Так в течение 21 дня отвечали в справочном моим родным, которые каждое утро с замирающим сердцем справлялись о моем здоровье. Предупредили сразу – «не жилец»… НО надо надеяться и верить. Чудеса случаются.
Что произошло со мной? Отвечу, что несчастный случай. Об истинных причинах возгорания нашей квартиры говорить не хочу, да и, если чест но, до конца всего не знаю. Версия следствия – залетела петарда в открытую форточку кухонного окна. В новогоднюю ночь, под утро, загорелась сначала кухня, потом гостиная. Я пыталась тушить, но потеряла сознание. Вот так и случились больница и реанимация.
