Максим Калашников - Хроники невозможного. Фактор «Х» для русского прорыва в будущее
Запомним эту историю, читатель. Потому что модель слома инновационного сопротивления в военно-государственном порядке людям приходилось применять в прошлом – придется применять и в будущем. Ибо сегодня немало прорывных инноваций затираются именно потому, что грозят обесценить большие инвестиции, сделанные капиталистами в старые технологические системы. Не всем инновациям так повезло, как железным дорогам. Хотя случаи подобного везения есть. Например, Интернет и мобильная телефония. Они смогли на первых этапах развиться и получить финансирование именно потому, что американские военные узрели в них устойчивую, очень живучую систему связи на случай ядерной войны. А уж потом перспективы этих двух инноваций разглядел частный бизнес, превратив Паутину и сотовую связь в завершенные, привлекательные для потребителя продукты. Но если бы не было первоначальных, грубоватых предтеч Интернета и мобильной связи, то и доводить-то было бы нечего…
Только не надо твердить о «невидимой руке рынка»!
Вот только не нужно рассказывать сказки о том, что в плохом социализме инноваторам живется плохо, а в рыночной (капиталистической) экономике их ждут с поцелуями да объятиями. И «при рынке» изобретатель или исследователь, сделавший революционную разработку, рискует быть уничтоженным.
Я очень люблю книгу Жака Бержье «Промышленный шпионаж», изданную в СССР в 1971-м. Приведу пример оттуда – о трагической судьбе изобретателя ультракоротковолнового вещания (ФМ) Армстронга. И еще одного его собрата по несчастью. Итак…
«…Несомненно, были случаи преследования изобретателей, к ним относится случай с Эдвином Армстронгом, который в 1930-х годах изобрел частотную модуляцию (то самое ФМ-радио, которое сегодня так широко распространено. – М. К.). Это изобретение явилось помехой для крупных американских радиовещательных компаний, которые использовали амплитудную модуляцию. Они всеми способами преследовали Армстронга, и он в 1954 году покончил жизнь самоубийством. Лишь намного позднее, в 1960 году, стало известно, что он оставил своей стране великолепное изобретение: радиолокатор, действующий на больших расстояниях, не испытывая помех от кривизны земного шара (загоризонтная локация. – М. К.).
Армстронг – один из величайших изобретателей всех времен, и совершенно верно, что он выбросился из окна в результате преследований, которым он подвергался с 1936 года. Верно также, что такого рода преследования обескуражили некоторых блестящих изобретателей, например изобретателя электронного умножителя Фарнсуорта. Последний выиграл битву с трестами, однако был настолько надломлен этой борьбой, что в возрасте 34 лет уединился на небольшой ферме в штате Мэн, занимаясь делами, не имеющими никакого отношения к промышленности. Армстронг и Фарнсуорт отнюдь не были параноиками, когда поверили, что за ними шпионят. За ними действительно шпионили…»
Не говорите мне о том, что частные корпорации – это просто вместилище инноваций и образец дальновидности! Приведем еще одну картинку из труда Бержье, только теперь – из истории американского атомного проекта. Каковой, напомню, по административно-организационной части возглавлял генерал Лесли Гровс.
«…Как только генералу Лесли Р. Гровсу было поручено руководство проектом создания атомной бомбы, он понял, что это была в большей мере промышленная, чем научная проблема и что надо заинтересовать в ней американскую промышленность. Последняя не обнаружила никаких признаков энтузиазма. У “Дюпона” заявили, что это – “перпетуум-мобиле”. У “Кодака” решили, что это – наилучшее из всех возможных средств создать себе самые крупные неприятности на долгие месяцы. Остальные предприятия проявили еще меньше энтузиазма.
Первая победа генерала Гровса, его главная победа, была одержана над промышленниками, которых совершенно необходимо было убедить. Надо было убедить не только фирмы “Дюпон” и “Кодак”, но и многие другие промышленные компании, в частности “Эллис – Чалмерс”, которые производили необходимые для проекта специальные насосы на сверхсекретном заводе, отлично защищенном от всякой утечки сведений. До них другие фирмы от этого отказались. Но этот секретный завод мог начать производство насосов для газовой диффузии урана лишь в том случае, если бы ему дали модель. А работу над моделью никак не удавалось закончить. Завершена она была в самый последний момент. За это время научные эксперты фирмы “Кодак” пришли к заключению о неосуществимости проекта. Гровс отправился к ним с докладом, который произвел на экспертов самое скверное впечатление, так как бравый генерал, будучи самоучкой в области науки, говорил “изотроп” вместо “изотоп”. Изотропом называют вещество, которое обладает одинаковыми свойствами во всех направлениях, тогда как два ядра изотопа имеют один и тот же атомный номер, но различный атомный вес. Это не одно и то же, и Гровс чуть не потерял все, что ему удалось достичь на длительных рабочих заседаниях.
Его можно извинить. В то время он мало спал, и к тому же с револьвером под подушкой, ибо был убежден, что немецкая и японская секретные службы (которые в то время не знали даже о его существовании) попытаются завладеть секретными документами. Его портфель, который он на ночь клал под подушку рядом с револьвером, в течение длительного времени был единственным местом в мире, где были собраны все секреты атомной бомбы…»
Как мы теперь знаем, атомные бомба и реактор были отнюдь не «вечным двигателем». И «неосуществимый проект» – вопреки «высокомудрому» мнению американских корпораций – принес США грандиозный, исторический прорыв. Из атомного проекта Гровса – Оппенгеймера – Рузвельта вырос современный мир с его электроникой, химией Пятого уклада, компьютерами и т. д. А что было бы, если бы тогдашнее американское государство положилось бы на «авторитетное мнение» корпораций? Тогда они просто подарили бы весь мир Иосифу Виссарионовичу. И в боях за Японию положили бы 2 миллиона жизней. Понадобилась бешеная энергия «американского Берии» (Лесли Гровса) и политическая воля президента Рузвельта, не боявшегося обвинений в «социализме», чтобы продавить архиинновационный проект, каковым и был в 1940-х атомный «Манхэттен». Триумф воли и разума над засильем тупого капиталистического прагматизма – перед нами.
Тогда американское государство не боялось пойти поперек «авторитетного мнения» специалистов и туповатых капиталистов/топ-менеджеров. И добивалось как фантастических прорывов, так и небывалых темпов развития Соединенных Штатов – вплоть до 1970 года. Теперь же государство в Америке сочло себя институциональным идиотом, во всем полагаясь на мнение и проекты частного бизнеса, вкладывая деньги в основном лишь туда, куда инвестирует их частный капитал. Со вполне закономерным результатом: Америка и близко не имеет тех прорывов, что принесли ей славу, силу и богатство в 1940—1960-е. Ибо капитализм косен и глуп даже больше, чем брежневский социализм. Последний раз Америка дала впечатляющий рывок в 90-е годы, когда частный бизнес использовал эффект от разработок научно-военного комплекса 70-х и 1980-х – когда Рейган резко нарастил военный бюджет. В 90-е это вылилось в триумфальное шествие Интернета, Ай-Ти, мобильной связи и т. д. Вплоть до нынешних айфонов с айпадами. Но уже массированные вливания в оборонные программы с 2001 года десять лет спустя так и не дали подобного успеха. Что неудивительно: в «нулевые годы» все делалось не по старым «планово-социалистическим» рецептам, а в логике неолиберально-рыночного слабоумия. Сейчас западники говорят: мол, не государство теперь, а частные корпорации взяли на себя процесс разработки инноваций. Печальный результат – налицо.
Мы заговорили об электронике? Напомним еще один позорный для «признанных специалистов» и «экспертного сообщества» факт. То, как оные впервые встретили такой прорыв, как интегральная микросхема. Никто, надеюсь, не оспорит утверждение о том, что миниатюрные чипы (микросхемы) привели к ошеломительному изменению нашей реальности?
Итак, одну из первых интегральных микросхем в 1958 году изготовил Джек Сен-Клер Килби, руководивший пионерными работами над чипами в компании «Тексас Инструментс». Однако руководство фирмы не спешило пропагандировать новый продукт и тянуло с патентованием. А 24 марта 1959 года изобретение Килби впервые выставили на экспозиции в Нью-Йорке во время съезда Института радиоинженеров. Там показали несколько образцов первых микросхем. «Хотя более подготовленной публики нельзя было и желать, новинка, как ни странно, никого особенно не заинтересовала. Даже профессиональный журнал “Электроникс” упомянул о ней лишь через две недели, причем в одном-единственном абзаце», – написал в статье «Микрочип. Схема, изменившая мир» Алексей Левин («Популярная механика», март 2012 г.)
