Александр Лурия - Язык и сознание
Характер нарушения процесса понимания речи у больных с афферентной моторной афазией пока еще не изучен, но можно думать, что анализ этой формы афазии, при которой овладение кодами языка нарушается в артикуляторно-фонетическом звене, может раскрыть для наблюдателя много интересных и важных фактов.
Все описанные выше нарушения декодирования речевого сообщения у больных с поражениями отдельных гностических зон коры головного мозга имеют еще одну общую черту.
Во всех этих случаях больные проявляют ряд трудностей в декодировании иерархически построенной парадигматической системы кодов языка. Эти трудности либо ограничиваются лишь декодированием фонематического и лексического строя речи, либо распространяются на декодирование логико-грамматических структур. Однако синтагматическая структура речи с ее интонационно-мелодической (просодической) структурой остается первично сохранной, как остается сохранной и та активность, с которой больные подходят к задаче расшифровать содержание предъявленного им текста. Поэтому такие больные могут проявлять активную догадку там, где они затрудняются в непосредственном понимании структуры воспринимаемого сообщения. Поэтому во всех этих случаях можно наблюдать парадоксальный факт, когда неполноценное владение кодами языка не устраняет возможности совсем понять общий смысл сообщения. Эта особенность нарушения процесса овладения парадигматически построенными кодами языка составляет центральный симптом больных с поражениями отдельных гностических зон коры левого полушария мозга.
Понимание синтагматического строя связной речи
Наряду с овладением парадигматически построенными кодами языка существует еще и процесс усвоения плавной, синтагматически развертывающейся речи; нарушение понимания этой стороны организации речевого высказывания представляет не меньший интерес, чем нарушения декодирования фонологических, лексических и логико-грамматических кодов языка.
Мы уже говорили о том, что плавное синтагматически построенное высказывание, являющееся результатом превращения исходного замысла в развернутое речевое сообщение, обеспечивается передними отделами мозговой коры, при поражении которых предикативная структура высказывания замещается номинативно построенным «телеграфным стилем».
Возникает вопрос: ограничиваются эти нарушения лишь порождением речевого высказывания или они отражаются также и на понимании развернутого речевого сообщения?
Долгое время исследователи считали, что поражение нижних отделов премоторной зоны (зоны Брока) и лобно-височных отделов мозга существенно нарушает лишь процесс порождения речевого высказывания и экспрессивную речь, но не влияет на процесс понимания речи. В течение многих десятилетий господствовало представление о том, что понимание речи у этих больных остается сохранным.
Факты, указывающие на кажущуюся сохранность понимания речи больными этой группы, объяснялись тем, что исследователи искали нарушения понимания, подобные тем, которые наблюдаются у больных с поражением задних, гностических отделов мозга в виде нарушений понимания лексического и логико-грамматического состава речевого высказывания. Действительно, понимание парадигматически построенных речевых структур (даже довольно сложных) у больных этой группы остается без существенных изменений. Однако стоит перейти к анализу понимания других синтагматических форм организации речи, чтобы убедиться, что здесь далеко не все благополучно.
В опытах, проведенных в последнее время, больным предлагались грамматические структуры, частью правильные, частью неправильно построенные. Ошибки в грамматических структурах были двоякого характера: в одном случае это были неправильно парадигматически построенные речевые конструкции, в других — ошибки имели чисто синтагматический характер.
К первой группе ошибок относились такие, как «Солнце освещается Землей», «Муха больше слона», «Стол стоит на лампе» и т. д.; ко второй — такие, как «Пароход идет под водой», «Ружье стреляет пули» и т. п. Как показали результаты опытов, больные с поражениями передних отделов речевых зон резко отличались от больных с поражением теменно-затылочных отделов коры.
У «передних» больных ошибки носили чисто синтагматический характер. Больные не могли различить фразы с правильным и неправильным синтаксическим согласованием слов. Они начинали испытывать существенные затруднения при определении имеющейся во фразе ошибки и считали, что фраза «правильная» или «почти правильная». Когда больным предлагалось все же изменить предложение, они вносили ошибочные поправки, например, вместо фразы «Пароход плывет под водой» писали «Пароход плывет по водой» или «Пароход плывет на водой» и т. п.
Нарушение понимания речевого высказывания, характерное для больных этой группы, состоит в невозможности восстановить нужный синтагматически организованный порядок элементов речи, уловить ошибки в правильном синтагматическом построении речевого сообщения.
Второй особенностью больных этой группы является тот факт, что они проявляют значительные дефекты и в понимании интонационно-мелодической (просодической) структуры устной речи, которая остается полностью сохранной у больных с поражением задних гностических отделов коры головного мозга.
Эти наблюдения показывают лишь ту сферу, в которой нужно продолжать изучение нарушений понимания речи у больных с поражением передних отделов мозга. Есть все основания предполагать, что дальнейшие поиски в этом направлении дадут существенные результаты.
Понимание общего смысла (подтекста) речевого сообщения
Нам остается в кратких чертах остановиться на последней проблеме, о которой можно сказать лишь немногое, так как она осталась почти полностью неразработанной. Речь идет о мозговой организации того аспекта понимания речевого сообщения, который связан с его внутренним смыслом или подтекстом.
Мы уже говорили о том, что понимание подтекста или общего смысла резко отличается от процесса усвоения внешнего содержания речевого высказывания и что проблема «глубины прочтения текста» и перехода к подтексту остается одной из важных проблем психологии и психолингвистики.
Как было показано выше, переход от исходного замысла к развернутому речевому высказыванию представляет совершенно особый процесс, отличный от овладения кодами языка; мозговые механизмы обоих процессов также не совпадают.
Возникает существенный вопрос: какие мозговые механизмы обеспечивают понимание подтекста, т. е. ответственны за «глубину прочтения текста», за процесс перехода от внешнего значения речевого сообщения к его внутреннему, скрытому, эмоциональному смыслу?
В патопсихологии описаны факты нарушения процесса понимания внутреннего смысла речевого высказывания при различных органических поражениях мозга. В качестве экспериментального приема использовался анализ того, как больной понимает смысл пословицы, переносный смысл выражений, смысл читаемого ему текста и т. п.
Однако эта проблема все еще недостаточно изучена нейропсихологически на больных с локальными поражениями мозга.
Есть все основания предполагать, что понимание не только внешнего, но и внутреннего смысла сообщения малодоступно для больных с поражениями лобных отделов мозга, у которых весь инвентарь лексических и логико-грамматических кодов языка остается сохранным.
Хотя мы не располагаем еще достаточно точными данными относительно нарушения понимания подтекста или внутреннего смысла сообщения у больных с поражениями лобных долей мозга, однако имеющиеся наблюдения заставляют думать, что процесс активного анализа сначала общего значения, а затем и внутреннего смысла речевого высказывания является в этих случаях явно нарушенным.
Больные с массивными поражениями лобных долей легко понимают значение как относительно простых конструкций, формулирующих «коммуникации событий», так даже и более сложных конструкций, формулирующих «коммуникации отношений». Они легко понимают фразы типа «На опушке леса охотник убил волка» или даже «Весна перед летом», «Слон больше, чем муха» и т. п.
Иначе обстоит дело с пониманием более сложно построенных грамматических сообщений, имеющих помимо внешнего значения и определенный внутренний смысл.
Известно, что процесс понимания значения сколько-нибудь сложного речевого сообщения требует активного анализа, сличения разных компонентов сообщения, возвращения к уже предъявленным ранее компонентам и т. д. Этот активный характер процесса понимания текста можно проследить при анализе движений глаз читающего. При этом отчетливо видны возвращения к ранее прочитанным частям текста, сличение их с последующими участками и т. д.
