Людмила Петрановская - Как ты себя ведешь
То же самое с требованием «сделать немедленно». Если родитель проявляет неуважение, не ведя переговоры, не давая свободы выбора, а просто приказывая, то у ребенка два варианта поведения: либо защищаться, пытаясь сохранить самоуважение ценой грубости, либо подчиняться, проглотив обиду. Каждый такой «глоток» — трещина в отношениях. Проявленное взрослым неуважение, грубость, высокомерие никуда не деваются, ребенок просто «гасит» их волевым усилием внутри собственной души. Одно дело — стерпеть грубые слова от начальника, человека чужого, другое дело — от близкого и любимого. Бесследно это не проходит. Трещина к трещине — и вот уже отношения отравлены обидой, злостью, унижением. А ребенок очень дорожит этими отношениями. Он меньше всего хочет накопления трещин и поэтому пытается отбить удар, рискуя даже быть наказанным.
Так кого здесь надо «полечить у психолога»?
Проблема, о которой идет речь — проблема границ. Проблема осознания того факта, что, хотя мы и члены одной семьи, близкие люди и любим друг друга, каждый из нас — отдельная личность, которая имеет право на свою территорию, как в буквальном смысле (свой стол, кровать, комнату), так и в переносном (свое время, своих друзей, свои увлечения, мысли, чувства, ценности). Когда на нашу территорию кто-то влезает без разрешения, мы сопротивляемся, и это вполне естественно. С возрастом люди учатся противостоять агрессии без грубости, вежливо, но твердо. Но у подростка, да еще при столкновении с таким мощным агрессором, как собственный родитель, способов защиты немного — грубость, крик или отказ от общения.
Дети очень чутки к проблеме границ. Наверное, вы и сами замечали: если мы находимся «на своей территории», например, ребенок взял у нас без спросу какую-то ценную вещь и не положил на место, а то и сломал, то мы можем кричать и топать ногами, даже наказывать, но ребенок на нас не обидится. Потому что мы в своем праве. Но стоит нам залезть на его территорию, и начать предъявлять ему претензии, даже в довольно вежливой и мягкой форме, как ребенок реагирует крайне болезненно. И эти обиды порой помнит всю жизнь. Многие взрослые и в 50 лет не могут забыть, как мама рассказала всем родственникам, что он описался на празднике (папа наказал за то, что отнял свою (!) вещь у младшего брата, родители без спроса прочитали личный дневник, выкинули любимого старого мишку). Нарушение территории — это всегда трудное поведение самих родителей. Измените свое поведение — и поведение ребенка изменится автоматически.
Внимание! Если этот текст вызывает у вас сильную неприязнь и протест, а в семейной жизни вы болезненно переносите, когда близкие что-то делают за закрытой дверью или вы не знаете точно, где они и чем занимаются, если вы испытываете постоянное желание проверять ящики стола ребенка, его карманы, читать смс-сообщения в его телефоне, возможно, вам трудно принимать саму идею границ. Это может серьезно осложнить жизнь и даже разрушить отношения. Проконсультируйтесь с психологом!
Конечно, вопрос о территории не всегда простой. Вот, например, ребенок собрался на улицу без шапки, а он легко простужается. Казалось бы, его территория, но если заболеет — это вам придется брать больничный, извиняться на работе и тратить деньги на лекарства.
Безопасность — вообще больной вопрос. Конечно, здраво рассуждая, парень 18 лет может сам решать, когда ему возвращаться домой. Но вы-то волнуетесь! И заснуть не можете, пока он не вернется — время нынче какое! А вам вставать в семь, собирать в школу и детский сад младших. Чья территория?
Или школа. С одной стороны, его территория, его образование, его будущее. Но краснеть на родительском собрании-то вам! И дневник подписывать, и к директору, если что, ходить. Тут мы упираемся еще в одну очень важную проблему, не обсудив которой, нельзя говорить об изменении трудного поведения. Потому что нельзя делать вид, что родитель с ребенком выясняет отношения и договаривается один на один. Увы, это не так. Сплошь и рядом в ситуации присутствует третий.
Шаг третий
Третий — лишний!
Кто это — третий? Прежде всего — социум, окружение. Соседи, учителя, органы опеки. Каждый, кто смотрит со стороны на процесс и результат воспитания и судит, судит, судит. Иногда по душевной склонности, иногда по служебной обязанности.
Так устроена наша жизнь, что воспитание детей считается «общим делом». Частично это особенность национальной культуры — скажем, иностранцев шокирует, что в России незнакомые люди могут подойти к маме, гуляющей с ребенком, и сделать ей выговор за то, что он слишком легко одет. Частично — наследие советского времени, когда дети считались собственностью государства, а не своих родителей. Сказывается и последняя тенденция все большего вмешательства государства в частную жизнь семей, которая имеет общемировой характер. Это оборотная сторона системы социальной помощи и поддержки.
Все это не может не отражаться на отношениях родителей и детей. Родитель, постоянно находящийся «под колпаком», чувствует себя скованно, неуверенно. Особенно это касается приемных родителей — ведь для них кроме неофициального контроля социума существует еще и вполне официальный контроль со стороны органов опеки, которые оценивают работу приемных родителей по множеству формальных оснований (чистота одежды ребенка, своевременное посещение врачей, успехи в школе) и при этом часто не обращают внимания ни на характер отношений с ребенком, ни на привязанность, ни на те изменения в эмоциональном состоянии ребенка, которых удалось добиться новой семье. Это тяжело, несправедливо, обидно.
Семья получает ребенка, серьезно пострадавшего в результате жизни в неблагополучной семье и в учреждении, и уже со второго дня устройства от нее ждут «результатов» и меряют ребенка меркой обычных семейных детей. А он может при приближении любого взрослого кричать: «Не надо меня бить!», хотя его никто и пальцем не трогал. Или из-за аутоагрессии по сто раз в день обжигаться, ударяться и резаться. Или прятать куски еды под подушку (в карманы школьной формы). Или не спать ночами, кричать и раскачиваться. А социум в лице соседей, учителей, проверяющих из опеки требует, чтобы с ребенком все было хорошо и немедленно. Чтобы он был без синяков, чистый и соблюдал режим дня. И если что не так — вы плохие родители.
Ситуация 1. Оксана — приемная мама троих детей, двух мальчиков и девочки, уже девушки. Старшая дочь учится на мастера нейл-арта (художественного маникюра). И тренируется на маме — на ком же еще. Почти каждый день по вечерам Оксана предоставляет ей в распоряжение свои ногти. Оксана пришла поговорить с директором школы о проблемах своих мальчиков. Пришла она не по первому вызову, в прошлый раз не смогла отпроситься с работы. На следующий день директор позвонила в опеку и возмущенно сказала, что у Оксаны нет времени в школу прийти, а вот ходить по салонам красоты и делать «навороченные ногти» у нее время есть.
Ситуация 2. Шестилетняя Полина попала в приемную семью вскоре после изъятия из кровной. Там девочку плохо кормили, у нее почти не было одежды, мама пила, но дочку по-своему любила, не обижала, и Полина была очень к ней привязана. Когда девочку забирали, она плакала и потом еще долго горевала. Но сейчас уже успокоилась, привязалась к приемным родителям, повеселела.
Через полгода жизни Полины в семье к ним пришла с проверкой та самая сотрудница опеки, которая проводила изъятие. Она ласково поздоровалась с девочкой, спросила, как дела, но Полина грубо толкнула ее, прокричала «Уходи!», убежала и спряталась. Сотрудница опеки была шокирована и строго выговорила приемным родителям за то, что они за полгода не научили ребенка элементарной вежливости.
Львиная доля родительского стресса из-за трудного поведения — это стресс, вызванный «третьим», наблюдающим и оценивающим. Возможно, сам родитель реагировал бы гораздо спокойнее, что-то переждал, чего-то не заметил, к чему-то просто притерпелся. Но «третий» обычно ни ждать, ни терпеть не намерен. Ему нужно, чтобы с сиротой «все было хорошо». И прямо сейчас.
Это очень серьезная проблема. Решить ее вряд ли получится, но нужно хотя бы осознавать подлинные причины своего состояния, своих острых реакций на трудное поведение ребенка. И там, где возможно, смягчать стресс от присутствия «третьего».
Когда-то можно просто махнуть на него рукой, вспомнив народную мудрость «на каждый чих не наздравствуешься». Это касается прежде всего дальних родственников, доброхотов в транспорте и на детской площадке и прочих случайных людей. Отмахиваться от близких, соседей или значимых для ребенка людей (учителей, врачей) не стоит, с ними лучше выстроить отношения.
Можно постараться сделать взгляд «третьего» более доброжелательным, например, побольше рассказать учителю о ребенке, о том, чего вам вместе удалось достичь, как ребенок меняется к лучшему. В ответ на обвинения в адрес ребенка и рассказы о его «ужасном» поведении не оправдывайтесь и не бросайтесь спорить, а восхищайтесь терпением педагога, сочувствуйте его нелегкому труду и выражайте твердую уверенность, что такой опытный профессионал, конечно, справится с любой проблемой.
