Сборник статей - Цивилизация, притворяющаяся страной. Ведущие западные аналитики о России
Операция «Новороссия» – это название Путин упомянул в своем обращении к парламенту по крымскому вопросу в марте 2014 года 15 – представляла собой план объединения южных и восточных областей Украины от Харькова до Одессы в оппозиции центральным и западным регионам, а также новому правительству в Киеве. Более того, Путин пообещал защищать права этнических русских и тех, кто отождествляет себя с Россией, где бы они ни проживали.
Акцент Москвы на языковых и этнических проблемах Украины представлял собой резкий переход от прежней позиции поддержки территориального и политического статус-кво, контактов исключительно с действующим правительством к инициативной политике переустройства тех зон постсоветского пространства, где имеются значительные русскоязычные меньшинства. Казалось, Путин приступил к реализации идей Александра Солженицына, еще в 1990 году, до распада СССР, предложившего создать российское государство на территории тогдашних союзных республик – РСФСР, Украины и Белоруссии, а также северной части Казахстана, где большинство населения составляют славяне.
Соседние страны, где проживает значительное количество этнических русских, сразу же обратили внимание на изменение политики Кремля. Прибалтийские государства обратились за поддержкой к союзникам по НАТО, а руководство Белоруссии и Казахстана публично заявило, что даже в составе руководимого Москвой Евразийского союза эти страны сохранят полный суверенитет.
В само́й России Путина в августе 2014 года поддерживали 87 % населения 16 – это был один из наивысших рейтингов его популярности 17. Для российской общественности в целом его политика – материально поддерживать вооруженных противников Киева в Донбассе на востоке Украины, не втягиваясь в полномасштабную войну с Киевом, – воплощала собой нужный баланс.
Тот факт, что Путин не поддался давлению санкций, введенных против России США и Западом в результате украинского кризиса 2014 года, лишь повысил уважение к президенту со стороны простых россиян – его главной опоры. В ответ на санкции российское правительство приняло ряд защитных мер. В марте 2014 года, после того, как «Visa» и «MasterCard» ненадолго прекратили обслуживать карты некоторых российских банков, Москва решила создать национальную платежную систему по образцу китайской «UnionPay». Столкнувшись с угрозой исключения из международной системы межбанковских переводов (SWIFT), Россия начала разрабатывать ее национальный аналог. Когда вслед за гибелью малайзийского авиалайнера над Восточной Украиной в июле 2014 года (в которой немедленно обвинили Россию) последовали новые серьезные санкции, Москва ответила серией мер по импортозамещению, а также ввела собственные санкции против западной сельскохозяйственной продукции.
Теперь, когда взаимозависимость рассматривается как слабость, а не преимущество, Москва использует санкции для стимулирования отечественного производства и других видов деятельности, например, научно-исследовательских и опытно-конструкторских разработок. Она также активизировала усилия по защите российского сегмента Интернета, введя в законодательном порядке запрет хранить личные данные российских граждан на серверах, расположенных за пределами страны.
Олигархов – сейчас это понятие утратило прежнее значение, поскольку еще в начале 2000-х годов Путин покончил с влиянием большого бизнеса на разработку политического курса, – национальное и государственное строительство волнует меньше. Помещение под домашний арест в сентябре 2014 года Владимира Евтушенкова 18, главы концерна АФК «Система» и одного из богатейших людей России, показало, что политической лояльности уже недостаточно: представители элиты должны теперь еще и принимать деловые предложения союзников Кремля. Пирог становится меньше, а это требует перераспределения активов – и все во имя мобилизации страны.
Санкции Запада во главе с США даже в немалой степени помогли Путину сплотить российский народ в противостоянии внешнему давлению. Отношение российской общественности к Соединенным Штатам стало однозначно негативным. Мобилизация общества вокруг идеи патриотизма исключает проведение антикремлевских кампаний вроде тех, что прошли в Москве и других крупных городах зимой и весной 2011–2012 годов.
Весной 2014 года на акцию протеста против путинской политики на Украине пришло в несколько раз меньше людей, чем на демонстрации двухлетней давности. Так называемый марш мира в Москве в сентябре собрал несколько больше участников, но у властей не было причин опасаться политических последствий этого. Местные и региональные выборы, прошедшие в том же месяце, продемонстрировали прочную поддержку избирателями прокремлевских кандидатов.
Исход подобного национального строительства за счет консолидации народа в ответ на внешнее давление пока неясен. Так или иначе, Путин не капитулирует и не пойдет на попятную.
Заглядывая в будущее
Российская политическая система носит явно царистский характер, а Путин по своему положению ближе к современному самодержцу, чем любой другой лидер. Но российский президент не так оторван от реальности, как это часто изображают в Европе. Скорее нынешние европейские лидеры действуют в среде, не имеющей аналогов в других регионах. Если либеральные критики Путина давно уже на дух его не выносят, а некоторые российские элиты чувствуют себя все неуютнее в контексте его попыток их «национализировать», то с простыми россиянами у президента сохраняется взаимопонимание. Именно в этом, а не в государственной пропаганде или различных формах манипуляций состоит секрет его столь долгого пребывания у власти – он пользуется расположением подданных.
После семидесяти лет коммунистического строя и двадцати лет поддержки руководством страны либеральных ценностей мы наблюдаем рост российского государственного – а не этнического – национализма. Соперничество с Соединенными Штатами – не только испытание на прочность этих националистических тенденций: оно может способствовать их активизации. Россияне вновь ощущают угрозу со стороны самого могущественного государства на планете, что требует мобилизации всех имеющихся ресурсов, укрепления дисциплины и сплочения вокруг национального лидера.
Путин называет себя самым большим националистом в России 19. Его рейтинг популярности не будет вечно превышать 80 %, но в обозримом будущем большинство населения России останется его сторонниками, особенно если страна продолжит подвергаться атакам в виде санкций и других ограничений. Если в экономике возникнут серьезные проблемы, Кремль сможет убедительно списать их на экономическую войну Запада против России. Путин может вдохновляться тем фактом, что на протяжении всей истории русский народ демонстрирует свои лучшие качества при защите родины и готов пожертвовать многим ради общего дела.
В ближайшие годы снижение градуса американо-российской конфронтации маловероятно. США не согласятся с тем, что Россия создает себе сферу влияния в соседних регионах. Москва, в свою очередь, будет и дальше бросать вызов американской гегемонии и действовать исходя из собственных интересов, руководствуясь своими ценностями и не стараясь заручиться одобрением США или ЕС. Она согласится следовать лишь тем нормам и принципам, которые согласованы всеми важными игроками и в равной мере носят для всех обязывающий характер 20.
Но конфронтация с Россией в не столь уж малой степени чревата прямым вооруженным столкновением между бывшими противниками в «холодной войне», последствия которой абсолютно непредсказуемы. В особенности нельзя допускать опасной эскалации ситуации на Украине: России и Западу, чтобы предотвратить столкновение, следует разработать ряд стратегических мер по укреплению доверия. Более того, в условиях, когда официальные контакты между правительственными структурами Запада и Кремлем все больше затрудняются, а взаимное доверие отсутствует, во избежание просчетов обеим сторонам необходимо создать надежные каналы связи и найти авторитетных партнеров для диалога. Запад должен способствовать диалогу и любыми средствами сопротивляться соблазну изолировать Россию и оказывать давление на ее народ. Хотя интеграция России с Европой и Западом в ее первоначальном смысле больше не стоит на повестке дня, следует найти способы еще шире открыть дверь для контактов между простыми людьми.
Владимиру Путину сейчас чуть больше шестидесяти, он уже пятнадцать лет находится на вершине власти, и российского президента все больше заботит, какой след он оставит в истории. Вероятно, он считает своей миссией отнюдь не только предотвращение новой революционной катастрофы, как в 1917 году. Он полон решимости вернуть Россию на вершину международной иерархии в качестве одного из ключевых участников мировой системы сдержек и противовесов, призванной заменить нынешнее устройство, где преобладают США. По мнению Путина, Россия должна прежде всего оставаться независимым и влиятельным государством, но для этого ей необходимо стать намного сильнее. Вопрос в том, как добиться такого усиления.
