Эпидемии безумия. Классика социальной психологии - Поль Реньяр
Уже светало, когда мы выходили из вокзала.
– Вам не долго придется поспать, – сказал я своей спутнице.
– Ах! Я не хочу ложиться, – ответила она, – а то еще, пожалуй, опоздаешь на поезд, а я хочу как можно скорее приехать в Кельн. Брат, вероятно, уже телеграфировал, что отстал на дороге, и попросил кого-нибудь встретить меня на вокзале. Если бы я не приехала, мои родственники очень бы обеспокоились.
– Я могу предупредить прислугу, чтобы вас вовремя разбудили. Вам надо немного отдохнуть, утомление…
– Ах! – вскрикнула она с легким судорожным трепетом, как будто бы с ней уже начиналось неприятное приключение. – Я не хочу ложиться в гостинице – мне будет страшно.
– Неужели вы меня боитесь, сударыня? – спросил я ее, улыбаясь.
– Вы были так любезны и предупредительны, что… – она взглянула на меня с доверием.
– В таком случае, вот какое предложение я осмелюсь вам сделать. Мы не отправимся в гостиницу, а завернем ко мне. У меня маленькая квартира, состоящая из двух комнат. Я займу одну комнату, а вы другую, и до 8 часов утра хозяин квартиры будет вашим слугой – я сам вас разбужу.
Взгляды, брошенные с обеих сторон – почтительные и доброжелательные с одной и благодарные с другой – быстро заключили дело.
Я заметил, однако, небольшое колебание в моей спутнице, когда пришлось позвонить у подъезда. Я не мог не чувствовать, как трепетала ее рука, пока я вел ее по темной лестнице. Но вот, наконец, мы уже достигли цели и находимся в моей квартире.
Пока я запирал дверь, ее глаза блуждали по комнате. Но вдруг взгляд ее стал неподвижен, и она остановилась, как будто пригвожденная к порогу, опустив глаза в землю. Ах! Как она была хороша в этот момент!
Я взял ее за руки, и, обменявшись улыбками, мы сели на диван. С этой минуты я почувствовал свою власть над ней. Она была спокойна.
– Я бы посоветовал вам, сударыня, снять пальто и шляпу, – сказал я ей, вставая, – мне же позвольте переменить платье, оно все в пыли.
Сбросив при этих словах шляпу и пальто на стул, я накинул на себя черную шерстяную куртку, окаймленную зеленым шнурком.
Она сняла перчатки, пальто и шляпу и пошла к умывальнику.
Я достал свои лучшие полотенца, и мы оба, освежившись и весело улыбаясь, обменялись первым поцелуем.
Прекрасная незнакомка распустила свои роскошные волосы, чтобы привести их в порядок после дороги. Они ниспадали до земли…
– Как вы хороши! – воскликнул я, добиваясь второго поцелуя, в котором, однако, мне было отказано столь категорично, что о новой попытке нечего было и думать.
Мне стало стыдно и неловко. В гостиную я возвратился один. Когда же она пришла ко мне в комнату, то я выразил ей сожаление по поводу отсутствия в моем холостом хозяйстве каких-либо освежительных напитков или закусок.
– Сядемте и дайте мне мой саквояж, – весело ответила она.
Я повиновался. Она вытащила из своего мешка дюжину сухих пирожков и большой хрустальный флакон с мадерой, взятой в дорогу для ее брата. С этого момента наша беседа уже не прерывалась, и наш скромный ужин был восхитителен.
Мы обменялись визитными карточками, чтобы в точности узнать, как пишутся наши имена. Незнакомка задавала мне массу вопросов о моих занятиях, вкусах, времяпрепровождении и т. п.
В свою очередь я узнал, что она была сиротой. Беседуя, закусывая и поглощая мадеру, мы засиделись почти до 5 часов утра.
Г-жа X. была страшно утомлена, и разговор начинал иссякать.
– Я бы советовал вам немного поспать. У вас еще осталось 2,5 часа до отхода поезда. Ложитесь на мою постель, я же займу диванчик, на котором вы в настоящую
