Юрий Щербатых - Семь смертных грехов, или Психология порока для верующих и неверующих

Какой вред наносит алчность здоровью

В молодости человек копит себе на старость, а состарившись, откладывает на похороны.

Жадность наносит вред не только репутации человека, но и его здоровью. Правда, здесь нужно сделать важную оговорку: отдельные кратковременные вспышки этой страсти не опасны, особенно если они завершаются приобретением желаемого. Нарушения здоровья возникают при хронической неутоленной жадности, когда человек в течение длительного времени испытывает желание что-то приобрести, переживает алчность, скупость или зависть. В этом случае у человека возникают все признаки психологического стресса,[134] который может оказать свое вредоносное влияние на любой орган или систему органа человека по принципу «слабого звена». У одних людей от повторяющихся приступов жадности будет страдать сердце, у других – желудочно-кишечный тракт, у третьих – эндокринная система.

Минский врач Николай Михайлович Спрудовский считает, что заболевания кожи в 5 раз чаще поражают жадин и завистников, нежели людей щедрых, открытых. Инфаркты со скрягами и экономами случаются в 6 раз чаще, чем с добряками. Инсульты и гипертония в 3 раза чаще «навещают» скупцов. Язва желудка, гастрит, болезни желудочно-кишечного тракта в 4 раза чаще встречаются у жадин и тех, кто страшится потерять свои деньги. Среди страдающих шизофренией и болезнью Паркинсона втрое больше жадных личностей, чем среди щедрых и добрых людей. Доктор Н. Спрудовский разработал специальный «тест на жадность», который содержал 60 вопросов, и предложил его 250 людям, страдающим различными недугами. Если испытуемый положительно отвечал на 40 и более вопросов теста, то его относили к категории «жадин». Ученый сопоставил результаты тестирования и истории болезней пациентов, а затем провел контрольные исследования здоровых людей. В результате оказалось, что между склонностью испытывать чувство жадности и болезнями есть несомненная связь, или, как говорят ученые – положительная корреляция. И наоборот – люди, которые проявляли доброту, не испытывали жадности и редко завидовали окружающим, болели гораздо реже своих алчных антиподов.[135]

Человеческая алчность разными путями влияет на здоровье: путем психосоматических связей между корой больших полушарий и внутренними органами, через нарушение нейроэндокринной регуляции обмена веществ, а также опосредованно – через нарушение сна и режима питания. Ведь если стремление добыть побольше денег или получить новую должность становится навязчивой идеей, то она не оставляет человека даже ночью. В результате человек не высыпается, а утром чувствует себя усталым и разбитым. Кроме того, жадность нередко трансформируется в зависть, раздражение и гнев, а это приводит в повышению уровня адреналина и норадреналина в крови. Эти гормоны вредно влияют на сердечно-сосудистую систему и способствуют развитию гипертонии, инфарктов и инсультов.

Положение осложняется тем, что жадные люди экономят на всем, в том числе на лекарствах и квалифицированной врачебной помощи, которая тоже стоит денег. В результате, когда болезнь серьезно достает человека и он наконец обращается к врачу, бывает уже поздно вернуть потерянное здоровье.

Глава 7. Уныние

Спутники уныния и ее иные имена

Скорбь – один из видов праздности.

Обращение к словарю С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой, к сожалению, не дает нам возможности в полной мере понять, что такое уныние, или отделить его от похожих терминов:

Уныние – безнадежная печаль; гнетущая скука.

Печаль – чувство грусти и скорби, состояние душевной горечи.

Грусть – чувство печали, уныния.

Тоска – душевная тревога, уныние.

Меланхолия – болезненно-угнетенное состояние, тоска, хандра.

Получается, что словарь ничего не проясняет, ибо, согласно мнению этих авторов, «уныние» – это вид печали, «печаль» – это другое обозначение грусти, а «грусть» – синоним уныния! Это называется «заблудиться в трех соснах», а расшифровка терминов «тоска» и «меланхолия» только запутывает дело.

Если обобщить различные определения термина «уныние», получится, что это состояние длительного пониженного или негативного настроения, недовольства, обиды, разочарованности, сопровождающееся общим упадком сил и снижением жизненного тонуса. В тяжелых случаях уныние может привести к депрессии.

Психолог Е. П. Ильин отмечает, что определение С. И. Ожегова не очень точно в психологическом смысле. Он пишет: «Если рассматривать уныние как эмоциональное состояние человека, то в нем в какой-то степени может присутствовать и скука как потеря интереса к происходящему, но главной составляющей данной эмоции представляется оценка безысходности ситуации, связанной с удовлетворением потребности, влечения, с достижением задуманного и желаемого. Уныние охватывает болельщиков после проигрыша их любимой командой матча, который являлся важным для завоевания призового места. Уныние испытывает абитуриент, получивший на первом вступительном экзамене в институт низкую оценку, оставляющую ему мало шансов на общий успех. Таким образом, уныние связано с неблагоприятным прогнозом на исход еще не закончившегося процесса, когда все же остаются какие-то шансы на успех, достижение цели. Когда же человеком завладевает ощущение безнадежности или итог становится окончательно ясным, возникают другие эмоции – разочарование, отчаяние, печаль, горе».[136]

В христианстве уныние – один из семи смертных грехов. На первый взгляд отнесение уныния к разряду грехов может вызвать недоумение – в этом случае человек не причиняет вреда другим (как в гневе), не нарушает моральных норм (как в похоти или алчности), не балует свою плоть удовольствиями (как при обжорстве). И тем не менее, с точки зрения ортодоксального христианства, это грех. По словам древнего богослова Иоанна Лествичника, унывающий человек есть «оболгатель Бога, будто Он немилосерд и нечеловеколюбив».[137]

Грех уныния – это неправедное (греховное) состояние человека, к которому подстрекают темные, нечистые силы (провоцирует демон, искушает бес). Проявляется в пренебрежении (бездействии) по отношению к своим религиозным обязанностям, то есть в удалении от Бога, ослаблении веры, чего истинный верующий не должен допустить. Заметен акцент, что человек как бы сам потворствует развитию уныния, дает ему прижиться и победить, никак не противится. Считается, что верующий в силах не допустить этого. А раз христианин самостоятельно доводит себя до такого состояния (не сопротивляется силам зла), то он виноват, грешен. В укреплении веры в Бога церковь видит единственный путь по преодолению уныния и таких его проявлений, как тоска, безысходность, безразличие, равнодушие и т. п. Для этого верующим предлагается внутренняя мобилизация на всевозможные богоугодные деяния (аскетизм, исповедь, молитва, пост, строгое выполнение заповедей и т. д.). Просматривается и скрытая причина жесткого церковного неодобрения уныния. Это справедливые опасения, что, перестав молиться, читать Библию, посещать храм и думать о Боге, унылые могут настолько охладеть к религии, что впоследствии (выздоровев) отвернутся от церкви раз и навсегда.[138]

Очень точно и психологически верно уныние описал Михаил Зощенко в своей автобиографической повести «На восходе солнца». В ней он писал: «Я стремился к людям, меня радовала жизнь, я искал друзей, любви, счастливых встреч… Но я ни в чем этом не находил себе утешения. Все тускнело в моих руках. Хандра преследовала меня на каждом шагу. Я был несчастен, не зная почему. Но мне было восемнадцать лет, и я нашел объяснение. «Мир ужасен, – подумал я. – Люди пошлы. Их поступки комичны. Я не баран из этого стада». Конечно, я знал, что бывают иные взгляды – радостные, даже восторженные. Но я не уважал людей, которые были способны плясать под грубую и пошлую музыку жизни. Такие люди казались мне на уровне дикарей и животных. Все, что я видел вокруг себя, укрепляло мое воззрение. Поэты писали грустные стихи и гордились своей тоской. «Пришла тоска – моя владычица, моя седая госпожа», – бубнил я какие-то строчки, не помню какого автора. Мои любимые философы почтительно отзывались о меланхолии. «Меланхолики обладают чувством возвышенного», – писал Кант. А Аристотель считал, что «меланхолический склад души помогает глубокомыслию и сопровождает гения». Но не только поэты и философы подбрасывали дрова в мой тусклый костер.

Короче говоря, я стал считать, что пессимистический взгляд на жизнь есть единственный взгляд человека мыслящего, утонченного, рожденного в дворянской среде, из которой и я был родом. Значит, меланхолия, думал я, есть мое нормальное состояние, а тоска и некоторое отвращение к жизни – свойство моего ума. И, видимо, не только моего ума. Видимо – всякого ума, всякого сознания, которое стремится быть выше сознания животного. Очень печально, если это так. Но это, вероятно, так. В природе побеждают грубые ткани. Торжествуют грубые.