Богини: тайны женской божественной сущности - Джозеф Кэмпбелл
Вторгаясь со своими богами на новые территории, индоевропейские племена не сметали с лица земли местных богов и существующие культы, они просто признавали их природными богами и богинями, известными у них самих под другими именами. Индоевропейская традиция оставляла богов в их местных святилищах, на местных богинях они женились и даже давали им имена своих прежних божеств. Таким образом, в значительной степени варварские, воинственные громовержцы из пантеонов захватчиков постепенно укрощались и усваивали домашние привычки земледельческих местных цивилизаций.
В своей работе «Моисей и монотеизм» Фрейд задается вопросом, отчего, в то время как все другие народы Восточного Средиземноморья трактовали свои мифы поэтически, иудеи с еще большим рвением настаивали на конкретной (Фрейд называет ее «религиозной») интерпретации представлений о Боге.[11] Очевидная причина этого, я бы сказал, заключается в том, что и они, и их племенное божество не смогли понять, что водяная бездна (tehom), над которой парил Элохим[12] в первых двух стихах первой Книги Бытия,[13] это была не просто вода, а сама богиня первого моря, Тиамат (ti'amat). Их неспособность должным образом оценить поэтичность ее присутствия стала началом глобального заблуждения, и в первую очередь неспособности понять самих себя. Именно ее, космологическую жену, нужно было внимательно слушать, особенно когда они швыряли Священной Книгой в своих непослушных детей.
Интересно, что и в Индии, и в Греции богини вернули себе былую власть и могущество после опустошительных индоевропейских нашествий в обоих регионах (середина II тысячелетия до н. э.). К VIII в. до н. э. в Греции была создана «Одиссея». (Самуэль Батлер предполагал, что ее сочинила женщина.) Там речь идет о Прекраснокудрой Цирцее, которая могла превращать мужчин в свиней, а потом возвращать им прежний облик. Богиня открыла Одиссею не только тайны собственной постели, но и, прежде всего, мир мертвых, а потом и остров Солнца, ее отца. В Индии в то же время появляется Кена-упанишада, где богиня Ума, дочь Снежной Горы, Гималаев, открывает трем индоевропейским богам ведического пантеона (Агни, Ваю и Индре) трансцендентно-имманентную тайну, Брахман, которую и они сами воплощали, не догадываясь об этом.
В Греции, в Элизии, древний храм мистерий Деметры и Персефоны превратился в классическое святилище огромной значимости; дельфийский оракул приобрел такую же значимость. А в Индии постепенно поклонение богине Кали (Богине Темных Времен) под множеством разных имен стало ведущей и одной из наиболее характерных религий этого региона.
В 327 г. до н. э. Александр Македонский вошел в Пенджаб, открыв врата между Востоком и Западом. Он уже завоевал почти весь Ближний Восток, и культы и мистерии Египта, Греции, Анатолии и Ирана слились в синкретическом озарении. Примерно к 100 г. до н. э. Старый Шелковый путь (как его тогда называли) проходил через Сирию, Индию и Китай, а к 49 г. до н. э. Юлий Цезарь покорил Галлию. К моменту рождения Христа во всем цивилизованном мире произошел взаимный обмен не только божествами, но также идеями и верованиями.
Главный храм Богини в то время во всем Ближнем Востоке был в Эфесе (на территории современной Турции), и там ее звали Артемидой. Именно в этом городе «в год Господа нашего 431» было объявлено, что Мария – это та Богиня, которая и существовала от начала времен: Theotokos (Богоматерь).
Заключение
Как вы думаете, возможно ли, что после всех этих тысячелетий постоянных изменений облика и условий жизни она не сможет помочь своим дочерям понять, кто же они есть на самом деле?
Богини
Рис. 2. Венера Леспюгская (резьба по слоновой кости, Юго-Западная Франция, 25 тыс. лет до н. э.)
Глава 1
Миф и божественная женственность[14]
Богини в культурах палеолита
Центральными фигурами мифологий, с которых мне хочется начать, являются богини. Почему бы и нет? Самый простой образ Богини в ранних земледельческих культурах палеолита – Мать-Земля. Земля дает и подпитывает жизнь, поэтому ее сила заключается в том же, в чем и сила женщины.
Но в первобытной мифологии бытовало два основных уклада. Один связан с жизнью земледельцев и культом Богини, а второй – с мужскими богами, которым обычно поклонялись кочевники-скотоводы. В древних обществах женщины обычно ассоциировались с миром растений. В древнейших традициях охотников и собирателей именно женщины обычно собирали растения для еды и ловили мелкую дичь, а мужчины занимались охотой на крупную добычу. Поэтому мужчины ассоциировались с убийством, а женщины – с сохранением и поддержанием жизни. Это типичная базовая ассоциация в первобытных мифологиях.
До того как люди научились культивировать сельскохозяйственные культуры, разводить, селекционировать и приручать животных, все население земли состояло из собирателей и охотников. Области великой охоты простирались от европейских равнин до озера Байкал в Сибири. Позднее охотники добрались до самой Арктики. Затем они мигрировали в Северную Африку. Сахара в то время представляла собой поросшую зеленью равнину. А когда Сахара высохла, они переместились дальше, в Южную Африку.
Вдоль экваториальной зоны основной пищей были овощи. Так и возникли две абсолютно разные группы людей, два принципиально различных культурных акцента.
Во время охоты пища добывается мужчинами ценой огромного риска. До 1500 г. до н. э. у них даже не было лука и стрел; им приходилось просто преследовать огромных животных – волосатых носорогов, мамонтов и т. д. И тогда в охотничьих племенах развилась маскулинная склонность к действию, мужественность и культ сильного человека, способного добыть пропитание для семьи.
Но в экваториальной зоне, вообще-то говоря, каждый мог просто сорвать банан, поэтому личные заслуги ценились не столь высоко. Более того, поскольку биологические функции женщины напоминают мифологические силы самой Земли и направлены на рождение и сохранение новой жизни, то ее магия считалась особенно могущественной в тропической зоне.
В целом, говоря об охоте, мы имеем дело с мифологией, ориентированной на мужчин, а если речь идет о культивации растений, то мифология будет женской.
Теперь еще один важный момент: на раннем этапе развития человеческого общества оно, безусловно, состояло из охотников-следопытов. Примеры подобного рода мужской мифологии мы находим в пещерном искусстве ориньякской культуры раннего палеолита, датированном примерно 40 000 в. до н. э., а наиболее ранний из известных нам
