Дэвид Майерс - Интуиция
• почти в 2 раза больше жизней вследствие инсульта, чем из-за несчастных случаев;
• в 3 раза больше жизней вследствие рака желудочно-кишечного тракта, чем из-за ДТП;
• в 4 раза больше жизней вследствие диабета, чем из-за убийств;
• в несколько раз больше жизней на железнодорожных переездах, нежели во время авиакатастроф (402 и 83 смертельных случая в 1999 г. соответственно).
Исследования показывают, что наше восприятие риска очень мало связано с реальным риском. Мы достаточно информированы и знаем, что рак уносит больше жизней, чем ботулизм, а убийства — больше, чем терроризм. Однако наш страх авиакатастроф, пищевых добавок и ядов очень преувеличен, по мнению экспертов. Одни страхи мы преувеличиваем, а другие приуменьшаем. Во время поездки на машине в аэропорт нас может трясти при мысли о предстоящем полете. Но если пересчитать количество аварий на милю пути, то во второй половине 1990-х гг. американцы в 37 раз чаще погибали в автомобильных авариях, нежели во время авиакатастроф самолетов коммерческих авиалиний. Когда я лечу в Нью-Йорк, самая опасная часть моего путешествия — поездка на машине в аэропорт. Ступив на борт самолета, я должен вздохнуть с облегчением. На 5 миллионов пассажиров американских авиалиний приходится один человек, погибший в авиакатастрофе; это значит, что вероятность погибнуть во время любого перелета меньше, чем выкинуть подряд двадцать один орел, подбрасывая монетку.
«И что из этого?» — может спросить постмодернист. Что означает этот маленький просчет нашей интуиции? Если истина конструируется самим человеком, то, возможно, нашей жизнью должен руководить именно воспринимаемый риск. Наделенные экономической властью, защищая генетически модифицированные продукты, атомные электростанции и пестициды, оперируют цифрами в надежде развеять страхи людей. Но народ знает лучше.
На самом деле ответ защитников справедливости, определяющих общественную политику тем, какая группа может лучше всего повлиять на общественное восприятие, вручает острое оружие в руки тех, кто обладает экономической и социальной властью. А затем лоббирование подминает под себя научную информацию. Мир, описанный Джорджем Оруэллом в его романе «1984», зависел от манипуляций общественным восприятием, чем, например, занимался нацизм Гитлера Более того, когда правит субъективность, мы в конце концов сталкиваемся с опасностями интуиции — тратим деньги на то, чтобы избежать маловероятных опасностей, и подставляемся под реальную угрозу. «Если мы напутаем людей опасностью размером с муравья, они окажутся неготовыми, когда придет слон», — писал Джон Стоссел. Давайте рассмотрим несколько примеров:
• Даже до 11 сентября 2001 г. многие люди отказывались летать. Из тех, кто шел на риск полета 44%, согласно опросам Института Гэллапа, чувствовали страх Некоторые приобретали страховку при авиаперелете. «Всякий раз, когда я схожу с трапа самолета, я считаю это неудачной попыткой самоубийства», — заявил режиссер Барри Сонненфилд. Тем не менее коммерческие авиаперелеты стали безопаснее, чем когда-либо прежде. В один из периодов в 1990-х гг. крупные американские авиакомпании перевезли более 1 миллиарда пассажиров за 16 миллионов последовательных полетов без единой смерти пассажиров. Даже с учетом событий 11 сентября 2001 г. смертность среди авиапассажиров во всем мире в 2001 г. быта на 23% ниже, чем средний показатель за предыдущие 30 лет (1451). Когда одна моя приятельница рассказывает о том, что ей хочется отказаться от полета в Нью-Йорк, я не могу удержаться от искушения сказать ей: «Гораздо лучше отказаться от поездки на автомобиле в Канзас». Но даже если бы она оказывалась на борту случайно выбранного самолета каждую неделю, ей пришлось бы (если ее опыт соответствует среднему) прожить более 140 тысяч лет, прежде чем она смогла бы погибнуть в авиакатастрофе. Животрепещущий ужас 11 сентября, с гибелью 2666 человек на четырех угнанных самолетах, по вполне понятной причине породил ват отказов от полета и оставил авиалинии и агентства путешествий в убытке. Но даже в 2001 г. было безопаснее летать самолетом, нежели ездить на машине (особенно после 11 сентября, благодаря усилению мер безопасности, возрастанию бдительности пассажиров и повышению вероятности того, что террористы отныне будут искать иные места для своих актов). Террористы, не дай-то бог, могли бы угнать еще 50 самолетов с 60 пассажирами на борту каждого из них, и если бы мы продолжали летать и после этого, все равно в конце 2001 г. летать было бы безопаснее, чем ездить на машине. Однако, как ни смешно, террористическая атака 11 сентября продолжает пугать людей и вынуждает их выбирать более опасные автомобильные шоссе. «Когда мы пугаем людей полетами на самолетах, все больше людей предпочитают ездить навещать родительский дом на машине, а в результате на дорогах погибает все больше и больше людей, — сказал Джон Стоссел. — Это — статистическое убийство».
• В середине 1980-х гг. мы с семьей провели год в Шотландии, летая на «Boeing 747», принадлежащем компании Air India, которая принимала тщательные меры безопасности после того, как террористы-сикхи незадолго до этого взорвали точно такой же самолет этой компании над Атлантическим океаном. В следующие месяцы было угнано несколько самолетов, а в Лондоне произошли взрывы в ответ на бомбардировку Ливии Соединенными Штатами, после чего количество американцев, приезжающих в Европу, сократилось в 2 раза. Как ни смешно, но даже с учетом этих террористических актов будущие туристы сталкивались с гораздо большей вероятностью стать жертвой, оставшись дома и рискуя ездить на машине по шоссе.
• В 2001 г. разразилась полемика по поводу того, что несколько баскетбольных команд из католических школ северного района Чикаго заявили, что они не чувствуют себя в безопасности, отправляясь играть в католические школы южного района Чикаго. Тем не менее они чувствовали себя в достаточной безопасности, продолжая играть в баскетбол, который приносит более 600 тысяч травм в год (согласно «Consumer Product Safety Review»).
• «Женщина едет по улице на машине, а на переднем сиденье радостно возится ее ребенок, — пишет Джон Ален Паулос. — Когда она приезжает в торговый центр, она хватает ребенка за руку так сильно, что причиняет ему боль, потому что боится, что его похитят» (не осознавая, насколько реже, по сравнению со столкновениями машин, случается похищение детей незнакомцами). Во время грозы мужчина, чтобы унять арах, закуривает сигарету. Другой мужчина избегает ходить по улицам города, которые считаются опасными, но при этом не пристегивается ремнем безопасности в машине Многие пассажиры машин думают, что в случае мелкой автомобильной аварии они могут удержать ребенка, сидящего у них на коленях, а многие непристегнувшиеся водители полагают, что смогут защитить себя, ухватившись за руль. Подобные ошибочные интуитивные предположения часто ведут к тому, что люди получают травмированного ребенка и рот, полный выбитых зубов. Многие общественные и личные решения связаны с суждениями относительно степени риска.
• После аварий на Трехмильном острове (Пенсильвания, США) и в Чернобыле люди стали бояться атомных электростанций гораздо больше, нежели их более раннюю альтернативу — угольные электростанции. Но какие электростанции представляют собой большую опасность, если мы учтем аварии в шахтах и на самих электростанциях, размещение ядерных отходов, кислотные дожди, загрязнение атмосферы и глобальное потепление? Прав ли был физик Ричард Уилсон, который сказал, что «страх Чернобыльской аварии принес больше вреда, чем сама Чернобыльская авария»? Наш здравый смысл не готов ответить на эти очень важные вопросы.
• Кроме того, люди боятся одних болезней больше, чем других. Многие женщины, например, боятся рака груди гораздо больше, чем сердечно-сосудистых заболеваний, хотя от сердечно-сосудистых заболеваний умирает в 5 раз больше женщин, чем от рака груди. Насколько распространены различные смертельные заболевания и сколько мы должны тратить, чтобы контролировать и искоренить каждое из них?
• Помня об образе сумасшедшего маньяка-убийцы из кинофильмов, люди противятся тому, чтобы в соседнем доме поселился пациент, выписанный из психиатрической больницы. «Только не рядом со мной», — говорят они. Но каковы на самом деле шансы быть убитым человеком, выписанным из психиатрической больницы?
Все эти вопросы заставляют нас спросить себя: почему наши интуитивные представления о риске так часто оказываются ошибочными? И как мы можем относиться к риску более взвешенно?
Что влияет на наши интуитивные предположения относительно риска
Если интуиция людей о вероятности того или иного риска так часто дает сбои, то мы должны выяснить, почему это происходит. Существуют четыре фактора, которые обусловливают разрыв между восприятием и реальностью.
