Степан Сулакшин - Кризисное управление Россией. Что поможет Путину
2014 г.
Неприемлемо. И что дальше?
Случилось «страшное». СМИ сообщили, что Финляндия отказала председателю Государственной Думы Нарышкину в визе на въезд. И не просто так – там происходит сессия ПАСЕ, а Нарышкин возглавляет российскую делегацию в составе пяти членов Парламентской Ассамблеи от России. Причина открыта – санкционный черный список, по которому Евросоюз отказывает ряду российских государственных деятелей во въезде, Нарышкин в их числе. В общем, очевидный, предсказуемый эпизодик.
Что последовало?
Типовая реакция российского пропагандистского механизма – официальные реляции, журналистские перепевы по формуле «Это неприемлемо!». Когда американцами и европейцами объявлялись санкции против России, МИД отработал и тиражировал эту формулу: «Россия считает санкции, наложенные на нее, неприемлемыми». Что это за формула? Что это за жалоба, что это за писк в пространство? Ну а кто же, когда ему дают по попке, считает это приемлемым? Кроме мазохиста. Что это за политическая, риторическая и медийная формула – «мы считаем, что нас наказывают наприемлемо»?
Кому мы жалуемся? Кого мы в чем-то хотим переубедить? Ведь на самом деле это даже не плач Ярославны – это плач маленького ребеночка в углу, который интуитивно понимает или маленьким своим, детским умом расценивает наказание как несправедливое, как необоснованное, как ошибочное… Россия – это маленький мальчик со своим детским умишком? Россия к кому-то апеллирует, жалуясь на несправедливость? Россия ожидает каких-то реакций и последствий от такого рода политического писка? Мне кажется, что уровень державного достоинства, потенциала страны, который работает без лишних слов, если он есть, – в России снизился до пороговых значений.
Когда-то, во времена югославских событий, мы говорили, что если бы в Средиземном море был показан российский перископ, то никакой Югославии бы не случилось. Если бы страна обеспечивала долю в мировой экономике, какую она имела во времена Империи, во времена Советского Союза, то никакая Америка и Европа не решилась бы на свои экономические санкции, как на неэффективные. Если бы страна заявляла о том, что у нее есть ценности, цели и вещи поважнее, чем мир, и при этом на Красной площади показывала основания для такой позиции, – то к ней было бы иное отношение.
Но Россия 25 лет верещит, что она не Россия, а «Европа, Европа, Европа…», что наши ценности не отличаются. Россия уничтожает собственное государство, доводя его до минималистского, до состояния ночного сторожа по либеральным провокациям. Россия перестает быть значимым фактором в мировой политике. И все это системно, последовательно, непрерывно, неслучайно, все это не меняется до сих пор, и в эти дни, часы продолжается. Продолжается сокращение бюджета, продолжается монополизация власти, когда национальные мозги, достоинство, дух выводятся за скобки, все заменяется одним-единственным персонажем.
Исторически мотивированное решение России по Крыму облекается в полуистерическую, глуповатую дискуссию в постоянных телевизионных шоу. Позиция относительно Донбасса меняется на противоположную и подлую. Страна даже посмотреть в зеркало и увидеть, во что она превратилась, не хочет или уже не может. И при этом считает неприемлемым, что ее расценивают именно в той мере, в которой она этого достойна.
Из политики, из медийного, пропагандистского пространства исчезло элементарное достоинство и внутренняя честность. Все по Крылову: «Чем кумушек считать трудиться, не лучше ль на себя, кума, оборотиться?». Это безысходный тупик истории для страны, дальше в нем пути нет. Но история учит, что из тупика выходов всегда два: либо в нем историческая траектория заканчивается, либо через кризис страна вырывается на иную траекторию.
Поэтому когда я слышу это жалобное «неприемлемо к нам так относиться…», то я жду других голосов в России. Я готов присоединить к ним свой голос. Я и мои коллеги пытаемся добиться, чтобы наши голоса стали слышны. Россия понимает, куда она попала, в чем ее собственная болезнь и беда, знает, как себя вылечить и куда дальше двигаться.
В России нужны перемены, и их профессиональное содержание и цели уже сформулированы. Не хватает наших громких голосов, нашей решимости и единения, реальных шагов. А на несправедливые, или даже справедливые и обоснованные, атаки и удары по нашей стране можно пока и не реагировать. Но пока, кроме писка, страна ни на что более не способна – страна в том ее воплощении, которое мы на сегодня видим, – в либеральной модели, либеральных персонажах, либеральных верховодителях. Надеяться на них, увы, нельзя.
Вот это все действительно «неприемлемо».
2015 г.
Формула национальной идеи
Национальная идея должна принадлежать 145 миллионам. Мы все очень разные: женщины и мужчины, столичные и деревенские жители, молодые и пожилые, безработные и миллионеры, русские, татары, чеченцы, православные, мусульмане… Что можно придумать такого, чтобы всех нас, столь разных, от младенца до старца, объединило бы в абсолютно одной, единой, неизменной ценностной идее? Это может быть одна-единственная вещь, больше такой нет. Ни жизнь, ни смерть, ни достаток, ни благополучие, ни удовольствие, ни счастье… ничто не может нас так объединить, кроме нашей Родины, нашей России. Именно эта мысль способна объединить людей.
Но Россия может болеть и умереть. В 1917 году она заболела и умерла. В 1991 году – аналогичная ситуация. На сегодняшний день Россия так же болеет и «ветрянкой», и «холерой», и всевозможными другими невиданными заболеваниями. Не дай Бог, не примем мер, станет ей совсем худо, а то и помрет. Эта мысль о единении Родины поднимала наших предков, объединяет и нас. Убежден, что и наш президент Владимир Путин сейчас делает все, чтобы защитить нашу Родину. Поэтому есть мы или нет нас, пришел ли кто-то или ушел, страна должна быть и должна быть всегда, потому что это наша Родина!
Модель государственного строительства и управления страной, которая удовлетворяет большинству законов и интересов, отражена в нашем проекте новой конституции РФ. Это чертеж страны. И если выстроить ее по этому чертежу, страна будет здоровой, устойчивой и даст нам спокойствие и уверенность, достоинство и счастье. Это и есть национальная идея. Страна должна быть и должна быть всегда. Идея в таком виде очень активна. Потому что она рождает кучу вопросов: что нужно для этого делать? Когда есть вопрос, появляется ответ, появляется действие. Национальная идея этого вида поднимает и мобилизует. Ведет к труду и свершению, в конечном итоге, к цели.
Без российского мирового проекта, без позиционирования себя в мире, без общемировой миссии, без влияния на форматирование мира Россия не сможет существовать. Тысячу лет у нее была эта нагрузка, например, «Москва – Третий Рим», «Пролетарии всех стран, соединяйтесь», но сейчас такой установки нет. Кто нас любит? Кому мы нужны в мире? Насколько же чахнет Россия на глазах, занимаясь сырьем и обслуживая потребителей.
Национальная идея – это наша Родина! Только тогда она сама сможет стать иной.
2015 г.
