Человек для себя - Эрих Зелигманн Фромм
б. Подавление в противовес продуктивности
Представление о том, что человек в основе своей деструктивен и эгоистичен, ведет к концепции, согласно которой этичное поведение заключается в подавлении порочных устремлений, которым человек покорствовал бы без постоянного самоконтроля. Согласно этому принципу, человек должен быть собственной сторожевой собакой; он должен, во-первых, признать, что его природа греховна, а во-вторых, использовать силу воли для борьбы с врожденными порочными тенденциями. Перед ним была бы альтернатива: подавлять их или потворствовать им?
Психоаналитические исследования предоставляют обилие данных, касающихся природы подавления, различных его видов и последствий. Можно различать (1) подавление реализации порочного импульса, (2) подавление осознания такого импульса и (3) конструктивную борьбу с импульсом.
В первом случае подавляется не сам импульс, а действие, которое он мог бы вызвать. Рассмотрим случай человека с сильными садистскими наклонностями, который был бы удовлетворен и получил удовольствие, если бы заставил других страдать или властвовал над ними. Предположим, что страх перед осуждением или моральные правила, которые он усвоил, говорят ему, что он не должен следовать своему импульсу; поэтому он воздерживается от подобных действий и не совершает того, что хотел бы совершить. Хотя нельзя отрицать, что такой человек добился победы над собой, на самом деле он не изменился, его характер остался тем же, и восхищаться мы можем только его «силой воли». Однако совершенно независимо от моральной оценки такого поведения его эффективность в качестве предохранительной меры против деструктивных тенденций неудовлетворительна. Потребовались бы огромная «сила воли» или страх перед суровым наказанием, чтобы удержать такого человека от следования своему побуждению. Поскольку любое решение было бы результатом внутренней битвы мощных противодействующих сил, шанс на победу добра был бы столь сомнителен, что с точки зрения интересов общества такой тип подавления слишком ненадежен.
Гораздо более эффективным способом разделаться с порочными побуждениями представляется воспрепятствование им стать осознанными, чтобы избежать сознательного соблазна. Этот вид подавления Фрейд называл «вытеснением». Вытеснение означает, что импульсу, хотя он и существует, не позволяется войти в область сознания или он быстро оттуда устраняется. Если использовать тот же пример, человек с садистскими наклонностями не осознает свое желание разрушать или доминировать; значит, не будет ни искушения, ни борьбы.
Подавление порочных побуждений представляет собой тот тип вытеснения, на который явно или скрыто полагается авторитарная этика как на самую надежную дорогу к добродетели. Хотя подавление на самом деле служит предупреждением против действия, оно гораздо менее эффективно, чем считают его защитники.
Вытеснение импульса означает устранение его из сознания, но оно не означает его уничтожения. Фрейд показал, что вытесненный импульс продолжает действовать и оказывать глубокое влияние на человека, хотя тот этого не осознает. Воздействие вытесненного импульса на человека даже не обязательно оказывается слабее, чем если бы он был осознанным; основное различие заключается в том, что вызванные им поступки носят не открытый, а замаскированный характер, так что человек, действующий в соответствии с побуждением, избавлен от знания о том, что он делает. Рассмотренный нами выше человек с садистскими наклонностями, например, может считать, что он властвует над другими людьми из заботы об их интересах или потому, что обладает сильным чувством долга.
Однако, как показал Фрейд, вытесненные влечения выражаются действием не только в виде рационализаций. У человека может развиться «реактивное формирование», прямо противоположное вытесненному устремлению, как, например, чрезмерная заботливость или доброта. Тем не менее вытесненный импульс проявляется косвенно; Фрейд называл этот феномен «возвратом вытесненного». Если говорить о рассмотренном выше примере, то человек, у которого чрезмерная заботливость развилась как реактивное формирование против его садизма, может использовать эту свою «добродетель» с тем же эффектом, какой имел бы явный садизм: проявляя власть и контролируя. Хотя такой человек чувствует себя добродетельным и превосходящим ближних, его воздействие на окружающих еще более разрушительно, поскольку трудно защищаться против чрезмерной «добродетели».
От подавления и вытеснения совершенно отличен третий тип реакции на деструктивный импульс. Если при подавлении импульс сохраняется и запретно только соответствующее действие, а при вытеснении само побуждение удаляется из сознания и выражается действием только в замаскированном виде, при третьем типе реакции жизнеутверждающие силы в человеке борются против деструктивных, порочных импульсов. Чем более человек осознает последние, тем в большей степени он способен соответственно реагировать. В этом принимают участие не только его воля и разум, но и те эмоциональные силы, которым бросает вызов его деструктивность. В человеке с садистскими наклонностями, например, такая борьба с садизмом приведет к развитию подлинной доброты, которая становится частью его характера и избавляет от необходимости постоянно быть настороже и использовать силу воли для «самоконтроля». При такой реакции внимание сосредоточивается не на чувстве греховности и раскаянии, а на наличии и использовании внутренней продуктивности человека. Таким образом, в результате продуктивного конфликта между добром и злом само зло становится источником добродетели.
Из подхода гуманистической этики следует, что этическая альтернатива существует не между подавлением зла и потворством ему. И то, и другое – и подавление, и потворство – есть лишь два аспекта рабства, и реальная этическая альтернатива имеет место не между ними, а между подавлением-потворством, с одной стороны, и продуктивностью – с другой. Целью гуманистической этики является не противоборство с человеческой порочностью (которой благоприятствует пагубное воздействие авторитарного духа), а продуктивное использование исходных врожденных способностей человека. Добродетель пропорциональна степени продуктивности, которой достиг человек. Если общество заинтересовано в том, чтобы сделать своих членов добродетельными, оно должно быть заинтересовано в том, чтобы делать их продуктивными, а значит, и создавать условия для развития продуктивности. Первое и главное из этих условий – чтобы общество ставило целью всех социальных и политических действий развитие и рост каждого индивида, чтобы человек был единственной целью, а не средством для кого-то или чего-то, кроме самого себя.
Продуктивная ориентация – основа свободы, добродетели и счастья. Бдительность есть цена добродетели, но не бдительность стража, который должен держать взаперти порочного узника, а бдительность рационально мыслящего индивида, который должен осознавать и создавать условия для собственной продуктивности и устранять факторы, ей препятствующие и тем порождающие зло, которое, раз возникнув, может быть остановлено только внешней или внутренней силой.
Авторитарная этика внушает людям идею о том, что добро требует чрезвычайных и непрестанных усилий, что человек постоянно должен бороться с собой и что любой ложный шаг может привести к ужасным последствиям. Этот взгляд вытекает из авторитарной предпосылки. Если бы человек был таким порочным существом и если бы добродетель достигалась только ценой победы над собой, тогда задача действительно казалась бы невероятно трудной.
