Владимир Козлов - Психология творчества. Свет, сумерки и темная ночь души
Творчество - это как прыгнуть в Байкал, чтобы обнять солнечный диск. И вместо того, чтобы все время стараться создать такую версию консенсусной реальности, которая будет
выглядеть удовлетворительно, и заботиться о том, чтобы быть как все - нормальным человеком, творец нарушает, разрывает привычную систему упорядоченности.
Мы не сможем сделать ничего нового в повседневной реальности, не выходя за ее пределы, чтобы систематически исследовать мир необычных эвристических состояний сознания.
Эвристическое состояние сознания - это особое измененное состояние сознания (ИСС), которое возникает при полной фокусировке сознания на проблемной задаче или тотальной вовлеченности его в процесс деятельности. Понятие измененного состояния сознания является родовым, оно шире по содержанию эвристического состояния сознания и включает в свой объем также медитативные, трансовые, психоделические и другие необычные состояния сознания.
Эвристическое состояние сознания характеризуется максимальной мобилизацией резервных возможностей человеческой психики (когнитивных, витальных, организмических). В этом состоянии открывается доступ к бессознательным слоям и ко всем уровням психики как сложного интегративного образования - персоны, интерперсонального и трасперсонального. Оно имеет качественно общие переживания с состояниями, возникающими при глубоком гипнозе, трансе, медитациях, нарушениях сознания при приеме алкоголя, наркотиков и психоделических препаратов. Именно это, на наш взгляд, делает многих творческих людей уязвимыми к веществам, изменяющим сознание, дающим суррогатные переживания творческого подъема.
Глава 3 Творчество как поток и экспериментальное исследование творческих состояний сознания
Наиболее яркий пример того, сколько радости, подъёма чувств, глубокого удовлетворения приносит само совершение действий, а не их результат, являет собою игра.
Существует целый ряд разнообразных форм трудовой деятельности, которые ориентированы в первую очередь на процесс, а не на результат: художники, скульпторы, поэты, композиторы, писатели нередко проводят дни и ночи напролёт за работой, ничего не замечая вокруг себя; но, завершив произведение, могут тотчас потерять всякий интерес к нему.
Процесс созидания настолько привлекает и поглощает их, что ради него самого они готовы жертвовать многим: не спать, голодать, не иметь гарантии в обязательном признании своего продукта, ни в материальной организации.
Страницы истории искусства изобилуют примерами поистине трагической судьбы и действующих лиц. То же самое можно сказать о труде учёных, архитекторов, режиссёров, менеджеров, руководителей производства и представителей других профессий, неустанно
бьющихся над решением поставленных задач; об актёрах, о спортсменах и танцорах, которые действуют, прежде всего, ради самого процесса и глубоко переживают его.
На мой взгляд, «захваченность» самим процессом деятельности наблюдается не только в так называемых творческих профессиях. «Упоение» процессом труда может наблюдаться в деятельности оператора, токаря, маляра, плотника, повара.
На возможность отделения мотива от цели и перемещение на саму деятельность указывал ещё С.Л. Рубинштейн (1940)[27; с. 176]. В его работах в рамках его школы разрабатывается теория "психического как процесса". Эта теория, с одной стороны, специально указывает на дифференциацию психики на процесс и его продукт; а с другой -исходит из отношенческого единства этих составляющих, изучая тем самым продукт только в соотношении с психическим процессом. "Психическое существует, прежде всего, как процесс - живой, предельно пластичный и гибкий, непрерывный, никогда изначально полностью не заданный, а потому формирующийся и развивающийся... только в ходе непрерывно изменяющегося взаимодействия индивида с внешним миром". (Брушлинский,1983).
"В ходе непрерывного и изменяющегося взаимодействия внешнего и внутреннего возникают всё новые, ранее не существовавшие продукты, средства, способы осуществления процесса и другие детерминанты, которые сразу же включаются в дальнейшее протекание процесса в качестве его новых внутренних условий". (Брушлинский, 1979 г.) Эту непрерывную взаимосвязь процесса и продукта, когда продукт, предшествующий деятельности выступает одновременно и как внутренне условие последующей, А.В. Брушлинский считает главной характеристики психического как процесса и видит в ней основу действительного психического развития, т.е. развитие характера и способностей человека.
Работы американского психолога М. Чиксентмихали исходили из той же научной парадигмы, т.к. они прямо нацелены на экспериментальное изучение деятельности, мотив которой в первую очередь ориентирован на процесс, а не на результат (Csikzentmihalyi, 1990). Продукт такой деятельности автор видит в развитии навыков и способностей человека, в росте и становлении его личности. Анализ его работ позволяет выявить главные свойства и механизмы деятельности, ориентированной на процесс [3].
Для уточнения психофизиологических механизмов, вызывающих ПСС, нами были проведены экспериментальные исследования, в которых приняли участие 42 оператора в возрасте от 24 до 45 лет.
Внимание обследуемых не акцентировалось на целях эксперимента.
Исследования выполнялись в рамках оценки профессиональных качеств, что обеспечивало высокий уровень мотивации обследуемых.
В течение примерно одного часа они выполняли привычную для себя операторскую деятельность, моделирующую отдельные элементы управления летательным аппаратом и представляющую собой решение типовых модельных задач по сбору и обработке визуальной информации, требующей реализации наглядно-образного и вербальнологического ее преобразования.
Результаты опроса обследуемых позволили выявить среди них группу из 4 человек, у которых наиболее четко можно было выявить основные элементы ПСС. Анализ результатов тестирования показал, что все обследуемые этой группы входили в число лиц, показавших значимо лучшие результаты, чем остальные. Уровень их профессиональной подготовки позволял им довольно легко справляться с предлагаемыми тестами, однако
непривычность условий проведения и соревновательность с другими обследуемыми требовала поддержания непрерывного внимания, высокого уровня концентрации и мобилизации.
Как показали результаты исследования физиологических параметров, в процессе эксперимента у всех обследуемых происходили выраженные изменения в деятельности ряда физиологических систем, что подтверждает многочисленные данные, имеющиеся в литературе по физиологии труда (Ж. Шеррер, 1973). Наблюдалось увеличение ЧСС, повышалось артериальное давление. Об увеличении потребления кислорода миокардом свидетельствует повышение индекса Робинсона в 2-2.8 раза. Значительное нервноэмоциональное напряжение, сопровождающее процесс тестирования, приводило к снижению вариационного размаха ритмокардиограмм до 0.1 с. Потребление кислорода увеличивалось в 2-3 раза. Кратно возрастала частота дыхания и минутная вентиляция легких. О возникновении признаков гипервентиляции свидетельствует возникновение дисбаланса между потреблением кислорода и выделением углекислого газа, который составил в среднем по группе за время исследования 510 ± 67 мл.
Особенность лиц, имевших признаки состояния "потока" состояла в значительно меньшей физиологической цене деятельности.
Но наиболее значимое отличие заключалось в значительно большей величине дефицита С02 за время исследования, которая существенно превышала средние значения по группе и составляла 1250±83 мл. Происходило и снижение напряжения С02 в крови, о чем свидетельствует значимое уменьшение PET С02 (с 41±2 до 30±3 мм.рт.ст.).
Анализ результатов оценки параметров внешнего дыхания показал, что причиной выраженной гипокапнии у обследуемых явилась относительно мало выраженная гипервентиляция во время выполнения операторской деятельности. Сравнение с другими обследуемыми не выявило значимых различий величины минутной вентиляции легких. Более детальный анализ параметров внешнего дыхания показал наличие явных признаков повышения эффективности газообмена в легких. Увеличивалась альвеолярная вентиляция, снижалась вентиляция мертвого пространства, увеличивался коэффициент использования кислорода.
Причина указанного парадокса прояснилась при изучении ритма и временных характеристик фаз дыхательного цикла. Оказалось, что характер дыхания у выделенной группы лиц имел признаки "связности", вывод о чем можно сделать из значений вариативности дыхательного ритма, которая была более чем в 2 раза ниже, и продолжительности выдоха, которая была на 65-90% выше, при практически прежней частоте дыхания.
