Берт Хеллингер - Источнику не нужно спрашивать пути
Некоторые применяют иные подходы при работе с семейными расстановками. Если это делается собранно и сосредоточенно, это может иметь успех. Если же это вызвано потребностью в профессиональном обособлении и размежевании, феноменологическое откровение ограничено ввиду появления определенных намерений. Проявление индивидуальности уместно, если удается достичь нового восприятия, верность которого подтверждается результатом, которым можно поделиться с другими.
Если же желание самоутверждения связано с попыткой следовать теоретическим представлениям или обусловлено определенными намерениями и страхами, если оно отказывается принять действительность такой, как есть, такое самоутверждение ведет к потере феноменологической готовности к восприятию с соответствующими последствиями для терапевтического воздействия.
И если семейная расстановка имеет своей целью удовлетворение любопытства, она лишена серьезности и силы. От огня останется лишь пепел, а от пальто — хлястик.
Начало
Но вернемся к расстановкам. Первый вопрос, на который должен ответить терапевт: какую семью клиента нужно расставлять: родительскую или его собственную? Практика подтвердила, что если начать с собственной семьи клиента, то позже в расстановку можно ввести и таких членов родительской семьи клиента, которые оказывают сильное влияние на его нынешнюю семью. Таким образом, можно получить картину, которая покажет отягощающее и исцеляющее влияния семьи, идущие через несколько поколений. И только если судьбы некоторых членов родительской семьи особенно тяжелы, начинают с расстановки родительской семьи.
Следующий вопрос: с кого начать расстановку? Начинают с основных членов семьи: матери, отца и детей. Если кто-то из детей был рожден мертвым или рано умер, его нужно ввести в расстановку позднее, чтобы увидеть, какое влияние он оказывает на семью, если он появился в поле ее зрения. Правило таково: начинать нужно с небольшого количества участников и далее смотреть, как при их участии шаг за шагом развивается расстановка.
Подход
Когда заместители расставлены, необходимо дать клиенту и заместителям некоторое время проникнуться сложившейся картиной и дать ей подействовать. Часто заместители реагируют спонтанно, например, начиная дрожать, или опуская голову, тяжело дыша, или глядя друг на друга заинтересованно или с любовью.
Некоторые терапевты слишком рано начинают расспрашивать заместителей об их состоянии, мешая тем самым процессу или пресекая его. Тот, кто слишком скоро начинает опрашивать заместителей, подменяет этим собственное восприятие и приводит в смущение самих заместителей.
Терапевт должен сначала дать подействовать картине в себе самой. Часто он сам сразу видит, кто находится в опасности или отягощен чем-либо. Если, например, кто-то отвернулся или оказался в стороне от других, терапевт видит, что тот хочет уйти или умереть. Тогда терапевт должен, не задавая никаких вопросов, отвести такого заместителя еще на несколько шагов в том направлении, в котором он смотрит, чтобы посмотреть, какое воздействие такое изменение окажет на других участников.
Если все участники смотрят в одном направлении, терапевт сразу знает, что перед ними должен стоять еще кто-то, кто забыт или исключен, например, рано умерший ребенок или прежний жених матери, погибший на войне. Тогда терапевт спрашивает клиента: «Кто это может быть?» — и вводит названного в расстановку, прежде чем кто-либо из участников что-то скажет.
Или если мать окружена детьми таким образом, что кажется, что они не дают ей уйти, терапевт спрашивает у детей, что произошло в семье их матери, что может объяснить такое стремление уйти. Тогда он сначала ищет облегчение или решение для матери, прежде чем продолжить работу с остальными.
Итак, терапевт развивает начальную картину расстановки, получая дополнительную информацию от клиента для следующего шага, но не больше, чем это необходимо. Таким образом, расстановка сохраняет свою концентрацию на существенном, особую плотность и напряжение. Каждый лишний шаг, каждый лишний вопрос, каждая дополнительная фигура, которая не нужна для решения, уменьшает напряжение и отвлекает от важных фигур и событий.
Уплотненные расстановки
Иногда достаточно включить в расстановку только двух лиц, например, мать и ее сына, больного СПИДом. Тогда терапевту даже не нужно давать никаких указаний. Он предоставляет заместителей их чувствам и движениям, которые идут из силового поля. Заместители не должны при этом ничего говорить. Так разыгрывается безмолвная драма, при которой выявляются не только чувства участников, но и движение, которое покажет, какие шаги еще возможны или уместны для обоих.
Пространство
Во время расстановки проявляется удивительное действие феноменологической позиции и феноменологического подхода. Сдержанность терапевта и группы участников создает пространство, в котором выявляются отношения и переплетения, движение в направлении решения, движения заместителей, обусловленные действием мощной внешней силы. Сила, приводящая заместителей в движение, показывает, насколько недостаточны или неудачны психологические или философские предположения.
Участие
Во время расстановки в первую очередь проявляется знание в силу участия. Заместители в расстановке ведут себя и чувствуют как люди, которых они замещают, несмотря на то, что ни терапевт, ни они сами не располагают информацией о них помимо ранее указанных внешних факторов или событий. Порой клиент ошеломлен, когда заместители высказываются так же, как и реальные лица, или у них возникают симптомы реальных людей. Из этого можно заключить, что и члены реальной семьи также обладают знанием в силу участия, для их души нет ничего тайного об их семье.
Недавно одна знакомая рассказала мне об одной женщине, отец которой был евреем, но скрыл это от своих детей, крестив их всех. Об этом она узнала незадолго до его смерти. Она также узнала, что у ее отца было две сестры, которые погибли в концлагере. Та женщина сменила одну за другой много профессий. Сначала она была крестьянкой, затем занималась реставрацией старинной мебели, пока не приобрела свою нынешнюю профессию терапевта. Когда она узнала больше о жизни своих умерших теток, оказалось, что одна из них держала крестьянский двор, а другая антикварный магазин. Ничего не зная об этом, она последовала профессиям обеих и таким образом была с ними связана.
Силовое поле
Остается загадкой, как это объяснить. Руперт Шелдрейк с помощью многочисленных экспериментов и опытов доказал, что поведение собаки всегда покажет, если ее хозяин или хозяйка направляется домой, и что она также сразу замечает, если этот путь прервался. Собаки иногда чувствуют это, даже если это путь с другого континента. Значит, существует некое поле, посредством которого они находятся друг с другом в непосредственной связи.
Умершие
Поведение заместителей (т. е. поведение и судьбы реальных членов одной семьи) показывает, что они связаны и с теми, кто давно умер. Как иначе можно объяснить, что в одной семье мужчины из разных поколений на протяжении последних ста лет кончали жизнь самоубийством 31 декабря 27 лет от роду? И позднее выяснилось, что первый муж прабабушки скончался 31 декабря 27 лет от роду и, вероятно, был отравлен прабабушкой и ее будущим мужем.
Душа
В расстановке действует больше, чем просто силовое поле. Действует общая семейная душа, которая связывает между собой не только живущих, но и умерших членов одной семьи. Семейная душа охватывает только определенных членов семьи, и по широте охвата ее действия мы видим, каких членов семьи она охватывает и призывает к себе на службу. Начиная с более поздних, это следующие:
1. Дети, включая мертворожденных и умерших в детстве;
2. Родители и их братья и сестры;
3. Бабушки и дедушки;
4. Иногда кто-либо из прародителей и даже более ранние предки;
5. Все (и это особенно важно), кто освободил в системе место для вышеназванных членов семьи, это в первую очередь все прежние партнеры родителей и их родителей, а также все те, несчастье или смерть которых принесли семье выгоду или доход;
6. Жертвы насилия или убийств, которые были совершены членами семьи.
О последних я хотел бы сообщить нечто, что я узнал из опыта недавно. При расстановках с потомками людей, которые скопили большое богатство, я заметил, что среди их внуков и правнуков часто встречались плохие судьбы, которые невозможно было объяснить только событиями, происходившими в семье. И только когда жертвы, жизнь или несчастье которых стали ценой приобретенного богатства, включались в расстановку, степень влияния жертв на судьбы потомков становилась очевидной.
