Елена Кабанова - Взрослые дети, или Инструкция для родителей
Кстати, родителям, чьи дети впадают в религиозность, так же тяжело: младшее поколение, с его подверженностью романтическим порывам, может натворить глупостей, прикрываясь теми же цитатами из религиозной литературы, благо в оной кладези информации сыщется оправдание и объяснение любому поступку, вплоть до детоубийства. Что поделать, история человечества богата жестокими и возвышенными деяниями. Причем их бывает трудно отличить друг от друга. А коли умелый демагог способен запутать даже поднаторевшего в дискуссиях циника–интеллектуала, то что ему наивный романтик, отчаянно ищущий смысл жизни? И в результате неокрепший ум молодого человека наполняется странными образами и идеями, не столько принадлежащими исповедуемой религии, сколько тому самому демагогу. Мало ли что очередной «гуру» вытащит из своего подсознания, дабы вложить в голову ученика? Да мало ли во что преобразуется указанное «приобретение», пройдя через фильтр чужого мировосприятия? Потому и говорится, что благими намерениями вымощена дороги в ад. Звучит печально, но похоже на правду. Но, что бы кто ни говорил, средство от демагогов есть.
Прежде чем искать смысл жизни, надо вступить в эту самую жизнь и попытаться ее рассмотреть, чтобы получить собственное видение мира.
Накопив достаточно информации, необходимо ее структурировать: анализ и синтез данных доступны даже для компьютера, отчего бы человеку пасовать перед этой задачей? Хотя многие пугаются и начинают искать «волшебного помощника» на небесах, не понимая примитивной подоплеки такого, казалось бы, возвышенного духовного поиска. А, растерявшись окончательно, выстраивают стену между собой и реальностью, как будто натиск окружающей среды можно остановить посредством высокой ограды и запертой двери с надписью «Не стучать, не звонить, не беспокоить, приемных дней нет».
Предположим, у людей, «убежавших» от реалий в мифологию, попросту не получается осмыслить действительность – по разным причинам: аналитический метод, подходящий для новой обстановки, еще не выработан; их мыслительные способности ограничены жесткими идеологическими рамками; им не хватает исходных данных; они напуганы до потери мыслительных способностей и проч. Но рациональная обработка данных – не единственный способ, присущий человеку. Существует еще и эмоциональная обработка. Нельзя сказать, что всякая информация пригодна для такого анализа. Хотя за неимением лучшего все используют то, что имеют. И пытаются информацию если не понять, то прочувствовать. Эмоциональная сфера, как мы уже говорили, — кладезь непредсказуемых последствий и побочных эффектов. И споры, которые зарождаются и вырастают на этой почве – самые опасные. Не зря английский историк Томас Карлейль говорил: «При каждом споре, в тот момент, когда мы начинаем сердиться, мы перестаем бороться за истину и вступаем в спор уже за самих себя». Как же это происходит «в семейной обстановке»? О чем – главные споры родителей и детей?
Не дразните спящую мамашу
Эмоциональное переживание становится особенно ярким и продолжительным, когда происходит в группе единомышленников. Заметьте – единомышленников, а не родственников. Родные, как известно, принадлежат к разным возрастным категориям, а значит, имеют взгляды, отличные от молодежных. Следовательно, то, что поддается обсуждению в виде интеллектуальной беседы, остается в сфере «общих интересов». А то, что требует сопереживания и эмоциональных затрат – сфера «узкоспециализированная». На ней лежит серьезное бремя ответственности за настроение, за драйв, за чувство полноты жизни. Это довольно хрупкие чувства, в атмосфере занудства они чахнут и гибнут безвозвратно. Как говорил английский экономист и философ Джон Стюарт Милль: «Спроси себя, счастлив ли ты, и ты перестанешь быть счастлив». Поэтому у увлеченных натур отсутствует какое бы то ни было желание «перетирать и пережевывать» столь же важные, сколь и нестойкие ощущения с людьми, которые попросту не догоняют, — речь может идти о «предках» или о «потомках», не суть важно. И старшие, и младшие одинаково не любят, когда их пристрастия обсуждают и критикуют «далекие от темы» люди. Ведь невежда непобедим в споре.
Родственники, как правило, бесконечно излагают свое мнение, не обращая внимания на ваше. Поэтому все предпочитают радоваться жизни не с родственниками, а с единомышленниками.
Ради получения мощного эмоционального допинга молодежи свойственно «сбиваться в стаи». Или в стайки – так, на три–пять персон. Устойчивые компании занимают практически все свободное время молодого человека. Зачастую это угнетает родителей: кто–то из «закадычных друзей» недостаточно хорош – он научит нашего ребенка плохому; кто–то – хорош, и даже чересчур, он станет подавлять нашего недотепу и пользоваться его слабым характером… И далее в том же духе. Людям старшего возраста бывает непонятно, чем они «там» занимаются: анекдоты травят, языками чешут, слушают какую–то глупую музыку – в общем, заняты совершенно тем же, чем в свое время занимались и мама с папой, но забыли. И сейчас выговаривают своему подросшему потомству насчет «дурацкого ничегонеделанья». Вопрос не в мнимой «некондиционности» друзей–приятелей и не в бессмысленной трате времени – дело в обыкновенной родительской ревности.
Родителям свойственно возмущаться «отрывом» ребенка от семьи, их пугает его уход в самостоятельную жизнь. И, вне зависимости от реального положения дел, они сетуют на «неверно выбранные» авторитеты, приоритеты и ориентиры: какие–то дурные на всю голову друзья–приятели для него/нее авторитет, а мама и папа, которые жизнь повидали во всех видах – они, видите ли, отстой! Чем сильнее папа–мама давят на психику своего ребенка, тем жестче его отпор. Бывает, что отказ от родительских советов выражается в форме резкой и даже опасной для родительской самооценки. Никакого смирения, никакой терпимости не хватит, чтобы перенести подобное, не проявляя протеста. И тем более не ощущая протеста. Итак, в момент «перехода» подросшего ребенка из «семейной субкультуры» в «субкультуру приятельскую» в душе родителя практически всегда возникает неприязненное чувство. Начинается борьба за лидерство между родителями и, если так можно выразиться, с внешними кандидатами. Эта борьба может принимать острую или затяжную форму, а ее участники начинают втягивать в сферу конфликта все новых и новых союзников, создавать фракции с другими родственниками и знакомыми, передвигать «войска» по всем фронтам, забрасывать разведчиков в тыл противника, спасать своих радистов и прятать явки. Зачем все это нужно, спрашиваете вы?
Борьба за то, чтобы оставаться авторитетом и лидером для собственных детей, есть отражение целого комплекса целей и намерений. Здесь присутствуют и попытки уберечь молодую поросль от роковых ошибок или дурного влияния; и средства подтверждения высокой ценности собственного жизненного опыта; и примитивная разрядка агрессивного импульса или целого ряда агрессивных импульсов. Видимо, есть и другие составляющие. При всем разнообразии средств и намерений, общая цель заключается в «переделе собственности». В том, чтобы «перетянуть» ребенка на сторону родителей, «отвоевать» его по возможности у окружающего мира, «отнять» у авторитетов, пришедших «со стороны». А в роли «собственности» выступает ребенок. Откуда берется это собственническое отношение родителя к ребенку?
Родительская забота отчасти базируется на чувстве ответственности, а точнее, на инстинктивном стремлении обеспечить своему потомству безопасность – по крайней мере, до определенного возраста. С другой стороны, пока ребенок находится в состоянии «подмастерья»[82], его поведение предсказуемо, а родительское слово для него – закон. Проблемы начинаются, когда подросшее чадо начинает осваивать мир, учится общаться, пытается оценивать ситуацию и самостоятельно принимать решения. И сразу же «травмоопасность» возрастает, причем возрастает многократно, отчего родительское «Я», естественно, не знает покоя. Американский писатель Марио Пьюзо верно заметил: «Матери как полицейские – всегда предчувствуют самое худшее».
Паническое состояние усугубляется фактором, о котором здесь уже упоминалось, а именно дезадаптацией старшего поколения в окружающей действительности. Кроме социального и биологического факторов, каждый из которых ведет «борьбу за власть» в сознании человека, современная отечественная история подарила нам еще один «дестабилизатор» – современный отечественный кризис. Мы не только не уверены в своем будущем, мы к тому же, срастаясь с настоящим, несколько подрастеряли свои прежние приоритеты и уже не знаем, верить ли нам в приоритеты предлагаемые — или подождать, пока те пройдут естественный исторический отбор. Если эти проблемы овладевают сознанием, мы испытываем состояние паники и депрессии.
