Александр Лоуэн - УДОВОЛЬСТВИЕ: Творческий подход к жизни
Вина создает порочный круг. Если человек испытывает вину по поводу своих сексуальных желаний, то он становится не способен принимать их в полной мере или целиком отдаваться сексуальным отношениям. Его сексуальная активность в таких условиях не может быть полностью удовлетворительной. Бессознательное сдерживание, усиленное виной, привносит в переживание элемент болезненности, и в результате человек остается с чувством, что что-то было «не так». Чтобы почувствовать, что все в порядке, действия, совершаемые человеком, должны сопровождаться приятными, приносящими удовлетворение ощущениями. Тогда возникает чувство, что все хорошо, так, как должно быть. В ином случае человек обоснованно предполагает, что происшедшее не совсем правильно, и неизбежно чувствует вину, возможно, более интенсивную, чем прежде.
Таким образом, доказательствами существования бессознательного чувства вины служат сниженная способность к переживанию удовольствия, чрезмерный акцент на результативности и достижениях, а также маниакальное стремление к развлечениям и веселью. Пытаясь скрыть свое чувство вины, люди могут отказываться от удовольствий, но в действительности тем самым лишь выдают его. Их сниженная способность наслаждаться жизнью изначально была вызвана виной. Слова «должен» и «не должен», которыми оперируют в процессе воспитания детей, приводят к формированию чувства вины, даже если исключается употребление таких выражений, как «плохо», «нехорошо» и «грех». Очень распространено замечание: «Ты не должен понапрасну тратить время». Сама идея потерянного времени является отражением бессознательной вины.
В процессе взросления ребенка чувство вины и подавленные под его влиянием импульсы структурируются в его теле в виде хронических мышечных напряжений. Порой он может оказывать сопротивление, выражая свое неповиновение неприемлемым с точки зрения родителей поведением, но подобные действия не приводят к снижению стоящего за ними чувства вины. Напротив, они могут даже усилить это чувство. Он может сколько угодно рационализировать свои чувства, но это лишь загоняет вину вглубь до уровней, где она становится недосягаемой. Пока тело связано хроническими мышечными напряжениями, которые ограничивают его подвижность и снижают способность индивида к самовыражению, чувство вины остается скрытым в его бессознательном.
Вина может быть связана не только со стремлением к удовольствию, но и с чувством враждебности. Между ними существует непосредственная связь: ребенок испытывает враждебность, когда его стремление к удовольствию фрустрируется, после чего его наказывают и вынуждают почувствовать вину за свой гнев. И вновь мы сталкиваемся со списком «должного» и «недолжного». «Ты не должен кричать», «ты должен слушать своих родителей», «ты не должен злиться» и так далее. Поскольку в результате ребенок чувствует, что враждебность — это неправильно, он убеждается в том, что он плохой. Он провинился.
Взаимосвязь между подавленным гневом и чувством вины отчетливо проявилась в истории одной моей пациентки. Она рассказала мне, как однажды, почувствовав себя ужасно виноватой, решила бить по кровати теннисной ракеткой. Это одно из терапевтических упражнений биоэнергетической терапии. Она выполняла его с полной самоотдачей, ударяя по кровати со всей силы. Когда она закончила, чувство вины исчезло без следа. «Вина, — заключила она, — не что иное, как сдерживаемый гнев».
Однако мне доводилось лечить и таких пациентов, которые были не способны эффективно выполнить это упражнение. Они не получали удовлетворения от этого занятия. Многие говорили, что это просто глупо. В подобных случаях анализ всегда выявлял чувство вины, связанное с выражением враждебности, особенно по отношению к матери. По этой причине пациент не мог выполнить упражнение с полной отдачей. Благодаря дальнейшей аналитической работе и практическим упражнениям пациент постепенно позволяет себе выражать агрессию. Его удары становятся сильнее, он вкладывает в них больше чувства. Может показаться удивительным, но когда вся его враждебность оказывает ся таким образом излита, у пациента исчезает чувство вины, и к нему возвращаются чувства привязанности и любви.
Поскольку чувство вины является формой самоосуждения, то оно может быть преодолено с помощью самопринятия. Будем исходить из того, что человек — это то, что он чувствует. Отрицать чувство или эмоцию — значит отвергать часть самого себя. А когда человек отвергает сам себя, возникает чувство вины. Люди отвергают собственные чувства, поскольку у них существует идеализированный образ «Я», который исключает чувства враждебности, страха или гнева. Отторжение, однако, происходит лишь на ментальном уровне, чувства остаются на месте, скрытые под слоем вины.
Изначально отторжение возникает со стороны родителей. «Ты плохой мальчик, раз не слушаешься своих родителей», — если повторять эти слова достаточно часто, то можно промыть ребенку мозги и заставить поверить в то, что он плохой. Ребенок не рождается плохим или хорошим, послушным или непослушным. Он, как любое живое существо, рождается с инстинктивным стремлением к получению удовольствия и избеганию боли. Если такое поведение оказывается неприемлемым для родителей, то неприемлем становится и ребенок. Родитель, который убежден, что любит своего ребенка, но не может принять его животную натуру, может быть уличен в самообмане.
Чувство вины ребенка берет начало в ощущении, что он нелюбим. Единственное объяснение, к которому может прийти ребенок в этой ситуации, заключается в том, что он не заслуживает любви. Он не способен задуматься о том, что ответственность за это лежит на матери. Подобная идея может посетить его позднее, когда он разовьет способность мыслить более объективно. А в раннем возрасте его душевное здоровье и жизнь зависят от позитивного представления о матери, от того, видит ли он в ней доброжелательную, могущественную и защищающую фигуру. Те аспекты ее поведения, которые противоречат этому образу, отрицаются ребенком и переносятся на образ «плохой матери», которая не является его настоящей матерью. Такое поведение ребенка обусловлено самой природой, согласно которой материнская любовь является врожденной и инстинктивной. И поскольку мать безупречна, плохим оказывается ребенок, другого варианта распределения этих ролей не существует. Подобного разделения не происходит, если мать и ребенок удовлетворяют потребности друг друга, дарят любовь и доставляют удовольствие.
Тогда как одни чувства считаются неприемлемыми с моральной точки зрения, другие — желательными. Эти чувства намеренно культивируются, люди пытаются демонстрировать любовь, сострадание и терпимость, которых в действительности не испытывают. Такая псевдолюбовь позволяет человеку чувствовать себя добродетельным, но не приносит удовольствия. Для человека, считающего себя добродетельным, любовь связана не с ожиданием удовольствия, а с моральным долгом или обязательством. Такое поведение обусловлено стремлением скрыть противоположные чувства. Псевдосимпатия добродетельного человека скрывает его подавленную враждебность, видимость сострадания маскирует подавленный гнев, а ложная терпимость прикрывает его предубежденность.
Добродетельный человек подавляет свое стремление к удовольствию ради сохранения образа собственного морального превосходства. Так же он подавляет чувство вины, которое испытывает относительно своих подлинных эмоций. Его праведность, однако, не способна скрыть чувство вины, ибо праведность и вина — это две стороны одной монеты. Одно не существует без другого, хотя они не могут проявиться одновременно. Любой человек, испытывающий чувство вины, несет в себе и скрытое чувство морального превосходства.
Стыд и унижение
Чувство стыда, подобно вине, оказывает разрушительное воздействие на личность. Оно ущемляет человеческое достоинство и подавляет чувство «Я». Перенесенное унижение часто оказывается для человека более травмирующим, чем физическое повреждение. Оставленная им рана редко заживает сама собой. Она воспринимается человеком как клеймо, и его устранение, как правило, требует значительных терапевтических усилий.
Очень немногие люди избежали в детстве столкновений с чувствами стыда или унижения. Большинство детей с помощью стыда приучают к культурному поведению. У детей вызывают чувство стыда, если они показываются обнаженными на людях, если им не удается контролировать процесс испражнения и если они неподобающе ведут себя за столом. Я помню как однажды во время семейного торжества мой сын, которому тогда было два с половиной года, потянулся к груди матери. В то время его все еще кормили грудью. Увидев это, его дедушка сказал: «Как тебе не стыдно, такой большой мальчик, и до сих пор просишь у мамы грудь!» Я спросил у дедушки, который родился и воспитывался в Греции, как долго его самого кормили грудью. Ответив «четыре года или больше», он осознал всю иррациональность собственного замечания.
