Дэвид Майерс - Интуиция
Делая инвестиции в семейный бюджет, я на собственной шкуре испытал этот феномен. Понимание опасностей, которые таит в себе наша экономическая интуиция, помогает. Но даже такое понимание не гарантирует оптимальной рациональности поведения. Размышляя в течение всей своей жизни над тем, почему умные люди принимают дурацкие решения, Эмос Тверски отмечал, что «все наши проблемы одурачивают и нас». Точно так же как мощные иллюзии восприятия одурачивают даже тех, кто изучает их, убедительные экономические иллюзии могут обмануть даже тех, кто прекрасно знаком с ними.
Эффект неокупаемых капиталовложений. Представьте себя участником еще одного из экспериментов Канемана и Тверски. Представьте, что вы решаете, идти ли вам на спектакль, билет на который стоит $20. Подойдя к театру, вы обнаруживаете, что потеряли по дороге банкноту в $20. Заплатите ли вы в этом случае за билет $20?
Естественно, что вы присоединитесь к тем 88% испытуемых, которые на этот вопрос дали положительный ответ. Однако большинство из тех, кого попросили представить себе, что они потеряли уже приобретенный билет за $20, ответили, что не стали бы покупать новый билет еще за S20 (потому что пьеса не стоит $40). С рациональной точки зрения S20 — это неокупаемые капиталовложения. Они так и так пропали — в виде билета в театр или потерянной банкноты. Поэтому, заглядывая вперед, вопрос стоит так: стоит ли пьеса еще $20?
Точно такая же аномалия неокупаемых капиталовложений возникала в тех случаях, когда Хэл Аркес и Кэтрин Блумер предлагали студентам Университета штата Огайо представить, что они приобрели билет на лыжный поход по Мичигану за $100, а потом приобрели билет в еще более привлекательное путешествие по Висконсину всего лишь за $50. Предложив вообразить, что оба этих путешествия должны состояться на одних и тех же выходных, исследователи задавали студентам вопрос: «Какое путешествие вы предпочтете?» Большинство опрошенных, не желая идти на более высокие неокупаемые капиталовложения, ответили, что они отправились бы в тот поход, который кажется им менее привлекательным.
Неокупаемые капиталовложения помогают также объяснить феномен «вложено слишком много, чтобы все бросать». Ford Motor Company сделала ошибку, выпустив на рынок в конце 1950-х гг. свой «Edsel». Неокупаемые капиталовложения составили $250 миллионов. Позднее, не желая, чтобы эти неокупаемые капиталовложения стали фиксированными убытками, компания усугубила эту ошибку, продолжая выпускать эту модель автомобиля еще два с половиной года и потеряв на этом дополнительные $200 миллионов.
Вьетнамская война продолжалась даже после того момента, когда, доведись Штагам снова начинать эту войну, они никогда не сделали бы этого. Было очень сложно прекратить войну, так много вложив в нее — как денег, так и человеческих жизней. Вот что по этому поводу сказал министр обороны Роберт Макнамара: «Мы не можем выйти из предприятия, в котором задействованы две президентские администрации, пять стран-союзниц и тридцать одна тысяча убитых, так же просто, как переключаем телевизор с одной программы на другую». Правительство продолжает тратить деньги на неработающие оборонные и социальные проекты просто потому, что отказ от них означал бы, что эти деньги пропали окончательно. Отвечая на критические замечания тех, кто указывал, что стоимость прекращения проекта по водному сообщению между Теннесси и Томбигби быта бы меньше, чем стоимость его завершения, сенатор Иеремия Дентон утверждал, что «прекратить проект, в который уже вложено $1,1 миллиарда, — это растранжирить деньги налогоплательщиков».
Вывод: прошлое ушло. Учитесь на нем. Но принимая решения, помните, что на самом деле каждый день — это первый день вашего будущего. Не оглядывайтесь назад. «Если бы мы могли, мы бы послали вам таблетку, уничтожающую воспоминания о каждом потраченном вами долларе», — иронически восклицают Гэри Бельски и Томас Гилович в своей книге «Почему умные люди совершают крупные финансовые ошибки» («Why Smart People Make Big Money Mistakes»). «Все, что некогда потрачено, ушло навсегда. Оно не имеет никакого значения». Следовательно, не давайте неокупаемым капиталовложениям влиять на ваши будущие решения. Основывайте свои решения на настоящем и смотрите в будущее.
Якорение. Как вы думаете, Миссисипи длиннее или короче 800 миль? Как вы думаете, какова длина этой реки?
Оценивая длину этой реки (которая составляет 2348 миль), произвольно выбранные для сравнения цифры («якоря») оказывают воздействие на суждения людей. Если бы я сначала спросил вас, длиннее или короче эта река 5 тысяч миль, вы с уверенностью сказали бы, что короче, но скорее всего сочли бы ее более длинной, чем в первом случае.
Позднее Тверски и Канеман сделали цифры для сравнения более случайными. Они просто поворачивали колесо, на котором были нанесены числа от 1 до 100. Тем не менее люди предполагали, что африканские государства составляют 25% стран-членов ООН, после того как колесо останавливалось на значении 10, и что они составляют 45%, после того как колесо останавливалось на отметке 65. (В то время правильный ответ был 32%.) Учитывая даже эти бессмысленные «якоря», люди корректировали свои ответы в соответствии со стартовой точкой.
Явление я корения прекрасно высвечивает наши интуитивные финансовые решения. Высшая точка фондовой биржи Nasdaq в $132 формирует ложную точку сравнения для интуитивных заключений относительно сегодняшних реалистических цен на акции высокотехнологичных компаний. Акции отдельных компаний также могут показаться дешевыми, если их стоимость понизилась в 2 раза по сравнению с предыдущей высокой отметкой, и дорогами, если их стоимость недавно удвоилась. Моя тетя, купившая первые публичные акции компании Microsoft., появившиеся на рынке в 1986 г., хранит их до сих пор и очень рада что она никогда не сочла их слишком ценными по сравнению с якорной точкой их цены в первую неделю (20 центов, с учетом последующих брожений).
Автор книги по финансовым вопросам Бельски и социальный психолог Гилович подробно описывают остроумный эксперимент, проведенный в 1987 г. Грегори Норткрафтом и Маргарет Нил. Участниками эксперимента были опытные агенты по недвижимости из техасского города Таксона. После посещения дома и получения информации на десяти страницах, с указанием цен в $65 900, агенты давали среднюю оценку — $67 811. Другие агенты отправлялись в тот же самый дом и получали идентичную информацию, за исключением того, что цена была другой — $83 900. Средняя оценка агентов также оказывалась другой — $75 190.
Легко могу вообразить, как агенты по недвижимости пользуются эффектом якорения, спрашивая своих клиентов: «Как вы думаете, этот дом стоит больше или меньше $250 тысяч?» — «Надеюсь, что меньше». — «Как вы думаете, насколько меньше?» — «$230 тысяч?» — «Нет, всего лишь $219 тысяч!»
Чрезмерная самоуверенность. Чрезмерная самоуверенность, как мы отмечали ранее, обычно появляется в наших суждениях относительно того, что мы знали ранее («Я всегда это знал!»), относительно того, что мы знаем сейчас (в виде переоценки точности наших фактических суждений), и в предсказаниях относительно нашего собственного поведения в будущем, будущих успехов и времени окончания работы (иллюзорный оптимизм). Чрезмерная уверенность также присутствует в экономических интуитивных заключениях. Например, финансовые прогнозы постоянно слишком оптимистичны:
• В 1984 г. «The Economist» попросил четырех европейских бывших министров финансов, четырех председателей совета директоров международных корпораций, четырех студентов Оксфордского университета и четырех лондонских уборщиков мусора дать прогнозы относительно инфляции, темпов роста и показателей обменного курса фунта стерлингов в следующем десятилетии. Через 10 лет по результатам точности прогнозов на первом месте оказались уборщики мусора и руководители компаний; министры финансов заняли последнее место.
• Рональд Рейган и его советники были очень уверены (и крайне ошибались), что экономический рост, стимулированный их массированным снижением налогов, увеличит доходы правительства и уменьшит дефицит.
• Планы большинства начинающих компаний относительно будущего успеха чересчур (а иногда недопустимо) оптимистичны.
• Большинство промышленных фирм переоценивает свою будущую продукцию.
• Аналитики Уолл-стрит предсказывали, что компании, входящие в список 500 компаний «Standard & Poor 500», в период с 1982 по 1997 г. будут демонстрировать рост своих доходов в среднем в 21,9% в год. Несмотря на подъем экономики, реальный показатель (7,6% ежегодного прироста доходов) составил всего лишь треть от прогнозируемого.
• Неуемный оптимизм аналитиков проявляется и в их рекомендациях относительно купли-продажи. Среди рекомендаций 8 тысяч аналитиков относительно «S&P 500» акционерных обществ в конце 2000 г. лишь 29 советовали продавать.
