Шекия Абдуллаева - 11 самых актуальных вопросов. Страхи большого города
Извините за штамп, но в зале действительно повисла тишина. И только наш шведский друг – организатор карикатурной встречи и единственный мужчина в этом помещении – не догадывался, что сейчас начнется… Несколько секунд хватило моим коллегам, чтобы вспомнить унижение в кабинетах гинекологов, откровенное презрение и грубость врачей, свои страх и боль…
«А раньше вы не знали, что мы – люди?!» – взорвался зал. Перебивая друг друга, наперегонки выкрикивали журналистки свои обиды. Не одна и не две истории на всю группу: каждой женщине, хоть раз побывавшей у гинеколога, было что предъявить этим аккуратным барышням в белых халатах, только за границей узнавшим, что к пациентам нужно относиться по-человечески.
Врачи на нас обиделись. А через год в Питере открылся первый центр планирования семьи – своеобразная альтернатива женским консультациям. Оборудовали по последнему слову медицинской техники, приготовили бесплатные контрацептивы, гинекологи, прошедшие стажировку в США, жаждали совершить подвиг. А женщины… не приходили. И доктора принялись за пропаганду. Одну из статей решили разместить в нашей газете. «Напишите, что мы не будем на них кричать, не попрекнем их невежеством, не обвиним в разврате», – записывала я под диктовку. Теоретически такой подход должен был читательниц удивить. Тогда одна из врачей призналась, что сама не понимает, почему большинство ее коллег такие злые и так ненавидят женщин.
– В том, что касается поведения врачей, их отношения к пациентам, я с тобой абсолютно согласен. Но твоя история – это история про отношение к человеку не только в гинекологии и не только в медицине, а в нашем обществе в целом, – Андрей к концу моего рассказа стал совсем серьезным. – Нас унижают все, кто имеет хоть какой-то шанс поступить в отношении нас подобным образом, – от работника ЖЭКа до чиновника. Мы друг друга ненавидим, мы друг другу не доверяем, мы друг о друге не заботимся. И это отношение не изменилось за те десять лет, что прошли после твоей поездки. Никто так и не сформировал у людей нового отношения друг к другу. Культуре надо обучать – она не приходит сама собой.
Нам не кажется странным ожидать от врача, что он будет вести себя понимающим, заботливым образом, но не рассчитывать при этом на доброжелательность продавцов, чиновников, сотрудников милиции. Но врач такой же представитель нашего общества, плоть от плоти той культуры, в которой мы все живем и которую мы собой представляем. И если нет в этой культуре такой сверхзадачи, как забота друг о друге, которую постоянно пропагандирует доктор Курпатов, то, к сожалению, твои истории будут актуальны еще и через десять лет.
Когда писала эту главу, то буквально заставила себя вычеркнуть несколько мрачных историй. Я знаю, что врачи каждый день совершают подвиги, что среди докторов очень много благородных людей, настоящих профессионалов. Но я пишу о том, почему мы их боимся. Ведь эта книга – о наших страхах.
Мне кажется, мы предъявляем к доктору больше претензий, чем к сантехнику, не только из общегуманистических соображений, но еще и потому, что, общаясь с врачом, находимся в зависимом положении. Когда у тебя что-то болит, хочется довериться тому, кто знает, как помочь, а не отстаивать из последних сил свое право на жизнь. А может, наши претензии к врачам связаны с тем, что мы ставим их выше представителей подавляющего числа профессий? И полагаем, что уровень образования и ответственности, наконец, сам выбор медицины как сферы деятельности, должен определять их поведение. Доброты и сочувствия не просим – достаточно уважения и элементарной воспитанности.
Мне понравилось, что Андрей ни разу за все время нашего очень долгого и трудного разговора не сказал ни слова о зарплате врачей. Да, безусловно, она неприлично мала. Люди, спасающие человеческие жизни, заслужили достойную оплату своего труда. Но врачи у нас не крепостные и могут уйти из больницы или поликлиники. Вот у библиотекарей доходы еще меньше, однако они не кричат и не унижают тех, кто приходит за книгами.
Я очень благодарна своим родителям, сестре и друзьям, вытащившим меня из той беды, уместившейся в четыре непонятных слова. Мы вместе решили, что если пациент хочет жить, медицина бессильна. Я даже завела свою «историю болезни» и записывала все идиотизмы, что наблюдала в больнице: «Доктор, от чего эти таблетки? – От почек. – Но ведь в аннотации сказано, что от сердца! – Это старый взгляд на медицину». Я забавлялась, когда студентки медицинского вуза, тыкая меня в живот, интересовались: «А что у вас здесь находится?» И торопилась записать в «историю болезни» вопрос студентов-иностранцев: «Можно вас посмотреть? Попробовать?» Кстати, эти ребята были единственными людьми в белых халатах, стучавшими в дверь, прежде чем войти.
И еще низкий поклон замечательным врачам, которых нашли мои друзья, – Татьяне Владиславовне и Вячеславу Семеновичу Коваленко. Огромное спасибо этим потрясающим специалистам, добрым и отзывчивым людям. Все-таки болезнь не страшна, если рядом оказываются врачи, которые не боятся сказать пациенту: вместе мы справимся.
Наконец, если позволите: небольшая рекламная пауза. Я – за добровольное медицинское страхование. Это дешевле, чем платить за каждый визит к врачу, плюс между пациентом и врачом есть посредник – страховая компания, которая теоретически должна защищать интересы своих клиентов. И еще есть шанс, что вы, оплатив годовую страховку, пожалеете потраченные деньги и заглянете к специалистам, пройдете профилактический осмотр, учтете оплаченные рекомендации. Так, глядишь, удастся избежать серьезных заболеваний. А значит, и бояться уже не придется – ни врачей, ни болезней.
Соображениядоктора КурпатоваКогда доктор начинает «выгораживать» докторов – это, наверное, вряд ли кому-то понравится. Мол, каждый кулик свое болото хвалит… Но я надеюсь, что меня несколько извиняет тот факт, что сам этот «выгораживающий» врачей доктор два с лишним года провел в клиниках и госпиталях в качестве обычного пациента. Так что, я и сам могу рассказать немало «жизнеутверждающих» – нелестных для докторов – историй про работу своих коллег.
– У тебя уникальная болезнь! – весело сказал мне реаниматолог, когда я находился на его попечении в неврологической реанимации. – Больные с таким параличом умирают в ясном сознании! Остальные помрут и не заметят, а ты будешь присутствовать при собственной смерти и все сознавать!
Вокруг меня в этой реанимации, действительно, не было ни одного больного в сознании. Я был единственным пациентом, который в этом реаниматологическом царстве отличался «умом и сообразительностью». Можно ли такое говорить пациенту? Ну, наверное, не стоит. А еще доктора постоянно забывали о том, что я в сознании, и поэтому частенько переговаривались друг с другом в том смысле, что я вряд ли доживу до утра. Тоже, наверное, не самая верная, с деонтологической точки зрения, политика – обсуждать такое в присутствии пациента, причем, между делом, нехотя – мол, повозиться с ним придется.
Как и многие другие больные, я испытал на своем опыте усталость врачей. Это когда они тебя с того света достали, а потом ты долго приходишь в себя – месяцами, а то и годами. Ничем особенным они тебе помочь уже не могут – нужно просто время, лечение, занятия, а они потому просто забывают зайти к тебе в палату, справиться о твоем самочувствии. В неделю раз придут – и то хорошо. И «препаратом» для студенческих занятий мне тоже пришлось побывать не однажды. И ошибки врачебные на моем веку тоже случались, не фатальные, к счастью, но вполне ощутимые. Все это было…
Что я могу сказать по этому поводу? Я могу сказать только одно – эти люди спасли мне жизнь. Может быть, без особого комфорта происходило сие мероприятие, да, случались накладки, и неприятные моменты были, но они сделали это, хотя было и непросто. Не знаю, но лично мне этого факта вполне достаточно, чтобы помнить о моих врачах всю оставшуюся жизнь, ценить их труд и быть им искренне благодарным за то, что они подарили мне вторую жизнь.
Может быть, и нехорошо так говорить, но в этом мире, как мне кажется, есть несколько святых профессий – учителя, врачи и защитники (военные, пожарные, милиционеры). Никого не хочу обидеть, поэтому повторюсь – это, так сказать, «на мой вкус», я так чувствую. Но мне кажется, что если все мы будем так чувствовать и так относиться к представителям этих профессий, то нам всем в скором времени станет намного легче и счастливее жить.
Глава девятая. Потерпевшего признать невиновным… Алгоритм безопасности
Жена моего приятеля Света возвращалась домой после утренней тренировки в фитнес-клубе. Она подъехала к дому на машине и притормозила, ожидая, когда охранник из своей будки откроет автоматические ворота. В этот момент к ее автомобилю подбежал какой-то парень, кулаком разбил стекло, схватил сумочку и нырнул в «девятку» без номеров. Через секунду бандиты скрылись из виду.
