Джон Масвелл Тейлор - i f7207beca9e51f7d
Они оба синхронно закивали и скользнули друг по другу смущенными взглядами. Я почувствовал, что где-то под толщей недовольства и личного разочарования друг в друге та любовь, с которой началась их история, все еще была жива.
«И, весьма вероятно, у вас была масса моментов, когда вы оба ощущали невероятное чувство единения».
И снова они оба смягчились, тронутые воспоминаниями о совместной идиллии.
«В тот ранний период, кода вы думали и чувствовали как единое целое, вы наверняка испытывали только позитивный прилив жизнеутверждающей энергии и любви. Теперь вы снова думаете и действуете как единое целое, но, по большей части, в негативном качестве. Ваши умы до сих пор работают синхронно, но находятся в дисгармонии с вашим высшим благом, потому что на самом деле в ваших отношениях участвуют не два человека, Стив и Элли, а четверо людей: Стив и его анима, Элли и ее анимус».
«Я понимаю, насколько мы все зависим от своих привычек, и осознаю то, что опыт нашего детства дает о себе знать в настоящем, — недоверчиво сказал Стив, — но что значит „четыре человека"? Вы хотите сказать, что у нас раздвоение личности или что-то в этом роде?»
«В некотором смысле, да, это я и имею в виду, — сказал я и поспешил добавить для верности: — Не волнуйтесь, мы все так устроены: внутри каждого мужчины есть женщина, а внутри каждой женщины — мужчина. Они — естественные составляющие нашего внутреннего мира, и мы многому можем у них научиться. Но иногда они забираются в кресло водителя и начинают действовать через нас, вызывая множество проблем в отношениях. Последние полчаса я наблюдал за тем, как они попеременно проявляют себя через вас двоих».
«Эй, погодите минутку, — настороженно перебил меня Стив. Его представление о себе как о мужчине боролось с мыслью о том, что он также является женщиной. — Вы хотите сказать, что я вел себя как женщина? Я не уверен, что мне нравится ход ваших мыслей».
«А что насчет меня? — вставила Элли. Теперь ее анимус сверлил меня испытующим взглядом, который она обычно приберегала для Стива. — Я абсолютная женщина, так что не пытайтесь убедить меня, что я веду себя как мужчина».
«Звучит так, как будто я гей или вроде того», — добавил Стив, нервно заерзав в кресле.
«Ни в коей мере — это не имеет никакого отношения к сексуальным предпочтениям, но полностью относится к шансам на выживание ваших отношений, а я полагаю, именно этого хотите вы оба, иначе зачем вы пришли ко мне?»
Они оба закивали, и опять синхронно. По своему обыкновению, я записывал этот сеанс на пленку: те камни преткновения, которые невозможно расслышать в голосе человека, можно легко обнаружить в его жестах и мимике, хорошо видных на записи.
«Мы вместе посмотрим видеозапись нашего сегодняшнего сеанса. Посмотрим, можно ли отследить проявление ваших невидимых партнеров по вашей жестикуляции, движениям и ходу беседы до этого момента».
«Что вы имеете в виду под „невидимыми партнерами“? Мы одержимы, или что?» — спросила Элли, когда я развернул монитор так, чтобы всем было видно.
«Этот термин был введен Джоном Сэнфордом, священником англиканской церкви и специалистом но юнгианской психологии. Он написал известную книгу под названием „Невидимые партнеры: как мужчина и женщина в каждом из нас влияют на наши отношения“. Я весьма рекомендую ее вам как наиболее понятное и удобное описание двойственной психологической природы мужчины и женщины».
Далее я вкратце рассказал об аниме и анимусе, а потом мы посмотрели видео, и все втроем уделяли особое внимание тем моментам, когда Стив попадал под влияние своей анимы, а Элли — под влияние своего анимуса.
Шок от самоузнавания при пробуждении
Говорят, что картина стоит тысячи слов. Сколько же стоит поток изображений, открывающий двоим, в общем-то, милым людям тот факт, что их отношения рушатся из-за подсознательных аспектов их собственных личностей, о существовании которых они даже не подозревали? Стив воочию увидел, как он сначала пассивно съежился, будто забитый маленький мальчик, когда анимус Элли начал распекать его, а потом наблюдал, как, пытаясь восстановить собственный мужской авторитет, дал волю своим эмоциям и разбушевался под влиянием своей анимы. Элли же увидела, как ее красота и природная женственность были попраны, когда ее анимус встал у руля.
Она была в ужасе, лицезрел выражение жестокости и озлобленности на своем лице с выпученными глазами. «Я выгляжу как сумасшедшая!» — вскричала она, в шоке хлопнув ладонями по щекам.
«Я тоже, — вставил Стив. — Просто не верится».
Напряжение было снято, и мы дружно рассмеялись, когда я выключил видео.
«Что меня беспокоит, так это то, что эти наши стороны могут проявляться и при общении с другими людьми. Думаете, я могу и на работе себя так повести?» — добавил Стив.
«Да, конечно, — ответил я. — Мы все, по большей части, ведем себя бессознательно, поэтому все время мечемся туда-сюда между потребностью самоутвердиться — и быть более открытыми, дружелюбными и отзывчивыми к нуждам других людей».
«Так что нам с этим делать? — спросила Элли. — Я так понимаю, эти бессознательные аспекты разрушают наши отношения?»
Спасение путем чувствования и осознания
Я сказал Стиву и Элли, что для того, чтобы не поддаваться бессознательным импульсам, таким как проявления анимы и анимуса, мы должны научиться отделять себя от собственных реакций.
«Первый секрет состоит в том, чтобы оборвать прямую связь разума с эмоциями, используя его для концентрации на ступнях, руках и ногах — нейтральных зонах нашего тела».
Казалось, они оба жаждут попробовать это, и мы вместе проделали упражнение на чувствование и ощущение. Уже через несколько минут они стали говорить, что ощущают пульсирующие покалывания в конечностях. Я отметил, что, как только они установили связь со ступнями, кистями, руками и ногами, их лица заметно расслабились.
Мы втроем продолжали упражнение, и я упомянул о том, что умственную энергию нужно использовать для поддержания позитивных чувств по отношению к себе, но вместо этого она обычно сжигается впустую нашими чересчур активными мозгами и чрезмерно реактивными телами. Конфликтные столкновения с другими людьми погружают нас в состояние «борьбы или бегства», которое опустошает наши природные физические и эмоциональные ресурсы; ссоры и споры, образно говоря, поджигают наш дом — тело. Когда наш разум и речевые механизмы вступают в деструктивную связь, это автоматически заставляет нас выкрикивать нелепые, негативно заряженные, крайне эмоциональные фразы в адрес партнера. Я спросил Стива и Элли, испытывали ли они когда-либо желание прекратить говорить друг другу обидные вещи, в то же время чувствуя себя бессильными предотвратить извержение этого потока язвительных замечаний.
Элли кивнула, и Стив посмотрел на нее робко, как овечка.
«Я делаю вот что, — продолжил я. — Когда я вижу первые признаки межличностного конфликта, то мысленно соединяюсь со своими руками и ногами, а затем так же мысленно опускаюсь в тело. Вы удивитесь, насколько легко это делается, даже если ситуация накаляется. Когда мы переживаем стресс, в нашем теле формируется энергия огромной силы. Это природный механизм компенсации, призванный помочь нам пережить испытание. Но, начиная изливать свои эмоции на других людей и говорить неприятные, обидные вещи, мы уподобляемся атомным реакторам в режиме перегрузки, и вся наша жизненная сила бессмысленно улетучивается в окружающую атмосферу. Но в ту долю секунды, когда мы сосредоточиваемся на чувствовании и осознании, переключаясь с реактивности на продуктивность, мы обретаем способность поглощать тот избыточный заряд энергии, который генерирует наше тело».
«Жутковато как-то звучит, — вставил Стив, — поглощать собственную энергию».
«Видели когда-нибудь древний символ, изображающий змею, поедающую собственный хвост? — спросил я. — Или статуи Будды со змеей, обвившей его голову?»
«А есть еще египетские статуи с головой змеи, вылезающей между бровей», — вспомнила Элли.
«Я всегда считал, что змея имеет какое-то отношение к сексу, — усмехнувшись, сказал Стив. — Ну, знаете, Адам, Ева, падение и все такое».
Удивительно, насколько быстро они стали мыслить творчески и вовлеклись в процесс самообновления. Теперь, когда они вылезли из своих голов и воссоединились с телами, они начали мыслить яснее.
«Вы оба правы, — подтвердил я. — Змея символизирует творческую энергию в нижней половине человеческого тела. Позвоночник — это древо жизни, а мозг являет собой его ветви, которые соединяют нас со звездным миром над нашими головами и великими вселенскими творческими силами. Когда мы расслаблены и находимся в контакте с самими собой, эта творческая энергия, змея, если угодно, может легко заползти по стволу древа в мозг и дать расцвести в нем новым мыслям, откровениям и вдохновению. Когда же мы злимся или расстроены, эта энергия подавляется, и тогда змеиный яд источают наши глаза, рты и — да, иногда даже наши руки — в виде физического насилия».
