Карл Юнг - Работы по психиатрии
Отчетливая склонность сновидений к формированию аналогичных образований приводит, как и при других сексуальных символах, ко второму безумному рождению: изо рта появляется еще и маленькая девочка; она одета в "коричневое платьице и черный передничек" - так же, как обычно одета пациентка. Эта одежда уже давно ее не удовлетворяет; она часто требует другое платье и в своих сновидениях давно уже "установила" богатый и разнообразный гардероб. К этому относится фраза: "сшитая будто из лоскутков". Но наибольшее сходство матери с дочерью достигается тем, что ребенок уже "немного парализован"; он, таким образом, страдает той же болезнью, что и пациентка. Ребенок дан ей "в виде заместительства", то есть благодаря сходству с ней он, до известной степени, возьмет на себя судьбу пациентки и благодаря этому заменит пациентку в ее страданиях и в пребывании в доме умалишенных. Поэтому пациентка имеет возможность сказать в переносном смысле: "конец дома умалишенных вышел из моего рта". В ином, тоже переносном смысле, пациентка говорит, что ребенок является "замещением Сократа". Вспомним, что пациентка сливает себя с Сократом, который, подобно ей, был несправедливо посажен в темницу и невинно пострадал: он в темнице, она в доме умалишенных. Ее дочь возьмет на себя ее роль Сократа и станет, поэтому, "замещением Сократа"; этим вполне объясняется этот странный и с трудом понимаемый неологизм. Чтобы дополнить аналогию, дочка так же, как сын-царь, получает, как бы в виде вознаграждения, базар. Мысль об этом двойном подарке базара вызывает фразу: "раньше я явилась двойной - я двойной базар". К этому она прибавляет известный уже стереотип Устера, имеющий явный сексуальный смысл. "Двойной", таким образом, имеет вероятно и многократно детерминированный сексуальный смысл, означая замужество.
Далее в этом анализе, который я не привожу целиком из-за его длины, пациентка развивает мысль о том, как она заботится о своих детях, распространяя эту заботу и на своих умерших в бедности родителей. ("У меня родители одеты, много испытавшая моя мать - я сидела с нею за столом накрытой белой скатертью - в изобилии".)
Г. Обобщение
Все вышесказанное показывает, как больная, выросшая в неблагополучных домашних условиях, в нужде и тяжелой работе, имея психическое заболевание, создает необычайно сложное, по-видимому совершенно запутанное и бессмысленное, фантастическое образование. Анализ, проведенный нами по образцу анализа сновидений, дает нам материал, сосредоточенный на известных "мыслях сновидений", то есть на мыслях, легко понятных психологически применительно к данной личности и к данным условиям. Первый раздел анализа описывает желания и их исполнение в символических образах и событиях, второй - страдания и их символы. Наконец, третий раздел относится к интимным, эротическим желаниям; заключением его и развязкой является передача власти и страданий детям.
Больная описывает нам своими симптомами надежды и разочарования своей жизни, подобно поэту, творящему по своему внутреннему побуждению. Но поэт и в своих метафорах говорит языком нормального мозга, поэтому его и понимает большинство нормальных людей, узнающих в произведениях его духа отражения его страдании и радостей. Наша же больная говорит будто в сновидении (я не могу выразиться более точно) - ближайшей аналогией ее мышления является нормальное сновидение, применяющее одинаковые или, по крайней мере, весьма схожие психологические механизмы; никто не понимает ее мышления, пока не признает метод анализа Фрейда. Поэт в своем творчестве пользуется широким кругом выразительных средств и творит большей частью сознательно, мысли его развиваются в определенном направлении. Малообразованная, не одаренная талантом больная думает неясными, подобными сновидению образами, применяя лишь скудные средства выражения; все это должно способствовать тому, что ход ее мыслей в высшей степени непонятен. Существует банальная фраза, что всякий человек - бессознательный поэт, особенно в сновидениях. В них он придает своим комплексам символические формы, правда, в виде афоризмов, лишь изредка доходя до создания более широких и связных образований; для этого нужны комплексы, обладающие поэтической или - истерической силой. Творения же нашей больной весьма подробно разработаны и пространны; с одной стороны, их можно сравнить с большой поэмой, с другой же стороны - с романами и фантастическими картинами сомнамбул. Как у поэта, так и у нашей больной бодрствующее состояние заполнено фантастическими образами, тогда как у сомнамбул их система развивается и обрабатывается в диссоциированном, "другом" состоянии сознания. Но подобно тому, как сомнамбула предпочитает переводить свои видения в тончайшие фантастические, часто мистические формы и нередко дает их образам расплываться, не доходя до совершенства, как это бывает в сновидениях, - так и наша больная преимущественно выражается невероятно причудливыми и искаженными метафорами, гораздо более приближающимися к нормальному сновидению с характерными для него несообразностями. Таким образом, сходство нашей больной как с "сознательным" поэтом, так и с "бессознательным" (сомнамбулой) ограничивается распространением и постоянной разработкой фантастических образов, между тем как несообразность, причудливость, одним словом, недостаток красоты, по-видимому, заимствован ею из сновидений обыкновенных нормальных людей. Таким образом, психика больной в психологическом отношении находится приблизительно между душевным состоянием нормального человека, который видит сон, и сомнамбулой, с той только разницей, что в ее психике состояние сна большей частью навсегда заменяет состояние бодрствования, причем "функция реальности", то есть приспособление к окружающим условиям, тяжко повреждена. Путь возникновения сновидений из комплексов впервые описан мной в небольшом сочинении "О психологии и патологии так называемых оккультных явлений". Отсылаю читателя к этой книге, так как подробности, взятые из этой специальной области, увели бы нас слишком далеко. Флурнуа приблизительно указал на корни комплексов в сновидениях известной Элен Смит. Для понимания поставленных здесь вопросов я полагаю необходимым знакомство с указанными явлениями.
Сознательная психическая деятельность пациентки ограничивается систематическим воплощением исполнения желаний как бы в виде определенного вознаграждения за жизнь, полную лишений и труда, а также за удручающие впечатления беспорядочной семейной обстановки. В то же время бессознательная психическая деятельность полностью подпала под влияние вытесненных, контрастирующих друг с другом комплексов; с одной стороны, комплекса ущерба, с другой же стороны - остатков нормальной корректировки. Вхождение в сознание фрагментов этих отщепленных комплексов происходит в основном в виде галлюцинаций (процесс описан Гроссом), психологические корни которых формируются согласно предположениям Фрейда.
Ассоциативные явления соответствуют взглядам Пеллетье, Странского и Крепелина. Хотя ассоциации и группируются вокруг смутно обрисованной темы, они лишены направляющей идеи (Пеллетье, Липман), поэтому в них присутствуют все признаки "понижения умственного уровня (Жане): преобладание автоматизмов (отключение мыслей, патологические идеи) и ослабление внимания. Последствием ослабления внимания является неспособность к ясному представлению. Представления неотчетливы, поэтому не может происходить надлежащее дифференцирование, следствием чего, в свою очередь, являются всевозможные смешения - слияния, констелляции, метафоры и т.п. Слияния происходят, в основном, по закону сходства образа или звука, так что связь по смыслу большей частью уничтожается.
Метафорическое изменение комплексов, с одной стороны, весьма сходно с нормальным сновидением, с другой же стороны - со сновидениями-желаниями истерического сомнамбулизма.
Таким образом, анализ данного случая параноидной формы раннего слабоумия вполне подтверждает теоретические предположения предыдущих глав.
Д. Дополнения
В заключение я хотел бы остановиться еще на двух моментах: во-первых, на речевых особенностях; дело в том, что как нормальная речь, так и речь нашей больной обнаруживает тенденцию к изменениям. Новым в нашей речи являются, главным образом, технические термины, цель которых заключается в сокращенном обозначении сложных представлений. При нормальной речи образование подобных терминов происходит постепенно и так же постепенно к ним привыкают, применяя и на основании логики и стремясь быть понятыми. У больной же эти процессы образования новых понятий и привыкание к ним патологически ускорены и усилены, выходя далеко за пределы понимания со стороны окружающих. Способ образования патологического термина часто имеет известное сходство с принципами преобразования нормальной речи. К сожалению, я недостаточно компетентен в этой области, так что не решаюсь отыскивать какие-либо аналогии, но мне представляется, что лингвист мог бы в сплетениях речи таких больных найти ценный материал для изучения исторических изменений, происходящих в языке.
