Игорь Калинаускас - Духовное сообщество
Наконец-то я подходящий пример нашел.
Так кто же тогда мы с этой точки зрения по отношению к своему сознанию? Поэтому я бы назвал эти пути аристократическими.
Как таким путем пройти, я как-то не представляю. Теоретически: скажем, лет в шестнадцать, восемнадцать, двадцать встречаю я учителя вот на таком пути… и как бы он из такого существа, как мы, сделал бы то, что надо, хоть бы и с помощью всего пути, потока, не представляю. Но ведь делают как-то, ведь существуют эти пути, не исчезают. Я, например, счастлив, что я два-три раза в жизни имел возможность прикоснуться к такому сознанию. Я счастлив, потому что… Конечно, это было тяжело, особенно в первый раз. У меня мысли всякие нехорошие вертелись в голове.
Хорошо, что я к тому времени к своим мыслям относился снисходительно. А то бы точно до чего-нибудь додумался, в постриг пошел, самоубийством бы не закончил – у меня витальное начало очень сильное, но чего-нибудь такое – запил с горя. Ну, чувствуешь себя даже не идиотом, это же обидно. Такая же башка, все от природы то же самое, он такие вещи делает, а ты… Пока ты пересчитал, передумал или переосознал, он уже двадцать восемь раз все пересчитал, передумал или переосознал. Будда за одно мгновение отслеживал десять тысяч мыслей у себя в голове. Будда, чтобы вам не показалось, что они сухари ментальные. Будда – десять тысяч мыслей за одно мгновение, за одну десятую секунды, миг, один раз мигнуть. И самое потрясающее, конечно, во всем этом, что, как и всякий другой путь, потенциально он доступен каждому, если только не повреждено что-нибудь капитально в материальном носителе сознания. Каждый путь имеет свои принципы отбора, но потенциально это доступно каждому. Сам принцип формирования такого сознания ничего общего не имеет с нашим коэффициентом интеллекта. Эти пути существовали тогда, когда образованных людей, в нашем понимании, вообще не было. Были единицы книжно образованных, социально образованных. Ведь брали детей пастухов, обучали их, потому что сознание может работать на очень разнообразных принципах. Принципы основные даже можно заложить другие, не говоря уже о неосновных. А что касается того, как выглядит неофит, то, извините меня, неофит в любом учении, на любом пути выглядит дурачком, потому что он ходит и везде кричит: О! О! Это очень большое везение, если вам удастся столкнуться с человеком, который владеет если не до конца, то хотя бы лет девять-десять всерьез идет по такому пути, очень интересно.
Это из разряда таких людей, как Якоб Беме – сапожник. Философский труд издал – и опять в сапожники, потом еще книгу – и опять сапожник. (А теперь в издании Памятники мировой философской мысли его печатают.) Мы думаем: ну чего же, если они такие есть, чего же они к нам в университет не идут преподавать, в Академию наук и т.д. Может, среди них и есть парочка таких, но у них мотивация другая. У нас всегда не хватает памяти, чтобы всегда помнить, всегда, когда мы сталкиваемся с этим, простую вещь, – что у человека, использующего духовную реальность не как убежище, а как путь, меняется мотивация, – и то, что это нам хочется и интересно, и это мы считаем: что если так, то обязательно из этого вот так, – а у него это может быть иначе. Он находит такие сферы применения своего сознания, про которые нам и в голову не приходит, что туда надо прикладывать какое-то сознание. Если ему нужно будет, то он станет академиком, не волнуйтесь, он просто посчитает, как это сделать быстро и максимально экономично. Однако вспомните фантастику, там во всех антиутопиях отрицательные герои чаще всего такие. Всеобщий страх передается фантастам. Они тоже боятся такого сознания, поэтому объявляют: это человек-робот, человек-компьютер, бездушное холодное существо, убийца, кровопийца, сам себя уничтожает, брак на пути. Я только один раз встретил иное отношение (в рассказе Биленкина Дорога без возврата ), когда об этом говорится без осуждения, но все же с некоторым оттенком отрицательным, что это не наш мир, это по ту сторону.
Маленькому знанию не понять Большого знания. Они отдельно со своим большим знанием, а мы от Что в этих путях является основной трудностью? Что можно выделить общетеоретическое, общеметодологическое? Конечно же, страх сойти с ума.
Не дай мне, Бог, сойти с ума, уж лучше посох и сума. Большинство людей в реальной жизни, если создается ситуация выбора: сойти с ума или умереть, – предпочли бы умереть. Страх этот сидит в нас очень глубоко, в силу еще и того, что мы ощущаем хрупкость своего сознания, его некачественность. Ну, приблизительно так: садишься на стул и сразу чувствуешь, что сделан он в конце квартала, юными умельцами, в качестве хобби – то же самое мы по отношению к своему сознанию. Мы чем-то другим воспринимаем некоторую некачественность своего сознания, его хлипкость, его неустойчивость, его неконструктивность, его слабые технические характеристики, говоря современным языком. И, конечно, это поддерживает в нас и культивирует страх сойти с ума, страх поломки этого инструмента.
Молодая ведь еще вещь, сорок-шестьдесят тысяч лет максимум. Это самое главное препятствие. Надо сказать, что в определенном смысле начитанность и какая-то тонкая образованность в нашем понимании слова, полуобразованность, точнее говоря, – она даже препятствие, потому что создает иллюзию, что и это я знаю, понимаю, и в этом разбираюсь, ну как же, как же, читали, как же, как же, слышали! – и поэтому, конечно, такому человеку начинать движение по пути этого типа сложно. Мало сказать, что я дурак и что ничего-то я вообще не знаю, и вообще у меня не мозги, а так, заготовка, на, бери и помоги мне из этого что-нибудь сделать.
Гораздо легче в этом смысле людям по-настоящему образованным, потому что они свое сознание уже как-то испытали в предельных режимах, они его как-то закалили, они в каком-то месте, какую-то часть сознания уже привели в более точное положение, и тогда можно, опираясь на более закаленную и тренированную часть, что-то сделать. Но все это разговоры теоретического плана. Кто захочет искать такой путь, тому придется искать всерьез и быть готовым сдаться сразу. Какие-то отдельные методики с этих путей, какая-то продукция для общего пользования, как и в двух других, существует, существуют и убежища такого типа. Естественно, поскольку убежище – оно же, в свою очередь, способ привлечения людей; а вдруг кто-то из убежища захочет выйти на Путь? И всякие интеллектуальные игрища и всякие разные штуковины для сознания, конечно, существуют. В конце концов, наверно, каждый в состоянии думать двумя способами, а не одним.
Наверно, каждый в состоянии до некоторой степени структурировать пространство субъективной реальности хотя бы для того, чтобы меньше было боязни с ума сойти. Наверное, почти каждый в состоянии встать на позицию игры сознания, тем более, что в нашей культуре, при культе сознания, все-таки существуют, если быть внимательными, отдельные куски, отдельные фрагменты, которые как продукция с этого блока путей поступают в пользование Великого Среднего. И можно эту продукцию попытаться вмонтировать в свое сознание, если не попасться на гордыне. Потому что нам часто кажется, что она сопровождается предупредительной этикеткой: все равно вы тут мало что поймете, но попробуйте. На самом деле этого нет, конечно. Просто такова действительность, таково реальное положение дел, и поэтому, наверное, сегодня тонус такой низкий в группе, как никогда.
Потому что кажется: ну хорошо, вот я сейчас что-то такое себе разрешу и осознаю до конца степень несовершенства своего сознания, а как же дальше жить? Во-первых, если вы сумеете что-то такое разрешить и действительно осознаете, вместо того чтобы объявлять, что сознание – это вообще ерунда, то уже это будет хорошо. Во всяком случае, вы себе сможете избрать более совершенную концепцию, хотя бы концепцию П.В.Симонова, что мышление просто обслуживает наши потребности. Такая милая концепция, достаточно прогрессивная, достаточно продуктивная в таком эвристическом плане. Опираясь на эту концепцию, можно кое-что сделать для своего сознания, и в то же время не обижает – даже наоборот. Сверхсознание – принципиально не познаваемо, оно не нуждается в осознавании, иначе оно работать не сможет (по Симонову). Я вам очень советую, не для того, чтобы встать на путь, потому что я не могу посоветовать вам, где найти инструктора такого пути, но для того, чтобы как-то избавиться от чувства хлипкости, от чувства конструктивной недоделанности своего сознания, более – менее серьезно познакомиться с работами П.В.Симонова Эмоциональный мозг и Мотивированный мозг, там много интересного. Для кого-то это может стать творческим толчком для поиска. Там довольно любопытно, на мой взгляд, разработано взаимоотношение сознания с потребностями. В нашей книжке Наедине с миром немного об этом рассказывается, но я сам считаю, что самое бледное, что есть в книжечке, – это попытка рассказа о сознании как инструменте. Правда, если всю книгу целиком представить как некую инструкцию по развитию сознания, то, может быть, что-то проявится, особенно в последней части, третьей.
