Ольга Маховская - Как спокойно говорить с ребенком о жизни, чтобы потом он дал вам спокойно жить

Очень важно также, чтобы дети не обозлились, не выросли кровавыми мстителями. Но и здесь специалисты указывают на роль семьи и ближайшего окружения.

♦ Основным источником формирования установок на терпимое отношение к иным, не похожим на нас людям является семья, а позже уже и среда сверстников.

♦ Установлено наличие устойчивой взаимосвязи между полом и возникновением посттравматического стресса у детей. У девочек посттравматический стресс возникает чаще, и его признаки более выражены, чем у мальчиков.

♦ Уровень интеллекта имеет наибольший вес среди индивидуально-психологических характеристик, связанных с возникновением посттравматического стресса у детей. Существует обратная зависимость – чем ниже интеллект, тем интенсивнее проявления посттравматического стресса.

♦ Отсутствие адекватной поддержки в семье, нормального функционирования семьи и наличие нарушений в семейной структуре способствуют возникновению посттравматического стресса у детей.

После того как в Красноярске пропало пятеро школьников 8—10 лет, а потом нашли их обугленные трупы в коллекторе, мы активно стали обсуждать тему детских побегов из дома. Почему они нас бросают? «Им кто-то морочит голову», «Они ищут приключений», «Они поддаются влиянию вожака» – это типичные ответы родителей, которые не хотят признавать своей причастности к побегам детей и рассматривают их только как результат влияния извне. «Нужно наладить, скоординировать работу общественных, правительственных, правоохранительных органов. Нужно увеличить финансирование на развитие убежищ для детей, колоний для малолетних правонарушителей», – говорят нам представители власти. Психолог, к которому обращаются, по-прежнему в крайнем случае, когда события уже не имеют обратного действия, может гадать о причинах побегов, но лишен возможности предупредить побег. Таким образом, специалисты зачастую могут лишь констатировать исход, и в этом смысле понятна ирония общественности по отношению к эффективности психологической помощи.

СПРАВКА ДЛЯ РОДИТЕЛЕЙ

По официальной статистике, сегодня из дому ежегодно бегут 50 тысяч детей. Примерно 30 процентов из них – из-за плохих отношений с родителями, особенно с отчимами. Еще 30 процентов беглецов представляют семьи алкоголиков. Дети, убегающие от трудностей в учебе, составляют 18 процентов. Из-за элементарного отсутствия внимания родителей (эффект «холодного дома») уходят 12 процентов детей.

Судьба ребенка на 100 % зависит от того, есть ли рядом с ним хотя бы один взрослый, который день и ночь несет ответственность за этого ребенка, думает о его завтрашнем дне, о будущем, о проблемах и готов отложить все свои дела ради этого ребенка. Если такого взрослого нет, то многочисленные, самые экипированные фонды и общественные организации не смогут компенсировать отсутствие этого буксирующего дельфина. Ребенок будет постоянно выпадать из поля нашего внимания, а в результате чувствовать себя ненужным и заброшенным.

История с детьми из Красноярска – самый жестокий урок, который может быть преподнесен родителям Эти дети погибли, потому что в конечном итоге оказались не очень нужны даже в своих семьях. Их поздно хватись, кое-как искали, а родители, одного из которых лишили родительских прав, настаивали на том, что за детьми осуществлялся достаточный уход. Почему никто из родителей не знал, что дети лазают по опасным коллекторам целыми группами?

При нормальном развитии детско-родительских сюжетов родители «чувствуют, знают», что происходит с их детьми, даже на расстоянии. Они могут предсказать в ближайшей перспективе поведение своих детей.

Синдром «холодного дома», психологической, эмоциональной отвязанности, отсутствие постоянной психологической связи между матерью и ребенком лежат в основании социального сиротства. Сегодня дети бегут потому, что ничто и никто их не удерживает дома. Психологически отвязанные дети могут попасть в любую компанию, в любую историю. У них отсутствует внутренний контроль над поведением, потому что никто не осуществляет внешний. Никто не учит систематически управлять их своим поведением, планировать свои поступки и сочетать свои интересы и интересы семьи.

Пропавшие дети собирали металлолом, а их родители не знали, что они этим занимались. Несмотря на то что по закону дети, не достигшие 15 лет, не имеют права на работу, реально и часто по секрету от родителей работают. Эксперты утверждают, что в Москве работают 30–50 тысяч детей, что совпадает с количеством беглецов. Одно время это восхвалялось со ссылками: на Западе даже дети миллионеров работают. Но дети у нас работают в неподобающих местах – с 4 лет на подиумах, попрошайками.

Жестокое обращение родителей с детьми – самая очевидная современная причина бегства. Жестокое обращение было и раньше, физические наказания применяются систематически в 10 процентах семей, но сегодня оно усилилось из-за того, что родители живут в условиях продолжительного стресса, связанного с необходимостью прилагать дополнительные усилия, чтобы найти работу, устроить быт. Кроме того, для большинства родителей дети стали обузой, как говорили раньше, лишним ртом.

Фоновым фактором можно назвать бедность. По статистике, две трети детей сегодня растут в семьях с низким уровнем дохода и переживают это очень болезненно. Включают телевизор, видят роскошную жизнь и бегут из дома, думая, что бегут к сытости и богатству. Следующая серьезная причина – ослабление ответственности за ребенка со стороны школы и всего былого конвейера социализации (кружков, секций и т. п.). Семья за эти годы стала менее благополучной, часто не справляется с задачей воспитания, тем более если ей трудно просто прокормить и одеть детей. На сегодня 25 процентов детей из неполных семей, после разводов. Раньше семья была пусть насильственно, но крепкой, общественность за этим следила. Мы страдали от избытка надзирателей вокруг. Сейчас их нет вообще. Занятость ребенка была своего рода сдерживающим от бегства фактором. Сегодня благополучные семьи, конечно, в состоянии водить ребенка в музыкальную школу, танцевальные студии, однако у большинства не всегда есть на это деньги и время.

Дети убегали всегда, но побеги были другими по своим мотивам.

Экспериментальные побеги. Ребенок фантазирует, как он будет жить, если вдруг родители умрут, погибнут. Эти фантазии скрывают опасения перед взрослой жизнью, ощущение незащищенности, страх за себя. Такие фантазии-побеги чаще всего не реализуются или реализуются частично. Например, дети строят шалаш где-то на даче, летом, натаскивают туда одеял, еды, незатейливой посуды, и мечтают, как они будут жить-поживать без взрослых, и как это у них славно получится. Но проходит лето, игра надоедает, да и на улице холодает, жизнь вне дома уже не кажется такой привлекательной. Дети открывают для себя, что родительский контроль не бог весть какая тяжелая ноша, там гораздо больше приятного. И как это тяжело быть взрослым. Столько приходится решать вопросов каждый день. Нет, лучше быть ребенком.

Протестные побеги. Дети иногда сердятся на взрослых. Им кажется, что их недостаточно любят, к их просьбам невнимательны, наказывают несправедливо. Родителям ведь не ответишь тем же, не поставишь в угол. Дети хотят наказать взрослых. И, поскольку они не могут сделать это иным образом, им ничего не остается, как показать родителям, до чего те доводят своих мальчиков и девочек. И вот, стоя в углу, зареванный, ребенок думает: уйду в лес, буду там жить, есть грибы и ягоды… Через час такие фантазии проходят, но они довольно яркие. Фантазии мальчика 8–9 лет хорошо описаны у Льва Толстого в «Детстве». Вот умру, а они будут плакать..

Романтические побеги. На реальные побеги в далекие страны способны немногие дети. Как правило, это мальчишки, с детства склонные к риску, непоседливые, озорные и часто плохо управляемые. Их любопытство и самоуверенность не знают предела. Начитавшись, насмотревшись приключенческих книжек, фильмов, они готовы превратить свою жизнь в приключение. Иногда им это удается в очень экзотичных и авантюрных вариантах.

Глава общественного фонда «Право ребенка» Борис Альтшулер вспоминал в одном из наших разговоров: «Я недавно читал воспоминания моего дяди. Среди людей, вхожих в дом нашей семьи на Пречистенке в 20-е годы, был один интересный человек, который в начале XX века в возрасте примерно 12 лет бежал в Бразилию. Побег удался, он там проболтался несколько лет, но был, к счастью, найден и возвращен».

Психолог Марина Капилина рассказывала: «В раннем детстве многие готовы бежать из совершенно благополучных семей ради жажды приключений. Мы с братом, когда нам было 6 и 5 лет, отправились в «страну сказки». Активные граждане нас выловили по дороге к метро и сдали милиционеру, которому мы рассказали душераздирающую историю о папе-пьянице. Наш непьющий папа, прибежав за нами в милицию, был очень удивлен недоброжелательностью милиционера!»