Джеймс Воган - Как пережить измену
Единственным другим мотивом, который я мог предложить в качестве ответа на вопрос "почему?", является любопытство. Узнав о распространенности внебрачных связей, я захотел понять, что это такое, непосредственно из личного опыта. Но я не думаю, что я поддался бы своему любопытству, если бы не имел перед глазами несколько авторитетных образцов для подражания. Это давало мне "добро" на нарушение тех норм морали, на которых я был воспитан. Я не пытаюсь оправдать мое поведение. Я пытаюсь понять и описать его. Если бы я никогда не встречал людей, которые вызывали у меня симпатию и восхищение и при этом заводили романы, уверен, мое поведение было бы иным. Мое любопытство стимулировалось наблюдением не только за одними женщинами, но и за женатыми мужчинами, вступавшими во внебрачные связи.
Пегги:
Я поняла нечто такое, о чем мне не хотелось бы забывать. Я решила записать эти мысли, чтобы лучше помнить о том, что является для меня важным.
Во-первых, я хочу воспринимать мой брак и связанные с ним надежды не как комплекс обязательств, долга и ожиданий. Хочу видеть в нем союз двух людей, добровольно связавших свои судьбы. Хочу, чтобы мы руководствовались определенными принципами, потому что они приняты нами по собственному желанию, а не потому что они навязаны нам.
Во-вторых, я хочу помнить о том, что наибольшую важность представляют наши нынешние отношения. ВременнЫе ресурсы, которые мы вкладываем в наш брак, окупаются в форме того удовлетворения, которое мы получаем сегодня. Бесполезно тратить много времени на размышления о прошлом. Я знаю, что "нельзя вернуться назад" - и не стремлюсь к этому. Дело не в том, что мне не хотелось бы кое-что изменить. Но любые серьезные изменения затронули бы то позитивное, что также является частью нашего прошлого.
Иногда меня охватывает желание вернуться в прошлое и изменить мой подход к самой себе и нашим отношениям. По-моему, я проявляла недальновидность, ставя отношения на первое место. Я отдавала все мои силы "нам", видя в этом залог того, что Джеймс будет поступать аналогичным образом. Я думала, что могу контролировать его поведение, контролируя мое собственное и жертвуя собой как личностью.
Джеймс:
В первые годы нашего брака я начал ощущать, что позиция Пегги "на первом месте - ты" не приносит пользы никому из нас. Я недостаточно ясно понимал все последствия, однако считал, что она слишком жертвует собой и в конце концов испытает чувство обиды на меня. По-моему, наличие детей усугубляло эту проблему. Вряд ли я полностью сознавал то чувство ответственности, которое она постоянно испытывала в отношении них. Пытаясь сделать её менее ответственной и жертвенной, я представал в глазах жены безответственным человеком. В итоге она считала, что должна быть ещё более ответственной. Жаль, что мы не умели в ту пору лучше справляться с нашими расхождениями во взглядах. Мы бессознательно толкали друг друга к крайностям. В результате этого оба оказывались в проигрыше.
Внешне Пегги всегда казалась счастливым и умелым во многих отношениях человеком. Думаю, многие наши друзья и знакомые считали её умной, талантливой и успешной во всем, за что она бралась. На самом деле она вовсе не была счастливой. Она чрезвычайно критически относилась к самой себе. Не оправдывала собственных ожиданий. Казалась себе не такой красивой и религиозной, какой, по её мнению, могла или должна была быть. Считала, что может и должна лучше справляться с ролями дочери, жены, матери, партнерши по теннису. Несмотря на свою очевидную успешность, Пегги не считала себя "победительницей".
Думаю, главная причина такого расхождения между реальностью и субъективными ощущениями была связана с теми видами деятельности, которыми она занималась. На протяжении всей свой жизни она тратила массу энергии на то, что ждало от неё общество, а не на то, что она хотела делать. Успешность в делах, одобряемых окружающими - жалкая замена реализации собственных желаний. Нельзя сказать, что она не получала удовольствия от своих "общественных успехов". Однако её превалирующим ощущением была обделенность - она отказывалась от собственных желаний в пользу того, к чему должна была стремиться согласно общественному мнению.
Слишком долгое время жизнь Пегги была несбалансированной в этом отношении, и она не смела предпринять что-то для изменения такого положения. Она слишком зависела от меня, а дети слишком зависели от неё из-за моей занятости. В результате Пегги задыхалась, чувствовала себя связанной, неспособной самостоятельно распоряжаться своим временем.
Думаю, стиль жизни Пегги был типичным для миллионов американских женщин, которые воплощают в жизни предписанные обществом роли. Чтобы быть хорошей женой и матерью, она слишком часто пренебрегала ради меня и детей собственными желаниями и потребностями. Она научилась делать это весьма хорошо, но ей это никогда не нравилось. Порой возмущение и обида становились такими сильными, что она выплескивала их на меня, обвиняла в эгоизме и невнимании к окружающим. Еще чаще она направляла эти эмоции вовнутрь, и результатом этого поддавалась депрессии. В первые годы нашего брака я думал, что она делает то, что должна делать любая хорошая жена. Во мне воспитывали уважение к тем же ценностям. Моя собственная мать ставила потребности семьи выше личных и утверждала, что вполне счастлива в своей роли.
Пегги:
Исторически роль "жены и матери" прославлялась нашим обществом, однако подлинное признание и уважение к этой тяжелой работе отсутствовали. Думаю, домохозяйки относятся к числу самых недооцениваемых женщин из-за того значения, которое общество придает умению зарабатывать деньги. Мы каким-то образом смешали такие понятия, как ценность личности и финансовая ценность. Роль домохозяйки является одной из наиболее сложных и обременительных. Ясное осознание важности этой роли должно пробуждать в успешно справляющейся с нею женщине чувство самоуважения. Однако общество не культивирует эту точку зрения. В отношении к домохозяйке отсутствует признание ежедневно проявляемых внутренних сил, мастерства и многогранности, которые необходимы для успешного выполнения будничных обязанностей.
Многие женщины подобны мужчинам в том, что они не сознают и не ценят собственные способности. Они часто принимают как нечто само собой разумеющееся весь комплекс сложных дел и обязанностей, который ежедневно ложится на их плечи. Хотя для выполнения домохозяйкой работы по управлению, консультированию, координации, определению целей, принятию решений и распределению финансов не требуется специальных дипломов, необходимое для этого умение порой не уступает тому, которое нужно для управления компанией.
Долгие годы я не ценила должным образом мое умение быть женой и матерью. Чувствовала себя "незначительной" из-за того, что не работала вне дома. Выражение "просто домохозяйка" содержит в себе извинение по поводу того, что женщина не является чем-то "большим". Я пришла к пониманию того, что "большей" должна быть вовсе не выполняемая работа. Необходимо увеличить степень её признания. Многие из нас расшибаются в лепешку, стараясь быть идеальными домохозяйками и доказывать свою незаменимость. Когда эти нечеловеческие усилия оказываются недооцененными, мы испытываем обиду, приводящую к депрессии. Я много лет страдала от депрессии из-за моих безуспешных попыток "проявить себя" наилучшим образом.
Мне не нравилось то, как я сама и другие люди сравнивали меня с Джеймсом. Он всегда выглядел более значительным, любые его слова казались более весомыми. Думаю, что эта "значительность" изначально определяется нашим обществом, противопоставляющим зарабатывание денег другим видам деятельности. Джеймс (и другие мужчины) может обсуждать связанные с работой проблемы, которые неизменно воспринимаются как важные. В конце концов работа приносит доход. Домохозяйка, затрагивающая в разговоре проблемы, связанные с домашними делами, кажется болтающей о пустяках, мужчина практически не слушает её, "потому что она не может говорить ни о чем другом, кроме дома и детей". Мы должны признать, что другие ценности как минимум равны по важности зарабатываемым деньгам. Когда мы поставим их на должное место, домохозяйка, обсуждающая домашние проблемы, будет признаваться фигурой не менее важной, чем "добытчик", говорящий о проблемах своей работы. Однако в мою бытность домохозяйкой я оставалась в плену принятых в нашем обществе норм и ценностей.
Должна признать, что я стала относиться к себе лучше, снова вернувшись на работу (то есть начав зарабатывать деньги). Но мое удовлетворение было неполным, потому что я часто винила себя в том, что уделяю мало внимания детям. Это - следствие двойной роли женщины. Если мы полностью отдаемся домашнему хозяйству, нам приходится оправдываться за свою роль "просто домохозяйки". Если мы - работающие матери, мы чувствуем себя виновными в том, что не работаем домашними хозяйками "на полную ставку". В разные периоды времени психологическое давление перемещалось из одной крайности в другую. В пятидесятые годы работающие женщины переживали по поводу того, что не могут посвящать достаточно времени домашнему хозяйству. Позже чувство вины стало типичным для домохозяек, не ходивших на службу.
