Андрей Курпатов - 21 правдивый ответ. Как изменить отношение к жизни

Первое правило, которое позволит нам вырваться из плена иллюзии страдания, заключено в простом на первый взгляд вопросе — «Зачем?» Однако прежде чем мы перейдем к самому правилу, нам необходимо осветить два следующих момента.

Во-первых, обычно, когда нам задают вопрос, зачем мы занимаемся той или иной деятельностью, мы отвечаем на него так, словно это вопрос о причине, тогда как на самом деле это вопрос о смысле. Например, нас спрашивают: «Зачем ты расстраиваешься?» Мы отвечаем: «Я расстраиваюсь, потому что меня обманули!» Это неправильный ответ. Он был бы правильным, если бы нас спросили: «Почему ты расстраиваешься?» Однако если нас спрашивают не «Почему?», а «Зачем?», отвечать нужно, указывая не причину, вызвавшую это действие, а смысл действия. То есть мы должны ответить, какой в этом нашем поступке смысл, зачем мы его совершаем, какова его цель.

Во-вторых, когда мы совершаем то или иное Действие, мы автоматически — сознательно или подсознательно — рассматриваем это действие как имеющее некий смысл. Мы не будем совершать какое-либо действие, если в нас нет уверенности, что оно имеет хоть какой-то смысл. Например, мы не будем «просто так» выкапывать в земле метровую яму, а потом закапывать ее обратно. Если у этого действия есть какая-то цель, то мы, конечно, эту яму выкопаем, однако если цели в этом мероприятии нет, то пусть и не надеются! То есть, осознаем мы это или нет, но, совершая какое-то действие, мы, по крайней мере подспудно, предполагаем некий смысл в том, что делаем.

Перемудрить — это один из самых позорных видов глупости.

Теперь, когда эти два нюанса проблемы освещены, переходим к сути вопроса. Страдание — это некий акт, т.е. грубо говоря, действие. Если мы страдаем, то, верно, осознанно или неосознанно, полагаем, что в этом действии есть какой-то смысл. Почему мы полагаем, что страдание имеет смысл? Как нам уже известно, страдание помогало нам в нашем детстве для получения каких-то благ. Иногда подобная тактика оказывалась эффективной и во взрослой жизни. Однако в большей части случаев мы страдаем без всякого эффекта, т.е. кроме собственных слез и переживаний, ничего путного из этого действия не выходит.

Но, как уже было сказано, мы готовы на то или иное действие только в том случае, если полагаем, что это имеет какой-то смысл. Теперь нам остается только разобраться в том, имеет ли наше страдание какой-либо смысл (т.е. есть ли от него прок) или нет. Если мы сможем уяснить для себя, что это действие бессмысленно и кроме убытков ничем нас порадовать не может, мы, в буквальном смысле этого слова, «технически» не сможем страдать (испытывать страдание). Таким образом, для того чтобы избавиться от этой иллюзии — иллюзии страдания, — нам необходимо просто задать себе следующий вопрос: «Зачем я страдаю?»

Разумеется, когда вы задаете себе этот вопрос, вы должны отвечать на него честно и точно. Если в вашем страдании есть какой-то смысл, если оно преследует определенную цель и может дать желаемые результаты, а вы согласны за эти результаты платить такую цену, то, пожалуйста, страдайте столько, сколько посчитаете нужным.

Однако же если, отвечая себе на этот вопрос, вы обнаруживаете, что в вашем страдании нет никакого смысла, что оно ничего вам не дает, что оно бессмысленно, вы просто технически не сможете страдать. Само это действие — страдание — покажется вам абсурдным и пустым занятием, вам просто расхочется страдать. А это, как мы с вами уже знаем, самое важное: если ты не хочешь страдать и не веришь своему страданию, эта иллюзия — иллюзия страдания — теряет над тобой всякую власть.

В народе говорят: «Слезами горю не поможешь», и мы готовы с этим согласиться. Но если, несмотря на это свое формальное согласие, мы продолжаем страдать, значит, где-то глубоко внутри самих себя мы все еще верим в то, что это наше страдание может иметь какой-то смысл. История возникновения в нас этой веры понятна, впрочем, теперь это только история. Теперь нам страдание не нужно, от него нет никакого проку, оно бессмысленно. Кроме издержек и убытков — никаких дивидендов! Осознавая бессмысленность страдания, мы перестаем страдать, веря в то, что оно имеем смысл, мы страдаем. Что ж, у нас всегда есть выбор, который можно и нужно совершить, задав себе простой вопрос: «Зачем я страдаю?»

Если страдание возведено в культ, если оно вызывает к себе почтение, то нам никогда не избавиться от этого «схождения в страдание». Как это ни покажется странным, но качество нашей жизни зависит от того, как мы относимся к страданию. Если мы считаем его «достойным делом», если мы полагаем, что в нем есть какой-то смысл, то страдание нам обеспечено.

Но если же мы понимаем, что страдание — это иллюзия, и не более того, ситуация меняется кардинальным образом. Иными словами, если мы хотим прекратить страдать, нам нужно переменить собственное отношение к страданию. Мы должны перестать верить собственному страданию, мы должны перестать относиться к нему серьезно и ждать, что кто-то придет на помощь нашему страданию.

Страдание невозможно без жалости, адресованной самому себе. Только в том случае, если мы себя жалеем, страдание имеет шанс мучить нас всеми имеющимися у него средствами. Посмотрите за собой «в минуту отчаяния», какое ваше собственное действие дела эту «минуту»? Несомненно, это жалость к себе, в более изощренных формах и случаях — жалость к себе по случаю, что нас никому не жалко. Избавься мы о жалости к самим себе, прекрати мы себя жалеть, наше страдание рассеется, как дым.

Но до тех пор пока мы испытываем к себе жалость мы пестуем собственное страдание. До тех пор пока м пестуем собственное страдание, нам плохо. Вот почему, если мы действительно вознамерились улучшать качество собственной жизни нам необходимо перестать себя жалеть. Собственно, правило здесь очень простое: «Никогда себя не жалейте и не позволяйте никому этого делать». Конечно, подобная инструкция звучит чуть ли не жестоко. Но на самом деле жестокостью по отношению к себе и окружающим является не эта, а обратная ей тактика.

Ничто так не пьянит, как вино страданья!

Что бы там ни говорили, жалость нам приятна, она нам «душу греет». Мы хотим, чтобы нас пожалели и обласкали, чтобы нас поняли и поддержали. Все это вполне естественно, ведь хоть мы и выросли, но детьми быть не перестали. За подобные удовольствия мы вынуждены расплачиваться. И если мы готовы заплатить за жалость к себе своим страданием, то, в целом, этим можно заняться. Если же мы готовы пожертвовать жалостью к себе, то о страдании можно забыть. Это хорошая новость…

Если человека одолевает тягостное чувство, что он «никому не нужен», ему бы следовало задаться вопросом: «А в каком качестве ты хочешь быть нужен?» Очень хочется верить, что у испрашиваемого хватит ума не отвечать на этот каверзный вопрос.

Ваша радость — это ваша скорбь, сбросившая маску. Колодец, из которого вы черпаете смех, не раз наполнялся вашими слезами. Да и как могло бы быть иначе? Чем более глубокую пещеру выроет скорбь в вашей душе, тем больше радости она сможет вместить.

В наших отношениях с другими людьми заложено странное, невидимое глазом противоречие: все люди нуждаются в поддержке и ждут ее от отношений с нами, но мы ведь тоже нуждаемся в такой эмоциональной поддержке! Мы ждем ее, мы ищем, жаждем и не находим. Страданию, право, есть теперь где разгуляться. Все ходят друг вокруг друга и надеются на то, что им окажут поддержку. И вот так все ходят, и все надеются, а в результате, конечно, никто не получает.

Самая высокая степень человеческой мудрости — это умение приспособиться к обстоятельствам и сохранять спокойствие вопреки внешним грозам.

Наше массовое сознание может быть сколь угодно архаичным, пестовать страдание и сочувствовать убогим, но в реальной жизни нами заинтересуются только в том случае, если мы будем излучать оптимизм и внутреннюю силу. Мы и сами, чего греха таить, заинтересуемся другими людьми только в том случае, если в них будет чем заинтересоваться. А искренне интересоваться их слезами, страданиями, мольбами о помощи — право, удел немногих избранных.

И поэтому без толку сетовать, что мы, мол, никому не нужны. Если мы сетуем, то мы действительно никому не нужны. Вот почему нельзя проникаться жалостью к себе и пестовать собственное страдание, вот почему мы должны гордиться тем, что мы сильные. Если же нам пока гордиться в этой части нечем, то это недостающее нам качество необходимо в себе воспитывать.