Почему дети убивают. Что происходит в голове у школьного стрелка - Питер Лангман
Хотя на этот вопрос ответить мы не можем, озвучить его стоит: кем считал себя Чо? Знал ли он это сам? Есть повод думать, что он не мог понять собственную личность, а то и верил в бред. Сравнения с Иисусом и Моисеем показывают, насколько он оторвался от реальности того, кто он на самом деле и кем его запомнят.
Почему он называл себя «Вопросительным Знаком»? Это не только странно — подобное «имя» говорит о том, что он сам не знал, кто он. Все только осложняется тем, что иногда Вопросительным Знаком был он, а иногда — его выдуманный брат. Это какая-то игра? Если и так, то очень странная.
И как понимать имя Измаил? Слова «Топор Измаила»[11] были написаны красными чернилами у него на руке. Посылая на NBC свой мультимедийный манифест, он указал неверный обратный адрес и назвался «А. Измаил». Он даже подписывал так некоторые электронные письма. Он не только видел себя сродни Иисусу и Моисею, но еще считал, что имеет какое-то отношение к персонажу Библии Измаилу? Или, возможно, это отсылка не к Библии, а к персонажу из «Моби Дика». В конце концов, главной специальностью Чо был английский язык. Он считал себя Измаилом? «А. Измаил» — это альтер-эго? У Чо было бредовое представление о своей личности?
Потенциальный намек насчет его личности озвучила студентка, к которой он анонимно приставал в Сети. Попросив по электронной почте подтвердить, что это пишет Чо, она получила ответ со следующим заявлением: «Я не знаю, кто я»{55}. Возможно, он вел какую-то свою игру, а возможно, это правда. Не исключено, что он действительно не знал, кто он.
Вот еще один гложущий вопрос, на который нельзя ответить: был ли Чо жертвой сексуального насилия? Это повод для размышлений, потому что тема двух пьес его авторства — сексуальное насилие. К тому же он говорил о Джоне Марке Каррсе и Дебре Лафав — эти люди попали в СМИ из-за сексуального растления детей. Однако тему сексуальной виктимизации необходимо рассматривать в контексте как паранойи Чо, так и его идеи фикс о виктимизации в целом.
Например, в его пьесе «Ричард Макбиф» 13-летний мальчик Джон обвиняет Ричарда, своего отчима, в том, что он педофил. Почему Джон делает такое заявление? Потому что посреди разговора по душам отчим трогает Джона за ногу. В пьесе ничто не указывает, что Ричард — педофил. Затем Джон обвиняет Ричарда в том, что тот убил его родного отца. И снова в пьесе ничего не указывает, что это так. Наконец, Джон обвиняет Ричарда в том, что тот замел следы убийства: «Ты задумал заговор. Прямо как правительство в случае с Джоном Ленноном и Мэрилин Монро»{56}. Не довольствуясь этим, Джон указывает, что однажды Ричард работал уборщиком в правительственном здании, будто это как-то связано с заговорами и сокрытием улик. Похоже, Джон, как и Чо, был параноиком.
В манифесте неоднократно говорится о виктимизации. Есть религиозные образы, когда Чо сравнивает себя с Иисусом и спрашивает: «Вы знаете, каково это, когда тебя унижают и прибивают к кресту?»{57} В другом месте он выражает свое ощущение виктимизации через политические сравнения. Например: «Теперь, когда вы устроили в моей жизни 11 сентября, как [долбаный] Осама»{58}. Чо расписывал свою виктимизацию в красках: «Вы знаете, каково это — рыть собственную могилу?.. Вы знаете, каково это, когда тебя сжигают заживо?»{59} Таким образом, упоминания конкретно сексуальной виктимизации — часть ощущений виктимизации в целом.
Откуда эта идея фикс? Сообщается, что в школе Чо дразнили, но нет доказательств, что его задирали в колледже. Напротив, многие сообщали, что пытались с ним подружиться и вытянуть его из панциря, но все кончилось отказом. Тем не менее насмешки школьных лет могли оставить глубокие шрамы.
Существовали и прочие влияния. Как и у других стрелков-психотиков, у Чо была старшая сестра-«звезда». Когда она подавала заявления в колледжи, ее приняли и в Гарвард, и в Принстон. Она выбрала Принстон. После выпуска поступила на работу в Госдеп. У корейских иммигрантов в общем и у семьи Чо в частности успех ценится высоко, особенно у мужчин. Однажды мать Чо сказала, что лучше бы в Принстон поступил ее сын, а не дочь. Профессор-кореец комментировал ситуацию: «Сестра символизировала иммигрантскую историю успеха, а брат — историю провала»{60}.
Чо был неудачником не только в семье, но и в общении с женщинами. Его влекло к ним, но ухаживания заканчивались крахом. К тому же он демонстрировал тревожное поведение, в том числе приставал к женщинам, преследовал, фотографировал на уроках их ноги. Это поведение особенно интересно в свете темы сексуальной виктимизации. Нам никак не узнать о сексуальных фантазиях Чо, но нет ничего удивительного, если он фантазировал о растлении или изнасиловании. Если это правда, то соответствует параноидной проекции этих фантазий на окружающих и страху, что и «они» могуть надругаться над ним. Это могло бы объяснить его фиксацию на растлении. Возможно, он боялся того, что сам хотел совершить с другими.
Также стали бы понятны его тирады о «разврате» и «гедонистических потребностях» окружающих. Для человека, совершающего массовое убийство, странно переживать из-за кажущегося гедонизма. Убийство куда хуже, чем гедонизм. Возможно, он так переживал потому, что сам хотел быть «гедонистом», но либо не имел навыков общения, либо упирался в собственные моральные запреты. Чо завидовал тем, кто наслаждается жизнью, и недвусмысленно изъявлял желание стать как они: «О, как бы я был счастлив среди вас, гедонисты, если бы считался одним из вас»{61}. Он ярился на людей, которые делали то, о чем он мечтал. Это напоминает о зависти Дилана Клиболда к спортсменам, у кого, по его мнению, были развлечения, друзья и женщины, а также о критике Майкла Карнила (возможно, завистливой) ребят с сексуальной активностью из молитвенной группы.
Точно так же тирады Чо о богатых напоминают фиксацию Эрика Харриса на «снобах». Например, Чо заявил: «Вам мало „Мерседеса“, мажоры. Вам мало золотых ожерелий, снобы»{62}. Как говорилось во второй главе, часто параноики очень чувствительны к вопросу статуса. Люди с высоким статусом угрожают их самовосприятию.
Что было не так с Чо Сын Хи? Его удручала и злила собственная жизнь: неспособность соответствовать ожиданиям семьи, неспособность функционировать в обществе, неудачи с женщинами и
