Леонид Млечин - Евгений Примаков. Человек, который спас разведку
Дальше уже Примаков решал: это показать президенту, это разослать главе правительства, министрам обороны и иностранных дел, на основании этого сообщения собрать дополнительный материал и подготовить специальную записку.
Разведчики пребывают в уверенности, что они заранее обо всем предупреждают политиков, но политики не способны воспользоваться тем драгоценным кладом, каким является разведывательная информация. А многие профессиональные политики достаточно пренебрежительно относятся к этим секретным сводкам, считая, что в принятии важнейших политических решений разведка помочь не может.
Примаков несколько лет работал с Горбачевым, который высоко ценил материалы разведки и внимательно их читал. В роли члена Президентского совета и Совета безопасности сам Евгений Максимович получал информацию КГБ о внешнеполитической ситуации. Став начальником разведки, он установил, что сведения, поступавшие от Крючкова, не имели ничего общего с той информацией, которую реально собирало первое главное управление. Но в те времена политическая разведка не имела прямого выхода на руководство страны.
Примаков обнаружил, что рассказы Крючкова о существующих в стране «агентах влияния» ЦРУ – миф. Получив запрос российской прокуратуры, он дал указания подразделениям разведки тщательно проверить материалы на этот счет. Ответ был однозначный – никаких данных такого рода не было и нет.
Аппарат, с которым работал Примаков, в значительной степени сформировался под влиянием Крючкова. Тот десять лет возглавлял разведку и еще три года был председателем всего КГБ. Крючков начинал свою жизнь профессиональным комсомольским работником. Во время войны будущий глава госбезопасности на фронт не попал, был нужнее в тылу. После войны работал в прокуратуре. В 1951 году в Сталинградский обком партии пришла разнарядка – откомандировать перспективного молодого партийца в Москву для учебы в Высшей дипломатической школе. Выбор пал на Крючкова.
Из всего потока один Крючков рискнул взяться за изучение очень непростого венгерского языка. Повсюду носил с собой карточки со словами, которые следовало запомнить. Выучить венгерский язык – значит проявить характер, усидчивость и упорство. Всего этого Крючкову было не занимать.
В конце лета 1955 года молодой дипломат Крючков отправился в Будапешт. Он получил назначение в советское посольство третьим секретарем. Послом был молодой партийный работник Юрий Владимирович Андропов. Крючков вытащил счастливый билет. Дальше они шли по жизни вместе до самой смерти Андропова.
Уходя в мае 1967 года со Старой площади на Лубянку, Юрий Владимирович забрал с собой свой личный аппарат – человек десять.
«Держались они на первых порах тесной стайкой, – вспоминал заместитель начальника разведки Вадим Кирпиченко, – и все старались выяснить, нет ли вокруг Юрия Владимировича недоброжелательности или, не дай бог, не зреет ли какая крамола. Эта группа была предана ему лично и стремилась всеми доступными средствами работать на повышение его авторитета, что порой выглядело даже смешным и наивным из-за прямолинейности в восхвалении достоинств нового председателя…»
Владимир Крючков получил на Лубянке прежнюю должность помощника, но в том же 1967 году стал начальником секретариата председателя КГБ. Педантичный, аккуратный, организованный, с прекрасной памятью, он стал идеальным канцеляристом. Начальник секретариата генерал-майор Крючков произвел сильнейшее впечатление на будущего начальника разведки Леонида Шебаршина, который пришел с просьбой найти документ, переданный Андропову.
«Владимир Александрович удивил меня своей памятью, – писал Шебаршин. – Услышав название документа, попавшего к нему несколько месяцев назад, он немедленно открыл сейф и из толстенной пачки бумаг сразу же достал именно то, что требовалось. Мне показалось, что я имею дело с человеком в какой-то степени необыкновенным».
Кабинет Крючкова на третьем этаже находился прямо напротив председательского, приемная у них была общая. Владимир Александрович всегда был под рукой, готовый дать справку, напомнить, выполнить любое указание, проследить за движением бумаг, старательный, надежный, услужливый и безотказный исполнитель.
Через четыре года, летом 1971 года, Андропов неожиданно для многих перевел Крючкова в разведку – первым заместителем начальника первого главного управления.
Крючкову переход на большую самостоятельную работу с завидными перспективами дался трудно. Он вспоминал, как ему было «не по себе от мысли, что работать придется на некотором удалении» от Андропова. К тому времени они трудились вместе семнадцать лет. Крючков боготворил начальника, знал наизусть его стихи. Он привык к роли первого помощника, а тут предстояло самому принимать решения. Но Владимир Александрович нашел выход. Его сотрудники быстро заметили, что он по каждой мелочи советовался с Андроповым. Крючков по характеру, образу мышления и поведения так и остался помощником. Крючков пробыл первым заместителем начальника разведки три года – столько ему понадобилось для того, чтобы освоиться и разобраться в новом деле.
30 декабря 1974 года генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев принял Андропова вместе с Крючковым. Это были смотрины. Андропов внес в ЦК предложение назначить Владимира Александровича начальником первого главного управления и одновременно заместителем председателя КГБ.
На этом посту Крючкову не хватало не столько профессионального опыта, сколько глубины понимания происходящего в мире. Да и по натуре он не был лидером. В роли доверенного помощника Андропова Владимир Александрович был на месте. А без указаний своего наставника грамотный и работящий «номер два» терялся.
Крючкова всегда считали бледной тенью Андропова. Серая мышь, исполнительный помощник, гений канцелярии – в особой атмосфере тайной полиции Крючков чувствовал себя как рыба в воде. Умение выполнять приказы сделало Крючкова необходимым сначала Андропову, затем его наследникам.
На пост председателя КГБ, как утверждают, Крючкова рекомендовал академик Яковлев, которому изменила его обычная проницательность. Крючков искал путь к Горбачеву. Александр Николаевич вспоминал, как «Крючков напористо полез ко мне в друзья, буквально подлизывался ко мне, постоянно звонил, зазывал в сауну, всячески изображал из себя реформатора».
Яковлев полагал, что человек из разведки, не участвовавший в политическом сыске, – более подходящая фигура, чем любой человек из контрразведки. Крючков во всех разговорах давал понять, что он – именно тот человек, который нужен Горбачеву. «Он всячески ругал Виктора Чебрикова за консерватизм, – писал Яковлев, – утверждал, что он профессионально человек слабый, а Филиппа Бобкова (бывшего начальника пятого управления) поносил последними словами и представлял человеком, не заслуживающим доверия, душителем инакомыслящих».
Крючков упросил Яковлева познакомить его с Валерием Ивановичем Болдиным, главным помощником Горбачева, – «объяснял свою просьбу тем, что иногда появляются документы, которые можно показать только Горбачеву, в обход председателя КГБ Чебрикова». Крючков добился своего и сменил прежнего председателя КГБ Виктора Михайловича Чебрикова. Яковлев вспоминал, что перед уходом на пенсию Чебриков, как всегда очень спокойно, сказал ему:
– Я знаю, что ты поддержал Крючкова, но запомни – это очень плохой человек, ты увидишь это.
Уже после августовского путча на выходе из Кремлевского дворца съездов Чебриков догнал Яковлева, похлопал по плечу и сказал:
– Ты помнишь, что я тебе говорил о Крючкове?
Горбачева, наверное, подкупили такие качества Крючкова, как его несамостоятельность в политике и безраздельная преданность прежнему хозяину. Михаил Сергеевич помнил, каким верным помощником был Крючков для Андропова, и хотел обрести такого же толкового и исполнительного подручного. Шебаршин писал: «Видимо, Крючков показался Михаилу Сергеевичу более гибким, динамичным и податливым человеком… Думается, генеральный секретарь сильно заблуждался и не заметил за мягкой манерой, внешней гибкостью и послушностью Крючкова железной воли и упрямства, способности долго, окольными путями, но все же непременно добиваться поставленной цели».
В Крючкове видели незаметного и неамбициозного исполнителя, готового выполнить любой приказ. Мастера на все руки. Говорят, что Крючков был полезен и в другом смысле. У всех высокопоставленных персон есть слабости, пьющие сыновья или гулящие дочери, за которыми нужен глаз да глаз, но родители заняты важной государственной работой. КГБ помогал уберечь непутевых детей от неприятностей, спасти родительскую репутацию. Тем самым политики становились зависимыми от КГБ, руководство которого много чего знало о семьях высокопоставленных политиков.
