Дмитрий Волкогонов - Психологическая война
Для долгосрочного запугивания не ограничиваются репортажами о «приготовлениях Кремля», перепечаткой из фальшивок ЦРУ «сведений» о «новых советских ракетах, нацеленных на западные города», сообщений «разведфактов» о «таинственных лабораториях» в Сибири, где «изобретается биологическое оружие». В психологической войне используются художественная литература, кинематограф, исторические исследовательские центры, «некие данные» из «особо важных источников». Каждой такой поделке страха предшествует реклама. Например, в 1981 г. на Западе появился роман Фредерика Форсайта «Дьявольская альтернатива». Типичный боевик, в духе американских комиксов, был охарактеризован буржуазной печатью как «откровение грядущих событий», как «глубокое пророчество возможного». Книга была быстро экранизирована, переиздана во многих капиталистических странах, получила премии и призы. О чем в ней идет речь?
Сюжет построен на некоем «плане „Борис“», родившемся в Москве. Этот план вероломного нападения на Запад автор назвал по имени «великого русского полководца Бориса Годунова». Конечно, этот план, по автору, предусматривает танковый прорыв через Эльбу и захват Западной Европы за считанные дни. Затем «по столицам свободного мира будут ходить толпы солдат с красными звездами на ватных шапках». Пусть обыватель пребывает в испуге, перманентном страхе. Сначала надо запугать свое население, а затем молодчики из ЮСИА и ЦРУ сделают то же самое и с людьми из Восточной Европы, рассуждают профессионалы психологической войны. Художественный бред выдан за литературное произведение, состряпанное явно в угоду мастерам психологической войны.
Устрашение ведется с помощью фильмов ужасов. Как пишет кинокритик Д. Якер в августовском номере (1982 г.) итальянского журнала «Эуропео», сейчас в США наблюдается настоящий бум фильмов ужасов. Только в 1981 г. таких фильмов было выпущено около ста. Фильмы «Нечто», «Парад уродов», «Видеодром», «Ночь живых мертвецов», «Выродки» потрясают жестокостью, натурализмом, садизмом. Известный кинорежиссер Хоукс, «специалист по фильмам, которые леденят кровь», пишет о них, как о «страшном наркотике, который делает людей такими, что они готовы после фильма просить у властей защиты от иррациональных угроз». Такие люди верят в «летающие тарелки», «руку Москвы», «красных гуннов». Это продукт бесчеловечного манипулирования сознанием с помощью психологического устрашения.
В ряду подрывных методов идеологических диверсий находится и такое древнее средство, как слухи, представляющие собой искаженную информацию, не имеющую реального основания. Слухи, распространяемые буржуазной радиопропагандой, рассчитаны преимущественно на недостаточно закаленных людей, с невысоким уровнем политического сознания. Распространяясь, слухи имеют тенденцию к гиперболизации, обрастанию фантастическими «подробностями», «новыми» данными, «уточнениями» и т. д. Буржуазные специалисты психологической войны всегда рассчитывают на то, что для широкого распространения конкретного слуха наиболее желательна обывательская, мещанская среда и наличие определенной эмоциональной почвы: возбуждение, неопределенности, ожидания каких-то событий и т. д. Неустойчивые люди, разнося слухи, одновременно заражают и некоторых других ложными представлениями и информацией. Люди принципиальные, идейно зрелые, политически сознательные в корне пресекают появление и распространение слухов.
В наставлении армии США «Психологические операции» слухам как инструменту дезинформации противника отводится весьма большое место. Например, во время агрессии США против Вьетнама регулярно распространялись слухи среди населения о том, что лица из числа патриотов, сложившие оружие, получают крупное денежное вознаграждение и работу в Сайгоне; против Ханоя и Хайфона в ближайшем будущем будут применены принципиально новые бомбы, уничтожающие все живое на больших площадях; целые части ДРВ сдаются в плен и т. д. Слухи — инструмент дезинформации, запугивания, «подсказывающие» определенную модель поведения доверчивым людям.
Диверсанты психологической войны понимают, что слухи в определенной мере удовлетворяют информационный голод, дают возможность людям судить о событии, процессе, явлении, характер которого они не знают. Слухи могут быть абсолютно неправдоподобными, а также с некоторыми элементами правды. С точки зрения направленности слухи могут быть: обнадеживающими, подстрекательскими, пугающими, паническими. Лучшим способом пресечения слухов является максимально полная информация населения, своих войск о реальной обстановке, складывающейся ситуации, имеющихся перспективах. Научное мировоззрение, опирающееся на моральную выдержку и политическую зрелость, — лучшая баррикада на пути распространения слухов, которые были и остаются оружием империалистической психологической войны. Слух лучше всего блокировать не прямым опровержением (что косвенно служит доказательством реальности сообщения-слуха), а альтернативными фактами, данными, которые нужно распространять вне прямой связи с дезинформацией.
Очень эффективным является способ превентивного, предупредительного действия: в предвидении распространения слухов по какому-то поводу (дата, событие, исторический факт, государственное решение) сообщить общественности всю необходимую, достоверную информацию, которая способна выбить почву для распространения слухов. Важно помнить, что человек, передающий слух, часто питает неосознанную надежду, что сообщение, которое он передает другому, будет этим человеком опровергнуто (или подтверждено). Поэтому важно, воспитывая советскую молодежь, воинов, выработать у них правило: слух может быть остановлен прекращением его передачи каждым, кто о нем узнает, и обезврежен убедительными данными, правдой, разъяснением действительного положения дел.
В длинном ряду методов идеологического воздействия имеются и другие, например «кража лозунгов» (в сложившиеся понятия, призывы пытаются внести враждебное содержание), создание иллюзорных стереотипов мышления (с помощью религиозных проповедей, пропаганды мистического), «подтасовка карт» (такие психологические действия, когда события, факты подгоняются под определенную концепцию, версию, точку зрения), «наклеивание ярлыков» (без всяких доказательств отдельные действия, лица, организации объявляются подрывными, нелояльными, продажными, террористическими и т. д.).
В гносеологической основе всех этих действий лежит стремление деформировать истину, создать искаженное представление о существующей действительности, внушить людям враждебные идеи и установки. Использованием этих методов буржуазные органы идеологической войны стремятся не только придать своим сообщениям видимость правдоподобности, но и одновременно подсказать, как поступать человеку, какой сделать выбор, на каком остановиться решении.
Особое значение буржуазные диверсанты придают оперативности реакции на то или иное политическое событие. «Надо действовать или сверхбыстро, или вообще не реагировать на событие», — записано в наставлении США по ведению психологических операций. Короче говоря, если событие «выгодное» для пропаганды — надо подать его быстро, сверхбыстро, сенсационно, в нужном духе; если «невыгодное» — замолчать, отвлечь от него внимание общественности.
Анализ некоторых основных методов подрывной деятельности империалистов в области общественного сознания, их конкретного содержания и направленности показывает, что, наши классовые враги, ведя психологическую войну, пытаются использовать любые каналы духовного давления, настойчиво паразитируют на потребительских склонностях отдельных людей, стремятся торпедировать коллективистскую мораль, оживить националистические предрассудки, вызвать у молодежи политическую индифферентность.
В психологической войне, которую империализм ведет против реального социализма, используются самые различные средства, приемы, способы, в том числе и подрывные, если они могут дать желаемый эффект: военные демонстрации, террористические и диверсионные акты, дипломатические демарши, политические давление, экономический саботаж, торговая блокада, пропагандистские «утки», шпионские акции и т. д. Все эти методы и приемы, по мысли их творцов и организаторов, должны ввести людей в заблуждение, создать у них иллюзорные представления и искаженные взгляды. Шантаж, провокации, обман, клевета, наветы взвинчивание эмоций, психическая тревога, политическое дезориентирование и многое другое несут стрелы психологической войны[79]. Ее арсенал наполнен самыми недостойными, грубыми, бесчеловечными, циничными методами и приемами.
Избирательность идеологических и психологических воздействий
