Шекия Абдуллаева - 11 интимных вопросов. Секс большого города

Когда твой близкий человек умирает, очень важно пережить ритуал скорби и оплакивания. Мы вспоминаем все доброе, что было с ним связано (и плохое, конечно, тоже вспоминаем, но без обид), потом благодарим за хорошее и после этого прощаемся. То же самое необходимо сделать и со своими надеждами и с образом этого человека. Нужно похоронить и то и другое.

Это будет очень больно. Я предупреждаю. Но если хочешь избавиться, тогда это необходимо: «Ты прежний для меня умер. С тем, кто остался жить, у меня ничего не связано. Я любила тебя. Прощай. Прощай».

Только сама женщина способна закончить эту историю.

Вечером, уже после ухода доктора, я вспомнила одну нелепую историю из своей жизни. Мы познакомились с ним на открытии ночного клуба. Он проводил меня домой. На следующий день позвонил: «Я вдруг подумал, что мне очень хочется подарить тебе цветы». Потом были несколько романтичных недель — с прогулками по городу, поездками за город, разговорами за полночь — про китайскую философию и особенности ведения бизнеса в России. Мне казалось, что нам интересно и уютно друг с другом.

И вдруг он исчез. Не брал трубку, не отвечал на мои SMS-ки. А месяц спустя объявился: «Пришлось улететь в Прагу по делам, я там офис открываю. Ужасно соскучился. Буду очень рад снова тебя увидеть».

Вы скажете, что это история не про несчастную любовь. Согласна — это история про дурно воспитанного мужчину. Но знаете, какая была у меня первая мысль, когда он позвонил? «Какого черта я потратила целый месяц на переживания?» Как же я разозлилась! Не на него — на себя: за то, что позволила легкомысленному и плохо воспитанному человеку вычеркнуть из моей жизни столько дней, которые можно было прожить полноценно и радостно.

…Когда все-таки излечиваешься от безответной любви, становится безумно жаль времени, которое ты так настойчиво заполняла тоской и печалью. Мне кажется, что, пребывая в этом плачевном состоянии, нельзя забывать: дни, которые мы столь щедро тратим на бессмысленные страдания, потом не удастся вернуть. Получается, что мы за эти мучения еще и расплачиваемся собственной жизнью (ничего себе я сказала!). Не знаю, как вы, а я точно больше не позволю себе подобных жертв ради сомнительного героя, не способного меня оценить.

Ну что я могу ко всему этому добавить?.. Только одно, наверное. Любовь, какой бы она ни была — взаимной или невзаимной, — большое счастье, огромный дар. Думаю, что так и нужно к ней относиться. Просто, если эта любовь невзаимная, безответная, нужно пережить ее правильно — пропустить через себя и не ожесточиться, не впасть в уныние, не давать волю отчаянию. Она — великое чувство, которое делает нас лучше. Это правда, хотя, наверное, и звучат мои слова как жуткая банальность.

В юности, конечно, много трагедии в такой любви и много всего лишнего. Но с возрастом начинаешь понимать, что, как бы оно там ни сложилось, счастье, что у нас это было. Самое настоящее счастье.

А самом страшное и самое неправильное в такой любви — это эгоистическое стремление управлять желанием любимого человека. Это невозможно и это неправильно. Нельзя, мне кажется, стремиться к тому, чтобы завладеть желанием другого человека, тогда как оно — его желание и его жизнь. Если женщина или мужчина, которых мы любим, сама или сам готовы вручить нам свое желание, свою жизнь — это одно дело. И тут грех отказываться. А если не готовы, то требовать… Это дискредитирует любовь.

В конечном счете ведь любовь — это аэгоистичное чувство. Если, конечно, это любовь настоящая. Ей (любимой), ему (любимому) должно быть хорошо — этого требует любовь. И в этом аэгоистичном чувстве мы переживаем собственное преображение, потому что нет ничего лучше и краше человека, свободного от эгоизма. А любовь — то единственное, что дает нам на это силы. Впрочем, именно здесь мы и получаем свою самую большую прибыль — или ответное чувство и собственное преображение, или просто собственное преображение, что тоже, скажу я вам, немало.

В общем, не бойтесь любить. А любите… сделайте это правильно.

Глава восьмая

МЕЗАЛЬЯНС, ИЛИ «ОН ТЕБЕ НЕ ПАРА»

Один мой знакомый однажды объявил, что ему нужна жена глупее, чем он. Меня это, понятное дело, возмутило:

— Зачем тебе дурочка?! Хочешь самоутверждаться перед ней? И почему женщина обязательно должна быть глупее? А с умной, значит, тебе не уютно?

Леша пытался сначала отбиваться и как-то оправдываться, а потом вдруг спросил:

— А ты хочешь, чтобы твой муж был умнее, чем ты?

Вообще-то я бы этого хотела…

— Ну вот, значит, ты будешь глупее, чем он, и тебя это не пугает! — довольный своей логикой, закончил наш спор Алексей.

Что ж, одно из требований к идеальной паре понятно: он умнее а она, соответственно… Какие еще есть притязания?

Наверное, он выше — она ниже (все, что наоборот, вызывает комплексы и ограничивает в выборе обуви), он богаче — она… менее обеспеченная (все, что наоборот, вызывает сомнения в искренности его чувств), он старше — она моложе (все, что наоборот, вызывает нездоровый интерес общественности). Список можно продолжать, только зачем? Все, что «наоборот», все, что выбивается из «стандарта», будет названо мезальянсом.

И сегодня я хочу понять: такое отношение к «нестандарту» — это следование стереотипам или мудрость народная? Или с чем-то можно смириться, а какие-то варианты категорически обречены на неуспех?

Я уже полностью была готова к интервью, когда поднималась на второй этаж греческой таверны «Олива». Интересно, Андрею здесь понравится? Я всегда ужасно волнуюсь, когда приглашаю друзей в какое-то заведение. Прямо чувствую ответственность за весь ресторанный бизнес Петербурга.

Но в любом случае, даже пока дело не дошло до еды, здесь можно оценить: нетривиальную обстановку, очень приятную музыку и чрезвычайную доброжелательность официантов.

— Андрюша, мне в голову пришли несколько вариантов так называемого мезальянса. Разумеется, мы не будем говорить про соотношение роста и веса. Я даже проявлю исключительную мудрость и не предложу обсудить пару, где он — красавец, а она — редкая уродина.

Меня волнует разница в возрасте (извини за банальность), в интеллекте, в социальном статусе и финансовых возможностях, и наконец, я хочу знать, смогут ли нормально строиться отношения, где она — сильная, а он — ну, не лидер, что ли.

…

Мне нравится такое распределение ответственности: с меня требуется только сказать, что меня волнует, тревожит и что я хочу узнать. А дальше уже дело Курпатова — все это объяснить, показывать на примерах, убедить, если я буду особенно сопротивляться.

Вот и сейчас, озвучив, о чем мне хотелось бы сегодня поговорить, и дав доктору минуту на размышление, я с чистой совестью уткнулась в меню.

— Начать можно с возраста, — отрываюсь я от греческих вин. — Мне кажется, что здесь есть две проблемы. Первая: общественное непонимание, вторая — впрочем, про вторую подробнее.

Пока ему двадцать, а мне тридцать», все ничего. У меня был приятель такого возраста — достаточно умный, чтобы мне было с ним интересно, и достаточно сильный, чтобы мне не приходилось чувствовать себя молодой мамой большого мальчика. В общем, нам нравилось быть вместе, это общение было комфортным.

Но меня бы испугало вот что: сейчас мы неплохо смотримся вместе*, ему со мной хорошо. И разница в десять лет нас не смущает. Но вот когда мне будет пятьдесят, а ему сорок? Он же уйдет, а я останусь одна!

С другой стороны, вроде как эти двадцать лет могут быть счастливыми. Ведь глупо загадывать, чтобы на всю жизнь, да? — я пытаюсь предугадать ответ психотерапевта. — Но в то же время кому я буду нужна в пятьдесят?

Или нужно делать что-то, чтобы он не ушел к молодой? Пластическую операцию, например.

— Да мне кажется, что общественного осуждения и нет как такового. Может быть, единственная существенная проблема, с которой может столкнуться пара, — это возраст детей женщины. Например, ей сорок, ему двадцать, а ее дочери — шестнадцать лет. У ребенка в такой ситуации рушится представление о некоем порядке в жизни. Ведь она по идее должна относиться к этому юноше как к отчиму. Вот такие проблемы.

Принимая решение, необходимо обязательно учитывать интересы ребенка и максимально его обезопасить. Но разумеется, при правильном подходе это не является противопоказанием.

Что же касается отношений в паре, то, во-первых, чем старше оба становятся, тем меньше будет ощущаться психологическая разница в возрасте. Это безусловный плюс. Одно дело, когда ему двадцать два, а ей тридцать три. И совсем иначе лет двадцать спустя — в сорок два и пятьдесят три. Тут уже оба по-настоящему взрослые и зрелые люди, они многое прожили, пережили, многое поняли.