Владимир Большаков - Охота за золотом Путина

Но на этот раз Sotrama привлекла внимание путинского клана, потому что ей заинтересовались и ДВБ, и финансовая разведка Казначейства США, то есть именно те ведомства, где разрабатываются санкции против государств-изгоев и отдельных политиков, попавших в ту же категорию, потому что по какой-то причине не угодили Вашингтону. В кремлевском шкафу загремели костями сразу два «скелета» – реально усопшего в 2003 году Дмитрия Скигина и его все еще активного подельника Ильи Трабера, предупреждая, что на этот раз американцы не шутят. Если они докопаются до связей кремлевских постояльцев с преступным миром, то Путин и его люди попадут в категорию «изгоев», чьи счета и недвижимость за рубежом могут быть заморожены, а то и конфискованы в любой момент.

Чутье ищейки, не раз выручавшее Сандера Липски в его погонях за убегавшими от налогов американскими бизнесменами, не подвело его и на сей раз. В ходе своей командировки он увидел эту систему, действующую как в самой России, так и за ее пределами: нефтетрейдерскую сеть, связанную напрямую с олигархами – владельцами нефтегазовых компаний, с сетью нефтепроводов, подгоняющих сырую нефть на экспорт к нефтяным терминалам крупнейших портов и с владельцами этих портов – от Санкт-Петербурга и Выборга до Новороссийска и Владивостока, с банками, которые все это финансировали и, наконец, с прикормленными трейдерами за пределами России, такими, как Sotrama-Horizon International Trading Со. из города Руггель. Столь грандиозная структура не могла бы функционировать без активной поддержки российского государства. И это касалось не только торговли нефтью.

По следам «Антиквара»

Он (Путин) участвовал в приватизации, в частности: – БМП – Балтийского морского пароходства. Контроль за БМП позволил организовать продажу российских судов по заниженным ценам, при этом все действия осуществлялись через криминального авторитета Трабера И. И.

Sotrama была детищем Трабера. Конечно, тем, кто вместе с ним начинал свою карьеру, а затем достиг высот в путинской России, не хотелось бы вспоминать о нем как о своем шефе. В отличие от больших шишек путинского клана, которые сообщения российской печати об их неприглядном прошлом решительно игнорируют, в спецслужбах США эти публикации изучают самым тщательным образом, а в случае подтверждения обнародованных в них фактов активно это используют для вычисления капиталов и имущества, нажитых чиновными ворами преступным путем. В финансовой разведке американского Казначейства к началу 2013 года скопились обширные досье на первых и даже вторых лиц путинского клана, а также на всех «королей» российского преступного мира. Одно из таких досье было посвящено Илье Траберу. Перед поездкой в Санкт-Петербург группа Сандера в Майами переслала ему все данные об этом «авторитете».

Илья Ильич Трабер (кличка «Антиквар») оставил после себя в России кровавый след. Его имя фигурирует в историях о контрабанде антиквариата и наркотиков, в конфликтах вокруг топливного бизнеса и ряде заказных убийств в Санкт-Петербурге и Выборге в лихие девяностые, в расследованиях многочисленных дел об отмывании грязных денег за рубежом и в истории с захватом пиратами сухогруза «Арктик Си». По его следам шли сыщики Испании, Монако, Италии, Франции. Германии. Но Трабер удивительно везуч.

Когда в Испании полиция, готовя операцию «Тройка», начала разработку одного из главарей тамбовской ОПГ Геннадия Петрова, осевшего в Малаге, удалось записать его телефонные переговоры с Трабером, в том числе обсуждение планов физических мер воздействия на тех, кто вызвал недовольство этих криминальных авторитетов. Трабер не раз проходил по оперативным разработкам испанцев, но он спасся от повальных арестов в Малаге, так как в момент проведения операции «Тройка» его уже не было в Испании. Не больше повезло и полиции Монако. Но вот в России «Антиквар» выкручивался из самых рискованных афер не только благодаря везению, а потому что у него были связи всюду. Питерский криминал крышевали мэр Санкт-Петербурга Собчак и его команда вместе с Путиным и Медведевым, а воровские авторитеты обеспечивали защиту их деловых интересов. «Мы все были готовы за Собчака умереть в девяносто первом – девяносто третьем годах», – вспоминал на страницах книги «Бандитский Петербург» покойный вор в законе Руслан Коляк (Лупатый). Когда в августе 1991 г. Собчак открыто выступил против ГКЧП, братва во главе с коллегой Лупатого по цеху Ильей Трабером пришла к зданию питерской мэрии, чтобы не допустить ареста любимого мэра путчистами…

…Илья Трабер родился в 1950 году. Его дед, мингрельский князь Милорава, умер, оставив вдову с тремя детьми. На вдове женился друг деда – русский офицер немецкого происхождения Трабер. От него потомки мингрельского аристократа унаследовали звучную немецкую фамилию. Илья Трабер окончил Севастопольское морское училище. В 22 года вступил в КПСС и гордился этим. В 1980 году сдал партийный билет и ушел с флота. Работал администратором в ленинградских барах, где «тихо воровал». С 1989 года организовал в Ленинграде РКЦ «Антиквар» и занялся вполне легальной скупкой и продажей антиквариата. Именно на этой базе завязались его первые связи в питерских верхах. Его посещала сама мадам Нарусова, жена мэра Собчака, любитель и знаток старины и живописи. Да и только ли она! Именно в тот период деятельности «Антиквара» в питерской милиции появляется такая запись:

Трабер Илья Ильич, 08.09.1950 г.р., уроженец г. Омска, проп[исан] Новоизмайловский пр., 44-3-70, может проживать по ул. Б. Пороховской, 54-3-100. Согласно имеющейся оперативной информации является одним из наиболее авторитетных деятелей «теневого бизнеса» Санкт-Петербурга, проводит экономическую и финансовую политику в интересах «тамбовского» преступного сообщества. Располагает обширными связями во властных структурах, деловых кругах и криминальной среде города. Причастен к деятельности целого ряда коммерческих структур, хотя официально числится только руководителем АОЗТ РКЦ «Антиквар». (ОБЗОРНАЯ СПРАВКА; № 1837СВ; НАИМ.: Оператвино-поисковое управление ГУВД. ФИО сотрудника: ДАНИЛЕВИЧ Ю. В. Подразделение: 2-й отдел РУОП).

Судьба свела двух жуликов. В начале 90-х Трабер встречается с уже знакомым нам Дмитрием Скигиным, и они становятся деловыми партнерами в нефтяном бизнесе в Санкт-Петербурге. Состояние Дмитрия Скигина оценивалось в 600 млн. долларов, ему принадлежали шикарные квартиры в Монако и Ницце и сорокаметровая яхта примерной стоимостью 20 млн. евро После его смерти в 2003 году большая часть активов и имущества досталась его старшему сыну – Михаилу Скигину. Однако главным богатством Скигина было его знакомство с Владимиром Путиным.

В Санкт-Петербурге уже знакомая нам фирма Трабера Sotrama – Horizon International Trading и еще 8 физических и юридических лиц – в т. ч. братья Скигины – еще в декабре 1992 года учредили АОЗТ «Невская инвестиционная компания», которую регистрировал председатель КВС Путин. Другой такой компанией Трабера и Скигина стала в 1991 году фирма «Совэкс», монополизировавшая заправку самолётов в Пулковском аэропорту. По данным ЕГРЮЛ, «Совэкс» Дмитрия Скигина и ИЮБ «Петер» Ильи Трабера владели по 25 % в ЗАО «Балтийская бункерная компания» (ЗАО «ББК»). Еще четверть ЗАО «ББК» принадлежала Финансовой компании «Петролиум», аффилированной с «тамбовцем» Геннадием Петровым, арестованным в 2008 году в Испании в ходе операции «Тройка». Принадлежавшее Петрову, Траберу и Скигину ЗАО «ББК», в свою очередь, владело 25 % в «Петербургском нефтяном терминале» (ПНТ). Совет директоров ПНТ возглавил Илья Трабер, а вместе с ним в совет вошел и Дмитрий Скигин. Как рассказывал президент «Газпром-нефти» (а в те времена – генеральный директор терминала) Александр Дюков, «очень серьезную помощь и поддержку» новому оператору оказывал вице-мэр Владимир Путин.

Начав с антикварного и охранного бизнесов, партнеры стали постепенно завоевывать и более крупные секторы экономики. К середине 90-х годов их совместное предприятие ИЮБ «Петер» уже владело долями во многих крупнейших и ключевых предприятиях Ленинградской области. Среди партнеров Трабера можно было найти немало близких знакомых премьер-министра Владимира Путина.

В поле зрения полиции Монако не случайно попала «Петербургская топливная компания» (ПТК). Она создавалась по инициативе мэрии Санкт-Петербурга. В 1995 году, как говорится на сайте ПТК, мэрия уполномочила её «осуществлять снабжение нефтепродуктами предприятия городского хозяйства, обеспечивать хранение городского резерва и мобилизационного запаса нефтепродуктов». В марте 1995 года Владимир Путин подписал распоряжение мэрии, согласно которому ПТК поручалось «приобрести и хранить городской резерв автомобильного топлива», что практически сделало ПТК монополистом на бензиновом рынке. Владели ПТК через различные структуры Геннадий Петров, Илья Трабер и Дмитрий Скигин вместе с Владимиром Кумариным, который был вице-президентом ПТК. Однако со временем пути бывших партнеров по «Петербургской топливной компании» разошлись. И камнем преткновения, видимо, стал более ценный актив – Петербургский нефтяной терминал. Как и «Совэкс», ПНТ превратился в местную монополию, только контролировал он не заправку авиалайнеров, а ввоз-вывоз нефтепродуктов в порту. 20 % акций ПНТ получило учреждённое Трабером и его партнерами информационно-юридическое бюро «Петер», а 25 % досталось ЗАО «Балтийская бункерная компания», которым владели «Петер», «Совэкс» и «Топливная инвестиционная компания». Последнее предприятие считалась собственностью Геннадия Петрова. Трабер надёжно удерживал ПНТ – 30 % его акций принадлежали ОАО «Морской порт Санкт-Петербурга», которым официально владел кипрский офшор Nasdor Incorporated. Фактически портом управляло ЗАО «Объединение банков, инвестирующих в порт», совет директоров этого ЗАО возглавлял лично Трабер.