Ольга Маховская - Женщина может все. Байки психологинь
– Ну а что напишем про милиционеров? Как тебе эта история об избиении трех молодых парней одной пенсионеркой?
– Да я вполне могу себе представить, что одна одержимая и разъяренная пенсионерка может серьезно поранить беззащитных милиционеров. Им же в голову не могло прийти, что она бросится на них нападать, они, небось, и не сопротивлялись. А потом мне эта история не нравится, знаешь чем?
– Чем?
– Тем, что в ней собаки оказываются важнее, чем милиционеры. Как бы мы ни относились к ментам, они все-таки люди, и шанс на их перевоспитание заведомо выше, чем шанс сделать человека из неразумного пса.
– Значит, ее напрасно отпустили?
– Кого?
– Лидию Попову. Суд остановлен.
– А что удивляться? У нас вся политическая элита – собачники. Им легче принять гуманный закон о защите собак, чем утвердить бюджет для одиноких мамаш. Думаешь, наш суд конъюнктуру не чувствует? Тем более, что собаки в стране, тут ты права, популярнее милиционеров. – Я вздохнула и добавила для убедительности: – А также психологов и журналистов. А главное, дороже стоят!
Мораль
Что-то в этой истории было виртуальное. То ли этот представитель виртуальной власти, депутат, то ли секс по телефону (вроде и не секс, но и не любовь)... И этот мальчик Гена, которому придется ехать в колонию не от хорошей, а от собачей жизни, причем по трехэтажным причинам, потому что и он тоже непонятно кто – то ли гражданский муж, то ли приемный сын, то ли работник, с которым у Анны были сексуальные контакты. А главное, общая композиция разваливалась: каждый из участников истории мог вполне вести независимое существование, а не сбиваться в стаю с теми, с кем он мало лепится по определению. Все объявляли о своей готовности заботиться о других, но беспокоились, прежде всего, о себе. Желание помочь человеку пропорционально нашей собственной потребности в любви и заботе.
Мегаполисы – это зоны дефицита любви. Здесь все задыхаются не столько от нехватки кислорода, сколько от нехватки любви и поддержки.
Мы все, взрослые и дети, одичали: родители ушли из своих стай в поисках новых, более справедливых законов и вожаков, а наши дети и вовсе выросли в диких джунглях, среди одиноких бродячих псов. Они только слышали о стаях и, глядя на сильных, выживших в битве за жизнь родителей, не верили, что может быть что-то хуже, чем это злобное, отдельное существование, неприкаянное шатание от огня к огню в поисках временного прибежища и одноразовой любви.
Одно из ощущений, которые я вынесла, можно сказать, нахваталась как собака блох, после визита элитной больницы и бешеной прогулки по лесу, так это ощущение несправедливости. Зачем я занимаюсь людьми, если можно распрекрасно заниматься собаками и жить себе припеваючи, планировать замужество за молодым депутатом, прохлаждаться в отдельном боксе и строить в нитку целую бригаду врачей, сделать, между прочим, липосакцию, как эстрадная звезда, и вызывать к себе неслабого такого психолога, за которым другому еще придется побегать на задних лапах?
Собакам тоже хорошо: если попасть в хорошие руки, к какому-то депутату или президенту страны, можно считать, что жизнь удалась на все сто. По сути, собаки выполняют ту же функцию, что и психологи: спасают людей от затягивающегося вокруг шеи, как удавка, одиночества. Верно говорил Дейл Карнеги: «Собака зарабатывает себе на жизнь тем, что дарит людям любовь. Она – единственное животное, которому для выживания не нужно работать».
Штирлиц
Эту историю рассказала мне брачный агент. Брачные агенты, как известно, претендуют на роль стихийных психологов. Но Аня относилась к своей работе более серьезно. Она советовалась с настоящим психологом Романом. Можно даже скаламбурить: «У нее был легкий роман с этим психологом», который, кстати, был женат. А еще у нее был сын Гоша десяти лет. Но Бог с ними. История эта совсем про других людей.
I
Однажды к нам в агентство завалил непонятный субъект. Обычно уже по внешнему виду можно узнать, чем человек занимается, готов ли он к счастливому повороту судьбы или пришел подтвердить свои самые худшие предположения и прогнозы. А этот – странный. Одет по-шпионски. Шляпу не снимает, воротник не опускает. Ведет себя настороженно. Осмотрел помещение. Прошел к окну. Переставил цветочный горшок. Хризантема с Максимом, с которыми он даже не поздоровался, замерли с раскрытыми ртами. Максим напрягся, как тигр, всегда готовый броситься на незваного гостя. Это одна из его негласных функций.
После большой паузы наш посетитель таки выдал:
– Допустим, меня зовут Андрей.
– Допустим, я Нина Петровна.
– Я долго жил и работал за границей.
Максим в нетерпении пытался форсировать разговор:
– Ну и?..
– Было очень опасно. Такая судьба не для всякого. Да что вы понимаете...
– Сейчас поговорим и все поймем, – стала успокаивать его Хризантема.
– Мы можем поговорить конфиденциально? – шепотом попросил Андрей, давая понять, что Максим его бесит. Я его понимаю. Макс своим упрямством перешибет любого преступника.
Хризантема и Максим переглянулись. Макс покрутил у виска и ушел, не испытывая никакого интереса к посетителю.
И тут же Андрей схватил альбом с фотографиями невест, который обычно лежит на столе у Хризантемы.
– А вы, значит, Нина Петровна, брачное агентство? Богатая клиентура! Все проверим. По высшему разряду!
Хризантема попыталась отнять альбом у Андрея. Тот не отдавал.
– Морально устойчивы? – спросил он Хризантему.
Эта-то фраза мне и показалась ключевой в образе визитера, обратила мое внимание, когда Хризантема описывала первый визит Андрея. «Морально устойчив. Характер нордический». Узнаете?
Хризантема не робкого десятка:
– Как вы можете! Вы кем там работали? – И дергает альбом на себя.
– Допустим, дипломатом.
Тут вошла я, застав Хризантему и Андрея в весьма возбужденном состоянии. Андрей быстро переориентировался и стал разговаривать со мной, как с младшей по званию.
– Узнаю. Доверяю. Одобряю. Но! Проверяю.
– А вы кто?
– Меня зовут Андрей. Внешняя международная деятельность. Понимаете?
– Не очень.
– Это плохо. Хочу жениться.
Я оживилась:
– Это к нам!
– Пришло время найти тихую гавань. Свить гнездо.
Не слова, а мед в устах мужчины.
– Ну и на ком вы хотели бы жениться?
– Известно, на ком... – опять эта манера говорить намеками.
Андрей подошел к Хризантеме. Окинул ее взглядом.
– Миловидная блондинка. Пышный бюст. В глазах ум и тайна.
Хризантема моя поплыла. Но и тут наш потенциальный клиент внезапно развернулся и двинул в мою сторону. Какие резкости!
– Но абсолютная преданность делу! Мы живем в век могущественных организаций. А я все еще ищу человека.
Сказал он это так зловеще и жестко, глядя прямо в глаза, что у меня внутри что-то екнуло.
По счастью, в эту же минуту в приемную вошли мой сын Гоша и Максим. Последний был уверен, что визит чужака и чудака уже закончился. В руках они несли огромный рекламный щит с черно-белым изображением девушки, похожей на Марлен Дитрих. Туманный взгляд, красиво, в стиле сороковых уложенные волосы. Макс очень гордился этим своим художеством и уговорил меня сделать из него выносную афишу «Брачное агентство Анны Полонской». И тут наш гость как взбеленится, как подпрыгнет:
– Она!!! Стоять!
Макс и Гоша замерли, ошарашенные.
– Спокойно, мальчики, – говорю я. – Это Андрей. Мужчина с большой и трудной судьбой.
Андрей тормознул, подошел к Гошке и доверительно потрепал его по щеке:
– Тренируешься по утрам?
– Нет, только зубы чищу, – ответил Гошка честно.
– Это плохо. Надо будет и мальцом заняться.
– Я не малец. Я – Гоша!
Макс решил перехватить инициативу.
– Вы, наверное, хотите сфотографироваться?
– Зачем? У меня все с собой.
И Андрей достал фото, на котором он был... с Шварценеггером!
– Вы, что, с ним знакомы? – не переставала восхищаться Хризантема.
– Тс-с! – он снова дал понять, что мы – придурки, которые не въезжают в такие простые и важные вещи.
Но тут влез Гоша:
– А можно мне тоже с ним познакомиться?
– Для начала начни тренироваться!
У меня не выдерживали нервы:
– Андрей, извините, у нас такой порядок. Прежде чем встретиться с кандидаткой, нужно проконсультироваться у психолога.
– Кто такой?
– Это наш коллега. Он поможет подобрать вам идеальную женщину.
Андрей ткнул в плакат и, как ребенок, обиженно заметил:
– Мне нужна эта!
– Это актриса Полина Высокова.
Хризантема, которую еще недавно рассматривали как образец идеальной женщины, заметила не без ревности:
– Разве может быть актриса морально устойчивой?
– Проверим... – пообещал ей Андрей. И тут же радостно воскликнул: – О! Мне пора идти. Назначьте нам встречу на завтра, в 17.00!
