Homo Sapiens 2.0 - Homo Sapiens 2.0

В принципе, термин очевидный. Это тот минимум, при котором человек выживет. Однако здесь стоит сделать уточнение, что в каждой социальной сфере есть свои определенные «нормы человека». Так что уместнее было бы трактовать это как, минимальный набор навыков, для того чтобы быть адекватным человеком в определенной социальной среде. То есть для выживания необязателен навык «уважения к жизни другого человека», однако для того чтобы выжить в нашем социуме, человеку внедряют навык «не убивай», так как напрямую к смерти самого человека это не приведет, но вот нарушить его существование, ввиду наличия законов, сможет. Конечно до момента когда у человека не возникнет навык обхода закона, но это отдельная тема.

Опыт, который может быть одинаково воспринят двумя (или более) людьми. То есть, подразумевается, что они находятся рядом, полностью дееспособны в доступных им рамках и могут взаимодействовать. Несмотря на «мутность» формулировки, имеются ввиду просто ситуации наподобие совместной прогулки в парке или вечернего чтения родителем ребенку книги на ночь.

В широком смысле «Обучение» подразумевает образование новых навыков (стратегий поведения), притом совершенно различными способами, от прямого обучения «человек — человек», до ментального обучения «самоанализ». В рамках данной модели мы будем рассматривать только обучение, связанное с передачей навыков выживания. То есть когда один человек (как правило родитель) обучает другого (ребенка) навыку выживания через общий для них опыт.

Теперь собственно перейдем к самой модели.

Каждый человек имеет свой набор навыков выживания.

В момент нашего рождения наш набор состоит только из тех навыков, которые переданы нам генетически (навык биения сердца, сокращения легких и т. п.). Все остальные навыки мы приобретаем уже в процессе жизни из окружающей среды — обучаемся. Это внегенетические навыки. Самые главные навыки первые годы жизни мы способны получить только обучаясь от других людей (как правило родителей), потому как одних только генетических навыков нам недостаточно для выживания после рождения.

Поэтому первые годы жизни связаны с тем, что мы при помощи общего с нашими родителями опыта учимся жить, именно в этот момент уровень нашего общего опыта максимален. Родители стараются находится с нами как можно больше. При возникновении общего опыта, требующего навыка выживания, родители страются провести перенос этого навыка от себя к ребенку (обучить), чтобы в последующем вмешательство родителя при возникновении этого опыта уже не требовалось («навык есть ложкой» например).

Для того, чтобы перенос опыта происходил более четко, в подсознание ребенка внедряется убеждение «Если мои родители говорят, что мне так будет хорошо — то значит так и есть, и не важно, что думаю я». Подобное убеждение часто носит двухсторонний характер обратной связи, то есть имеется убеждение со стороны ребенка «чтобы выжить, делай как говорят родители», и имеется убеждение у родителей «чтобы ребенок выжил, он должен делать как говорю я». Именно убеждение ребенка подсознательно сопровождает человека долгие годы, которые связаны с переносом опыта, и именно благодаря ему он выживает первые годы жизни. Очень многим знакома ситуация с получением высшего образования. Негативные моменты в этом вопросе зачастую связаны именно с указанной подсознательной стратегией («делай как говорят родители или не выживешь»), в то время как сознательная часть уже говорит «усилия, которые ты прилагаешь, не требуются для выживания, не делай этого». Вообще все(!) негативные состояния связаны с расхождением (противопоставлением) между сознательными и подсознательными стратегиями, но это отдельный разговор.

В последствии доля общего опыта с родителями постепенно замещается опытом индивидуальным (или долей опыта с другими людьми, социумом). Ребенок идет сперва в детский сад, потом в школу, потом институт и так далее. Всё больше времени проводит с друзьями, на работе, ну и, веяниями времени, в социальных сетях. Важным моментом тут является то, что родители должны постепенно уменьшать долю внедрения собственных навыков параллельно с уменьшением доли общего опыта, иначе у ребенка возникают ситуации, когда он начинает ставить под сомнение уже собственные навыки, что вызывает определенные проблемы.

Для каждого опыта требуется определенный навык. Следовательно, там где отстуствует общий опыт, человек вынужден применять уже только свои (обретенные) навыки. Именно таким образом (в нынешнем времени) приблизительно в среднем годам к 18–20 ребенок проходит (ну или должен проходить) черту, называемую «обретением полной ответственности». Данная черта характеризуется тем, что после данного момента человек должен быть «вооружен до зубов», то есть иметь навыки для любого возникающего опыта. Это не подразумевает, что человек должен уметь и «танк водить» и «костюм подшивать», но это подразумевает, что если ему это понадобится, он сможет эту задачу для себя решить (танкиста найти, в ателье сходить).

В «древнем мире», подобная черта была всегда четко обозначена, назывался данный момент «инициацией», и проходил он кстати раньше, чем сейчас. В период советской власти негласно такой инициацией считалась служба в армии. Именно после этой «черты», человек гласно (общепризнанно) отказывался или минимизировал использование навыков родителей для целей своего выживания. На данный момент в социуме такой черты незакреплено никакими механизмами, а отсутствие понимания необходимости ее наличия у старшего поколения (воспитателей) создает ее как таковое отсутствие и в личности ребенка, и конечно отсутствие понимания ее необходимости уже у своих же детей.

Еще одним очень немаловажным моментом инициации является то, что с ее прохождением снимались вышеописанные убеждения родителей и детей, связанные с необходимостью выживания. В настоящее время это является часто встречающейся проблемой.

Теперь собственно о тех проблемах, которые связаны с данной моделью.

Именно снижение доли общего опыта приводит к моменту инициации. Однако если родители не признают инициацию, то и снижение доли общего опыта для них как бы не существует. При этом не происходит снятие у родителей подсознательной стратегии поведения «чтобы ребенок выжил, он должен делать как говорю я». В результате родители вплоть до преклонного возраста продолжают учить ребенка (а может уже и не ребенка) там где это требуется и не требуется, а так как аналогичный механизм бывает сохраняется и в ребенке, то это вызывает обратную реакцию, и как следствие негативные состояния.

Подобных людей еще часто называют «маменькиными сыночками», хотя среди женского пола такая ситуация встречается так же часто, однако она не так контрастна, так как навыки выживания женщины в нашем обществе больше сглаживаются убеждением «мужчина должен содержать женщину». Именно здесь кроется такое сильное влияние «матери на дочь» («тёщи на жену»).

Для человека с сохранившимся во взрослом состоянии подобным убеждением возникает масса проблем и негативных состояний, в частности невозможность сказать «нет» родителям, когда они продолжают «учить жить». Несмотря на то, что сознательная часть прекрасно осознает факт того, что доля общего опыта уже минимальна, и родители просто могут не знать чем и как живет человек, что творится у него внутри, но тем не менее подсознательная стратегия «делай как говорят родители или не выживешь» принимает решающее значение, и человек впадает в зависимость, которая себя уже исчерпала и не требуется. Естественно, что подобные ситуации сопровождаются сильными негативными внутренними состояниями.

Собственно этот процесс связан с тем, что у ребенка отнимают возможность получать навыки для своего опыта извне, от воспитателей (родителей), почти весь опыт становится индивидуальным, и в результате ему приходится в экстремальных условиях выживания повышать свои навыки до необходимого минимума, а подобное повышение возможно только при помощи уже имеющихся навыков. Результат зачастую плачевен. Такие люди или не выживают вообще, или же их навыки выживания асоциальны. Например, если ребенка не научили как честно «заработать себе на хлеб», то единственным методом выжить для него, будет сделать то, как он уже умеет, а умеет он только «брать» хлеб, проще говоря воровать.