Почему дети убивают. Что происходит в голове у школьного стрелка - Питер Лангман
Хотя это кое-что говорит нам о его психическом состоянии в ночь нападения, это еще не объясняет само нападение. Во-первых, существование мировых проблем не оправдывает убийство. Во-вторых, Эндрю упоминал о желании устроить стрельбу на танцах задолго до того вечера. Нападение не было спонтанным. Злость и депрессия мучили его уже давно.
Но откуда желание убить своих родителей? В доме царила неблагополучная атмосфера. У мистера и миссис Вурст начались ссоры, иногда даже выливавшиеся в стычки. Все это происходило на глазах у Эндрю и его двух старших братьев. Одной причиной конфликта были их разногласия насчет Эндрю. Мистер Вурст ожидал, что он будет взрослее и трудолюбивее, помогать в семейном бизнесе по ландшафтному дизайну, как его братья. Миссис Вурст понимала, что Эндрю не такой, как все, больше его поддерживала и прощала.
Эндрю выражал враждебность к родителям в письме к бывшей девушке:
«На меня снова наорал папа. Дай-ка прикину — уже четвертый раз, плюс-минус. Ну знаешь, начал мне тут про четвертую заповедь. „Почитай отца и мать своих“. Блин, мне так фигово (плак-плак). Шучу. На хрен их, из-за них я в своей дерьмовой жизни стою на краю безумия, убийства и самоубийства»{29}.
Семейные конфликты и нотации, впрочем, не объясняют планы убийства собственных родителей. Тогда как Дилан не считал себя человеком, а Майкл, возможно, думал, что он пришелец, Эндрю действительно верил, что его принесли родителям из другого мира. Поэтому в его представлении они не были настоящими родителями. Легче представлять, как убьешь мать и отца, если убежден, что они — самозванцы.
Стоит отметить еще одну семейную динамику, особенно в сравнении с Майклом Карнилом и его «звездной» сестрой. Хотя старшие братья Эндрю не похожи на звезд, они все же были нормальными мальчишками и без труда отвечали ожиданиям отца. Эндрю, как и Майкл, не мог за ними угнаться.
Эндрю одной ногой стоял в реальности, а второй — в мире бреда. Его социальные проблемы были слишком реальными. Он бы справился с ними, если бы не иллюзии. Он затерялся в мире психоза. И все же даже тогда еще можно было вмешаться, если бы только кто-нибудь знал. (Факты по делу Эндрю взяты из работы Дейонга, Эпштейна и Харта{30}.)
«Проклятые ГОЛОСА у меня в голове!»
20 мая 1998 года, меньше чем через месяц после нападения Эндрю Вурста, Кип Кинкл сделал то, о чем Эндрю только говорил: убил своих родителей. На следующий день он отправился в школу и застрелил двух человек, ранив еще 25. Кипу было 15 лет.
Кип страдал из-за семьи много лет, особенно из-за отца. Отец ценил две вещи: хорошие оценки и спортивные достижения. У Кипа не было ни того, ни другого. Он был дислексиком и даже в восьмом классе писал собственную фамилию с ошибкой. Хоть он и старался участвовать в спорте, чтобы угодить отцу, талант у него отсутствовал. В футбольную команду его взяли, но он сидел на скамейке запасных. Как и родители Эндрю Вурста, мистер и миссис Кинкл расходились во мнениях, что делать с Кипом, и мистер Кинкл держался более сурового подхода. Как выражался Кип, мать думала, что он хороший мальчик с плохими привычками, а отец думал, что он плохой мальчик с плохими привычками.
Семья Кипа поразительно напоминает семью Карнилов: два родителя, старшая дочь-звезда и младший сын, который (как и Майкл Карнил, и Эндрю Вурст) не вписывался в семью. Кристин Кинкл, сестра Кипа, была привлекательной, популярной, спортивной девочкой, поступившей в колледж со стипендией чирлидерши.
Впрочем, в социальном плане Кип функционировал неплохо. У школьников были смешанные впечатления: одни считали Кипа популярным, веселым шутником, а другие — мрачным, страшным и угрожающим. Однажды он вместе с другими одиннадцатью учениками поставил школьный рекорд «туалетной бумаги» — в полночь они тайком закидали дом престарелой четы 400 рулонами. Кип хулиганил с друзьями, в том числе воровал и бросал с эстакады камешки в машины. В день, когда Кип убил обоих родителей, он общался по телефону с двумя друзьями, которые позвонили просто поболтать. Кто-то даже считал Кипа человеком из «сливок общества», ссылаясь на то, что он играл в американский футбол. И хотя в любви Кипу не везло, он все же общался с девушками. Обменивался записками как минимум с одной девочкой в своем классе. Удивительно положительный отзыв о Кипе дала одна ученица, которую он ранил. На суде над Кипом она сказала: «Я помню, как видела тебя на уроке испанского, думала, что ты правда крутой и что я не прочь познакомиться с тобой поближе. Казалось, у тебя хорошее чувство юмора и ты классный парень»{31}. Кип явно не был одиночкой, не был отверженным.
Кипа обижали? Судя по всему, нет. Более того, Кип сам это подтвердил интересной фразой: «Мне кажется, что все против меня, но никто никогда надо мной не издевается»{32}. Таким образом та его часть, что не потеряла связь с реальностью, знала, что над ним не издеваются. Однако он все равно был параноиком.
Однажды другой мальчик назвал его «педиком», но один пример обзывательства еще не составляет историю оскорблений. Более того, Кип сам часто издевался над сверстниками и обзывал их «педиками». Как только что упоминалось, некоторые школьники считали его страшным и угрожающим. Один его друг сказал: «Кип дразнил и прикалывался над другими, но больше всего ненавидел, когда прикалываются над ним»{33}.
Еще у Кипа был вспыльчивый характер — возможно, отчасти поэтому одноклассники считали его страшным. Мог отчуждать сверстников и его интерес к насилию. На одном уроке он читал доклад о том, как собрать бомбу, и хвастался, что хочет стать следующим Унабомбером[10]. Еще он вел разговоры о пытках и убийствах животных, хотя неясно, занимался ли этим на самом деле. Впрочем, даже если это только слова, такие слова могут отчуждать сверстников.
У Кипа было два врага,
